Эдуард Лимонов - Балканский Андрей

После отсидки лидер самой опасной партии России стал значительно осторожнее. Регулярно, особенно в дни каких-то протестных акций, Лимонов фиксировал во дворе наружное наблюдение, иногда сразу нескольких машин оперативников. На звонки посторонних в дверь не реагировал, из дома не выходил без охраны, перемещался на автомобиле в сопровождении нескольких крепких парней. Все это стало предметом нападок и насмешек в прессе, однако на самом деле это были не нанятые телохранители, а сами нацболы, сформировавшие партийную службу безопасности. Охрана, наши «преторианцы» — Илья Кондрашов, Александр Каменский, Дмитрий Сидоренко и другие, — всегда была и остается одной из наиболее эффективных и дееспособных частей партии.

Все это было далеко не лишним. Во-первых, на Эдуарда во время публичных мероприятий регулярно пытались напасть разного рода провокаторы. Во-вторых, надо было по возможности защищать его от ОМОНа и полиции на несанкционированных акциях. И, наконец, как раз в это время власти попытались сделать ставку на прямое физическое подавление нацболов.

Как стало известно из предпринятых рядом СМИ и нами самими расследований, нападения на активистов партии планировались тогдашним помощником Суркова Никитой Ивановым через главаря одной из группировок фанатов «Спартака» — «Гладиаторов» — Василия Степанова по кличке Вася Киллер. В Москве они происходили достаточно регулярно. Однажды возле горкома КПРФ, где проходило партийное собрание, избили до полусмерти нацбола из Шахт Дмитрия Елизарова (Ирокеза), сломав ему обе руки. При этом нападавших задержала милиция, однако вскоре, после приезда Иванова в отдел, всех отпустили.

13 апреля 2006 года к зданию Таганского суда, где Лимонов оспаривал решение Минюста о запрете на перерегистрацию партии, подъехал автобус, откуда выскочила целая толпа спортивных молодых людей (в некоторых опознали членов прокремлевских движений) и попыталась забросать Эдуарда с сопровождающими камнями и яйцами. Тут нацболы дали отпор и сами побили нападавших, однако уголовное дело было возбуждено как раз против них. В итоге семь человек — Роман Попков, Елена Боровская, Сергей Медведев, Назир Магомедов, Владимир Титов, Николай Макаров и Дмитрий Елизаров — были приговорены к различным тюремным срокам за «хулиганство».

Докатилась эта волна и до Питера. Однажды на трамвайной остановке на улице Комсомола на нас набросилась выскочившая из дворов группа людей в масках — главный почему-то был в маске петуха. От неожиданности я даже не успел среагировать, оказавшись на трамвайных рельсах. Однако после пары нападений мы однажды заметили их первыми и в районе Суворовского проспекта дали отпор, залив нападавших газом из баллончиков. По некоторым данным, люди из Москвы выходили на группировки ультрас «Зенита», попросив их попрессовать нас, но получили отказ. И тогда пришлось через столичные связи задействовать петербургскую группировку фанатов «Спартака» — «Алиенс».

Через некоторое время, поняв, что это бессмысленно, кураторы свернули нападения и власть вернулась к старому, проверенному государственному насилию.

В октябре 2005 года во время приезда Лимонова в Петербург сорвалась намеченная встреча с общественностью — организаторы в последний момент отказались предоставить зал. В итоге Резник разрешил провести ее в офисе петербургского «Яблока». Зрелище было довольно сюрреалистическое. На стене рядом с портретом Андрея Сахарова и символикой «Яблока» повесили флаг НБП, а молодые либералы и нацболы внимали речам Эдуарда Вениаминовича об объединении оппозиции. В официозных СМИ эту встречу обозвали «союзом национал-приматов и либерал-ботаников». Впоследствии движение «Наши» даже выпустило красочную брошюру «Необыкновенный фашизм» с фотографиями в том числе и с этого мероприятия.

«Чтобы Путин сдох!» — завершил Резник тот день тостом в одном из кафе неподалеку от Московского вокзала. Потом его воспроизвел в репортаже приехавший с Лимоновым корреспондент журнала «Rolling Stone», за что Максиму долго выговаривали знакомые из числа тех самых «шестидесятников».

Лимонов в 2004–2005 годах встретился практически со всеми лидерами левых и либеральных оппозиционных организаций, пытаясь склонить их к созданию единой антипутинской коалиции. «На сегодняшний день единственная программа действий — это добиваться политических свобод, — писал Эдуард в новогодней «Лимонке». — Добиваться полного устранения контроля государства над политическими партиями, отмены регистрации партий, проведения новых досрочных выборов в Государственную Думу, добиваться роспуска Центральной Избирательной Комиссии. Короче, нам нужна СВОБОДА и политические СВОБОДЫ. Я опять призываю руководителей крупнейших партий оппозиции — Зюганова, Явлинского, Тюлькина, Хакамаду — сесть перед микрофонами на общей пресс-конференции и всего лишь сказать ВСЕМУ НАРОДУ: создан Всенародный Фронт Оппозиции. СОЗДАН. И мы его, этого Фронта, структурные подразделения».

Первым, кто откликнулся на этот призыв, оказался Гарри Каспаров. На тот момент он был основным лидером «Комитета-2008», организованного либеральной интеллигенцией для недопущения переизбрания Путина на пост президента в 2008 году. От знакомства у обоих остались самые позитивные впечатления. «Пока я не вижу ни одного недостатка, — сообщил Эдуард охранникам. И, подумав, добавил: — Это-то и настораживает».

«Чемпионы тенниса и шахматисты — идеальные невозбуждающиеся профессии», — сказано в «Дисциплинарном санатории». Спорно. Взять, к примеру, явного психопата и одновременно гения Бобби Фишера. Не говоря уже о Каспарове, который от природы постоянно находится в нервически-приподнятом состоянии и ищет, куда бы выместить свою кипучую энергию.

Всем, заставшим в более или менее сознательном возрасте советскую эпоху, памятны 1980-е годы со знаменитой шахматной дуэлью Каспарова и Анатолия Карпова. Граждане обычно предпочитали спокойного лояльного Карпова темпераментному южанину Каспарову, бунтовавшему против советских устоев. Вообще насколько Гарри Кимович гениальный шахматист, настолько и прирожденный разрушитель, вполне сравнимый в этом качестве с Михаилом Горбачевым. Про горбачевскую Социал-демократическую партию шутили, что ее крах — то же самое, что распад СССР в масштабе 1:10 000 000. Ну а Каспаров в результате многолетних интриг практически разрушил всемирную шахматную федерацию — ФИДЕ. Затем все это в точности повторилось в создаваемых с его участием, а затем разрушаемых им же политических коалициях и отдельных организациях.

Но на тот момент мы этого еще не знали, а Каспаров, разделявший и продвигавший идею альянса левых, националистов и либералов против Путина, заигрывавший с имперскими идеями и рассуждавший о том, что «интеллектуальный уровень региональных отделений НБП куда выше, чем СПС», казался перспективным союзником.

В июне 2005 года Каспаров создал собственную организацию «Объединенный гражданский фронт», которая стала довольно активно развиваться, откачивая к себе наиболее пассионарных либералов у СПС и «Яблока». В Петербурге ОГФ возглавила Ольга Курносова — ветеран демдвижения, перебывавшая в массе разных организаций и сделавшая там немало гешефтов. После успешной избирательной кампании правозащитника Юлия Рыбакова, в 1999 году избравшегося в Думу от СПС, возглавлявшая его штаб Курносова приобрела белый «мерседес», на котором ее возили по городу. А в 2001 году она едва не стала главой штаба Валентины Матвиенко, которую тогда в Кремле хотели выдвигать в губернаторы, но передумали, когда поняли, что она гарантированно проиграет Владимиру Яковлеву. Одновременно Ольга Владимировна осваивала гранты в «Открытой России» Михаила Ходорковского. Заместителем немолодой и некрасивой Курносовой по ОГФ стал молодой пиарщик Миша Елисеев с выразительной кличкой Альфонс.

На примере Курносовой мне пришлось в очередной раз убедиться в правильности мысли: «Хочешь узнать человека — посмотри, как он живет». Ольга Владимировна проживала в неплохой двухкомнатной квартире в «сталинке», неподалеку от станции метро «Черная речка». Но до какого состояния она ее довела! Зайдя туда, гости немедленно прилипали к полу, который, кажется, никогда не мылся и был покрыт слоем мусора, газет и антипутинских стикеров. На кухне воняло из холодильника и от продуктов, валявшихся на столе, в ванной страшно было помыть руки от налипших волос и жира. Как-то я сделал Ольге замечание, что, мол, не мешало бы и прибраться, а в ответ услышал: «У меня нет времени, я занимаюсь революцией». Поневоле сравниваешь с тем же Лимоновым, с его всегда чистыми аскетичными жилищами, хотя он обычно и предлагает гостям не снимать обувь и сам ходит по дому в начищенных ботинках…