Роберт Масси - Петр Великий. Деяния самодержца
У Авроры было немало родственников среди шведских офицеров, что и послужило формальным предлогом для ее визита. Накануне приезда она направила юному королю восторженное письмо, в котором просила о чести припасть к руке его величества. Карл наотрез отказался ее принять. Это не обескуражило графиню. Уверенная в собственной неотразимости, она остановила свой экипаж на дороге, по которой Карл совершал ежедневные прогулки верхом. Завидев короля, Аврора выскочила из кареты и упала на колени перед всадником прямо в дорожную пыль. Карл в изумлении приподнял шляпу, низко поклонился в седле, а затем пришпорил коня и ускакал прочь. Аврора потерпела неудачу: Августу придется поискать другие средства для того, чтобы остановить Карла или отвлечь его от задуманного.
Спустя несколько месяцев, весной 1702 года, Карл вторгся в Польшу и двинулся на Варшаву и Краков, решившись сам сделать то, что отказались сделать поляки: свергнуть Августа с польского трона. 9 июля под Клишовом Карл во главе 12-тысячной шведской армии навязал сражение 16-тысячной саксонской армии, которой предводительствовал Август. Шведы потеряли убитыми и ранеными 900 человек, включая королевского зятя Фридриха Гольштейн-Готторпского, а потери саксонцев составили 2000 и еще 2000 угодили в плен. Паткуль, представитель царя в саксонской армии, был вынужден спасаться бегством в крестьянской телеге. Но под Клишовом победа Карла оказалась неполной – армия Августа вновь отступила и продолжала представлять угрозу. Так началась польская авантюра Карла, мало-помалу превратившаяся в навязчивую идею и растянувшаяся еще на шесть лет. Король не обращал внимания ни на петиции балтийских провинций, ни на увещевания шведского парламента, ни на советы собственных военачальников, и отказывался повернуть войска в Россию до полного отмщения Августу. По словам одного из шведских генералов, «он уверовал в то, что он посланник Божий на земле, призванный искоренить вероломство».
* * *Пока Карл гонялся за Августом по польским лесам и болотам, получившая передышку Россия добилась некоторых, пока скромных, военных успехов. Сначала удалось отразить нападение шведского флота на Архангельск, затем Шереметев одержал в Ливонии три небольшие, но важные победы. Пока шведский король двигался на юг, против Августа, Шереметев, ставка которого находилась в Пскове, предпринял ряд небольших наступательных операций против отряда шведского полковника Вольмара Антона фон Шлиппенбаха, который был оставлен для защиты Ливонии с силами в 7000 человек. Получив это назначение, Шлиппенбах был произведен в генерал-майоры. Миссия его заключалась всего-навсего в том, чтобы неопределенно долго сдерживать все русские силы, и он с горечью говорил королю о том, что предпочел бы вместо чина получить еще 7000 солдат. «Об этом не может быть и речи», – высокомерно отрезал Карл.
В январе 1702 года Шереметев одержал победу над невезучим Шлиппенбахом под Эрестфером, неподалеку от Дерпта, в Ливонии. 7-тысячная шведская армия собиралась отойти на зимние квартиры, когда появился Шереметев: он вел 8000 пехотинцев и драгун, снаряженных по-зимнему. На санях были установлены 15 пушек. В результате продолжавшейся четыре часа схватки шведы были не только выбиты из зимнего лагеря, но, по их собственной оценке, потеряли более 1000 человек (по подсчетам русских, шведы потеряли 3000, а 1000 солдат составляли их собственные потери). Было захвачено и отправлено в Москву 350 пленных шведов, что имело скорее символическое значение. Узнав об этом, Петр радостно воскликнул: «Слава богу! Наконец-то мы можем бить шведов». Он возвел Шереметева в сан фельдмаршала и послал ему орден Св. Андрея Первозванного на голубой ленте и свой портрет, усыпанный бриллиантами. Офицеры Шереметева были повышены в чине, а все рядовые получили по рублю новой царской чеканки. В Москве звонили колокола, палили пушки, в церквах служили благодарственные молебны. Петр с триумфом въехал в столицу, ведя за собой пленных шведов. И русские войска, подавленные после Нарвы, воспряли духом.
Следующим летом, в июле 1702 года, Шереметев вновь атаковал Шлиппенбаха в Ливонии, на сей раз у Гуммельсгофа, и почти полностью уничтожил 5-тысячное шведское войско. Было убито и ранено 2500 человек, а 300 солдат попало в плен вместе с артиллерией и знаменами. Потери русских составили 800 человек.
После Гуммельсгофа мобильная армия Шлиппенбаха перестала существовать, и Ливония оказалась беззащитной, если не считать привязанных к месту гарнизонов в Риге, Пернау и Дерпте. Войска Шереметева, в особенности не ведавшие жалости калмыки и казаки, беспрепятственно разоряли провинцию, выжигали хутора, селения и небольшие города и угоняли в плен тысячи мирных жителей. Так начатая Паткулем война за освобождение Ливонии принесла опустошение его родине. В русских лагерях собралось такое множество пленных, что их продавали и покупали как невольников. Шереметев писал Петру, прося распоряжений: «Пошлю я в разные стороны отряды калмыков, да казаков для конфузии неприятеля. Прибыло мне печали: где мне деть взятый полон? Тюрьмы полны, и по начальным людям везде [розданы]: опасно оттого, что пленные какие сердитые… также и денег на корм много исходит, а провожатых до Москвы одного полку мало. Вели мне об них указ учинить. А чухны, выбрав лучших 100 семей, которые умеют, овые топором, овые иные художники, а в тех семьях будет больше 400 душ, для азовской посылки, тотчас за тепло велю гнать к Москве».
Среди пленных была неграмотная семнадцатилетняя девушка, которую Шереметев не стал отправлять в Азов, а оставил в своем доме. Со временем этой девушке предстояло возвыситься. Марта, по рождению Скавронская, впоследствии была взята в дом могущественного князя Меншикова, стала любовницей царя, затем его женой и в итоге самодержавной государыней – Екатериной I, императрицей Всероссийской.
* * *Одерживая победы на суше, Петр, никогда не забывавший о море, разработал для борьбы со шведскими силами в балтийских провинциях новую остроумную тактику с использованием легких суденышек на реках и озерах. Сознавая неоспоримое превосходство шведов в крупных боевых кораблях, Петр решил построить множество мелких судов, которые могли бы одолеть неприятельские эскадры простым численным превосходством. Он начал с небольших гребных судов с одним парусом. Работы велись на крупнейшем в Европе Ладожском озере, где шведы держали эскадру бригантин и галер. 20 июня 1702 года на южной оконечности озера 400 русских солдат на восемнадцати небольших лодках атаковали шведскую эскадру из трех бригантин и трех галер. Шведы оказались в затруднительном положении: когда появились русские лодки, суда стояли на якоре, а большая часть экипажей в это время грабила поселок на берегу. В произошедшей схватке был поврежден шведский флагман, двенадцатипушечная бригантина, и шведам пришлось отступить. 7 сентября та же шведская эскадра вновь подверглась атаке, на этот раз у Кексгольма, тридцатью русскими лодками. С тех пор русские беспрестанно, как шакалы, тревожили шведские суда, и адмирал Нуммерс, решив, что так дело не пойдет, приказал эвакуировать с Ладоги все суда. После того как его флот отступил вниз по Неве, ничто не препятствовало движению русских судов по Ладоге, и это сделало возможным той же осенью одержать победу под Нотебургом.
