Сергей Зонин - Адмирал Л. М. Галлер
На следующий день эсминцы противника попытались обстрелять позиция защитников Ориссарской дамбы, высадить десант на северный берег Эзеля — у мыса Павастерорт. Появление эсминцев вовремя заметили на «Славе». Рыбалтовский и данные для первого залпа подготовил отлично, да и повезло, конечно: сразу попадание в эсминец! Тот запарил, и все германские корабли устремились прочь, за пределы дальности огня линкора.
Большие корабли — линкоры и крейсера — не могли пройти через Соэлозунд и Кассарский плес из-за малых глубин, эсминцам же не прорваться к Большому Зунду под огнем «Славы» и «Гражданина», крейсеров «Баян» и «Адмирал Макаров». Так рассуждали Антонов и Галлер, анализируя первые результаты наступления неприятеля.
Куда хуже обстояло дело в Ирбенском проливе. На карте с нанесенной штурманом обстановкой было видно, что германцы готовятся к форсированию минных заграждений. Все больше тральщиков действовало у южного берега пролива, несмотря на огонь батареи № 43 с Цереля, имевшей четыре 12-дюймовых орудия. Долго ли батарея продержится? На второй день операции она подверглась обстрелу вражескими линкорами. Церельцы вступили с ними в единоборство, добились попадания, не раз вынуждали линкоры отходить. Но батарея из четырех орудий противостояла трем дредноутам, имевшим тридцать орудий только главного калибра. Совершенно необходимо было послать к Ирбену «Славу» и «Гражданина»: первый линкор мог бы вести бой с дредноутами, второй — отогнать тральщики и обстреливать войска противника, пытавшиеся прорваться на полуостров Сворбе. Однако вице-адмирал Бахирев медлил…
1 октября к вечеру Антонов вызвал к себе Галлера, чтобы ознакомить с радиограммами с Цереля в адрес штаба флота, записанными радистами. В первой из них значилось — «…команда всего гарнизона Цереля. Товарищи, не устоять. Необходима помощь к утру»; во второй — «Положение Цереля критическое, ждем немедленной помощи, приход флота к утру может спасти положение»[66]. Ни командир, пи старший офицер не сомневались, что Бахирев немедленно прикажет выходить к Ирбену. Котлы были на поддержке, якорь-цепь Галлер приказал подобрать; могли сняться через полчаса после получения приказания. Но его все не было и не было. Лишь 2 октября под давлением судовых комитетов адмирал решил послать к Ирбену «Гражданина».
Приход «Гражданина» запоздал. Батареи на Цереле и Сворбе, в том числе главная — 43-я, к утру 2 октября были уже частично уничтожены и оставлены их расчетами. Началась эвакуация гарнизона полуострова на эсминцах и судах. Около полутора тысяч человек доставили они в Рогокюль (Рохукюла). Залпы орудий «Гражданина» довершили уничтожение восьми батарей, оставленных на полуострове…
Неприятель тралил проход в минных заграждениях, как на учениях, препятствовать было некому.
1 октября 1917 года — кануном боя «Славы» с германскими линкорами — датировано письмо Галлера к отцу в Петроград. «Дорогой отец, — писал Лев Михайлович, — кажется, близок час решительного боя. Надеюсь еще рассказать Вам обо всем, что придется испытать. Впрочем, Бог знает, как все будет… Вы можете быть уверены — выполню свой долг до конца. Не верьте газетам, боевой дух офицеров и команды высок, я не сомневаюсь в их отваге. Однако не нужны коэффициенты Кладо, чтобы убедиться в превосходстве сил неприятеля.
Извините за краткость письма, отходит судно в Ревель. Обнимаю сестер, Ваш сын Лев».
Скупые строки на пожелтевших за семьдесят лет страницах вахтенного журнала «Славы» свидетельствуют: «4 октября. 08.40. Срочно идти в Куйваст (текст приказания находившегося на „Славе“ вице-адмирала Бахирева. „Слава“ стояла на якоре у острова Шильдау. — С.З.). Снялись с якоря. 09.10. Боевая тревога. За Патерпостером (мыс на юго-восточной оконечности острова Моон. — С. З.) дымы и мачты. Миноносцы, „Амур“ ушли на норд…»[67]
Приказ о срочной съемке с якоря и переходе в Куйваст линкоры «Слава» и «Гражданин», крейсер «Баян» получили после обнаружения вражеской эскадры дозорными миноносцами «Деятельный» и «Дельный». Эскадра подходила к минным заграждениям, прикрывавшим вход в Моонзунд с юга — из Рижского залива. Решив вступить в бой, Бахирев повел линкоры и крейсер «Баян» к югу, приказав остальным кораблям отходить к Шильдау.
3-я эскадра вице-адмирала Бенке, прошедшая через минные поля в Ирбенском проливе по протраленному фарватеру, состояла из линкоров-дредноутов «Кёниг» и «Кронпринц», крейсеров «Кольберг» и «Страсбург», двух полуфлотилий миноносцев, дивизиона тральщиков, двух флотилий искателей мин (катерных тральщиков) и двух прерывателей минных заграждений. Она подошла к южному входу в Моонзунд вечером 3 октября. 4 октября утром Бенке разделил свои силы: крейсерам приказал продвигаться в направлении Ориссарской дамбы — в пролив Малый Зунд, отделяющий остров Моон от острова Эзель. Сам же, держа флаг на линкоре «Кёниг», выслав вперед искатели мин и тральщики, пошел на север, к Большому Зунду. Это было в 9 ч 12 мин.
Снова вахтенный журнал «Славы»: «В 09.40. Командующий М. Обор (Минной обороной. — С. З.) перешел на крейсер „Баян“…09.55. Немцы перестраиваются»[68].
Следуя за «Баяном» и «Гражданином», «Слава» малым ходом сближалась с неприятелем. В 10 ч 05 мин германские линкоры, пользуясь преимуществом в дальности стрельбы главного калибра, открыли огонь по нашим кораблям. Одновременно «Гражданин» начал обстрел тральщиков, которые шли впереди «Кёнига» и «Кронпринца». Несколько позже по тральщикам открыла огонь с предельной дистанции и «Слава». Около «Баяна» и «Гражданина» вздымались фонтаны от падений снарядов. В 10 ч 15 мин залп «Славы» накрыл головной тральщик. Не выдержав огня, тральщики прикрылись дымовой завесой и отошли. «Слава» и «Гражданин» прекратили стрельбу.
«Дистанция 98 с четвертью!» — доложил вскоре дальномерщик. Снова приближались тральщики.
В 10 ч 40 мин грянули залпы орудий «Славы». Один тральщик был потоплен, другой поврежден. И тут же с фор-марса мичман Б. А. Пышнов доложил о движении эсминцев неприятеля в Малый Зунд, почти под восточным берегом Эзеля. Башни «Славы» развернулись, загорелись лампочки выполнения наводки орудий, и Галлер почувствовал, как содрогнулся корпус линкора. Он поднес к глазам бинокль: на одном из эсминцев взрыв, вспыхнул пожар. Метко! Эсминцы поспешно легли на обратный курс.
Вели огонь и германские линкоры, но снаряды их падали с недолетами. Бой, казалось, протекал так, как было выгодно русским кораблям. Четыре 12-дюймовых орудия «Славы» пока что успешно противостояли двадцати германским. Но случилось так, что их стало вдвое меньше. «В 11.00 вышла из строя носовая 12-дюймовая башня» [69], — писал в отчете уже после гибели корабля капитан 1 ранга Антонов. Неисправность устранить не удалось — не закрывались замки. Галлер, осмотревший орудия вместе со старшим артиллеристом Рыбалтовским, доложил командиру, что сделать сейчас ничего нельзя. Придется ложиться на обратный курс, вести огонь из кормовой башни.
