Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день
Но это не могло сразу так прерваться, и у нас еще в течение полугода продолжались какие-то попытки… Но они ни к чему хорошему не привели…»
В 1958 году Кристалинская попала в квартет Владимира Петренко, где окончательно забросила англоязычный репертуар и перешла исключительно на русские песни. Там же состоялись ее первые длительные гастроли по стране – она в течение двух месяцев выступала с концертами в республиках Закавказья. На ее афишах значилось: «Майя Кристалинская – жанровые песни». После возвращения в Москву Кристалинская какое-то время выступала в «Первом шаге», а осенью 58-го перешла в оркестр Олега Лундстрема. Именно с этим коллективом Кристалинская получила право записать свою первую в жизни грампластинку. В нее вошли три песни: две иностранные («Тротена карайре», «Цветет мангостан») и одна русская («Песенка почтальона» Александра Колкера). Запись состоялась поздней осенью все того же 58-го, сразу после того, как Кристалинская и оркестр вернулись из гастрольной поездки на Украину.
Между тем в начале 1959 года в оркестр Лундстрема пришла разнарядка о сокращении штатов. Из двух солисток надо было оставить одну. Лундстрем выбрал Гюли Чохели, поскольку она проходила как джазовая певица. Кристалинская осталась за бортом. Но горевала она недолго. Уже спустя несколько дней ее взял в свой оркестр другой легендарный музыкант – Эдди Рознер. У него до этого в коллективе были две вокалистки, но одна из них – Ирина Бржевская – внезапно ушла. Осталась Нина Дорда, но она была уже в возрасте и «погоды» не делала. А Кристалинская была то, что надо, – молодая, самобытная и уже достаточно популярная. Короче, зимой 1960 года Майя обрела новое пристанище. И первой песней, которую она записала с новым коллективом, была «Мы с тобой два берега» из фильма «Жажда». Пела она ее столь проникновенно, что вскоре ей стали поступать предложения от кинематографистов исполнять песни в самих фильмах. Так, Кристалинская спела за кадром песни в таких картинах, как: «Карьера Димы Горина», «Человек идет за солнцем» (оба – 1961), «Большая руда», «Тишина» (оба – 1964) и др. С «Человека…» началось пусть короткое, но все-таки сотрудничество Кристалинской с композитором Микаэлом Таривердиевым. Итогом этого стало несколько прекрасных песен, которые Кристалинская спела в 1961–1964 годах.
Еще одним композитором, с которым Кристалинская тогда работала, был Юрий Саульский. После того как в конце 50-х их пути-дороги разошлись, они какое-то время не встречались. Но в декабре 1960 года Саульский вновь разыскал Майю и предложил ей записать на радио, в популярной передаче «С добрым утром!», свою песню «Новогодняя». С этого момента Кристалинская стала частым гостем этой передачи.
В первой половине 60-х на счету Кристалинской было уже несколько десятков песен. Среди них: «Падает снег», «Иду я», «Не в этот вечер» Андрея Эшпая; «В нашем городе дождь» (эту песню в 61-м обвинили в «салонности», в пропаганде пессимизма), «Добрый день» Эдуарда Колмановского; «Пусть всегда будет солнце» (первой эту песню исполнила именно Кристалинская – в июле 62-го, – но затем она ушла в репертуар Тамары Миансаровой), «Аист», «Летят стрижи», «Возможно» Аркадия Островского; «Девчонки танцуют на палубе», «Усть-Илим» Александры Пахмутовой; «Весенняя песня» Евгения Птичкина; «Песня девушек» Тихона Хренникова; «Царевна Несмеяна» Шангина-Березовского и др. Всего в 60-е годы Кристалинская записала более ста песен. Большая часть из них была очень популярна, и благодаря им Кристалинская стала одной из самых любимых эстрадных звезд страны. Практически ни один «Голубой огонек» не обходился без ее участия. Один из коллег Кристалинской – Иосиф Кобзон – так вспоминал о ней:
«Вначале я просто не обратил на нее внимания. Но что же в ней такого? Почему она так известна? Голоса нет, да и фигура не очень удалась – она стала потом моей любимой подругой, и я могу себе позволить такой мужской „цинизм“. Но вот стоило Майюшке, как я ее называл, улыбнуться – появлялись ямочки на ее щеках, глазки такие прищуренные, и такая искренность, и сразу становится тепло, а когда Майечка начинала петь, хотелось бесконечно слушать ее…»
Между тем в июле 1962 года, вернувшись с очередных гастролей с оркестром Эдди Рознера, Кристалинская внезапно слегла. Врачи поставили диагноз: ангина. Однако этот вердикт оказался ошибочным. Вскоре, будучи на гастролях в Ленинграде, Кристалинская заметила у себя на шее небольшие узелки. Певица решила, что это обычное осложнение после ангины. Но Рознер уговорил ее показаться врачу. Майя вняла этому совету. Вернувшись в Москву, отправилась в районную поликлинику. Участковый врач немедленно направил ее к онкологу. Тот поставил диагноз – опухоль лимфатических желез. Майе был прописан курс химиотерапии. Облучение ей сделали здесь же, в больнице. После этого на шее Кристалинской появился неизменный платочек, который она надевала везде – на концертах, на улице. С тех пор в народе то и дело станут рождаться слухи о безвременной кончине певицы: она то умирала от рака, то накладывала на себя руки. По этому поводу в февральском номере журнала «Юность» даже была помещена юмореска Григория Горина под названием «А правда ли?». Цитирую:
«Нет, скажите, это правда, что Майя Кристалинская отравилась? Не знаете? Ну как же! Здесь мне на днях позвонили. Говорят так, так-то и так-то. Отравилась! Я разволновался, звоню одному, звоню другому – никто не в курсе. Волнуюсь еще больше, звоню в Мосэстраду. Там мне говорят: вранье. Но, знаете, как-то неуверенно говорят. Хриплым голосом. Меня это насторожило. Поднял всех знакомых на ноги, бросился по городу узнавать. К вечеру от всех знакомых только и слышно: отравилась! А тут как раз афиши висят. У Кристалинской сегодня концерт в Театре эстрады. Лечу в театр. Смотрю, там толпа. Думал, на похороны, а это за билетами!.. Прорвался в театр, сажусь в зале, вижу: выходит на сцену Кристалинская. Живая!!! У меня отлегло от сердца… С концерта ушел. Чего же концерт слушать, когда ничего не случилось?!»
Говорят, когда самой Кристалинской рассказывали о слухах о ее смерти, она… искренне радовалась. Будучи женщиной суеверной, она считала, что раз хоронят при жизни, значит, судьба отмерит ей долгие годы. Увы, не отмерит…
Между тем если творческий путь Кристалинской в 60-е годы складывался вполне благополучно, то вот в личной жизни ей не везло. После расставания с Аркановым она познакомилась с молодым журналистом Л., работавшим в журнале «Советский Союз». Человеком он был, в общем, неплохим, но имел один недостаток – был слаб по части любви к «зеленому змию». На этой почве между молодыми и происходили многочисленные ссоры. Как пишет биограф певицы А. Гиммерверт:
