Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день
Молодые встречались каждую неделю, вырывая время из своих загруженных рабочих графиков. Наталья все чаще оставалась ночевать у Тихонова, а родителям врала, что ночует у подруги. Те, наивные, верили. Потом Наталья забеременела. Однако Тихонов уговорил ее не спешить с детьми. Да и сама она боялась рожать: в таком случае пришлось бы оставить карьеру в балете на льду. Короче, она легла в больницу. А в 75-м Тихонов наконец созрел для того, чтобы сделать ей официальное предложение. Вышло это случайно. Тихонов уезжал в очередную поездку от Бюро кинопропаганды и в шутку сказал Наталье, чтобы она навела порядок в квартире. И она целый день посвятила генеральной уборке. Когда Тихонов вернулся и увидел результат, он чуть дара речи не лишился. Потом подхватил возлюбленную на руки, закружил ее и сказал: «Ах ты, Золушка моя!» Вот тогда они и поженились.
Свадьбу справляли у родителей невесты. Подвенечное платье Наталье принесла свекровь – оно было с «Мосфильма». Свекровь настояла и на том, чтобы невестка сменила фамилию – с Егоровой на Тихонову. Кстати, отца жениха – Вячеслава Тихонова – на свадьбе не было.
Вспоминает Н. Тихонова: «У нас было много счастливых моментов. Например, иду домой после репетиции усталая, продрогшая и уже у лифта чувствую необыкновенно аппетитный запах. Володя ведь великолепно готовил. Когда-то Нонна Викторовна дружила с трио „Ромэн“, и цыгане научили Володю готовить „цыганский супчик“. Этот супчик был нашим любимым блюдом. Володя ставил мне под уставшие ноги табуретку, наливал холодного вина и тарелку дымящегося супа. Гладил мои колени и приговаривал, пока я суп наворачивала: „Ну как там наши бедные коленочки?“ Так тепло становилось на душе!..
Когда Володя встречал меня после гастролей – высокий, статный, – все бросались к окнам поезда. Я его к нашим девчонкам ревновала и еще очень боялась женского сглаза. Володя же в свою очередь пытался разузнать, нет ли у меня кого в балете. Бывали случаи, когда нам в почтовый ящик подбрасывали анонимные записки: «Твоя жена распутная, гулящая, и так далее…» А он – человек легкоранимый, естественно, у него появлялись всякие мысли… Он как-то мне позвонил в Алма-Ату и такое, пьяный, наговорил, что я всю ночь проплакала. Так обидно было – каждый день себя чувствуешь как после разгрузки вагонов, а тебя подозревают в измене!..»
Кстати, пьянство Тихонова во многом стало той причиной, по которой не задалась его карьера в кинематографе. Хорошо начав свой путь в кино с фильмов, которые пришлись по душе миллионам людей, Тихонов затем стал сниматься в картинах откровенно слабых. И все потому, что серьезные режиссеры боялись приглашать его к себе, наслышанные про болезнь Тихонова. А «крестный отец» Тихонова в большом кинематографе – режиссер Николай Москаленко – уже не мог выручать своего ученика – в январе 1974 года он скончался, не дожив двух месяцев до своего 48-летия. В итоге ситуация сложилась таким образом, что Тихонова не снимали не только на чужих студиях, но и на родном «Мосфильме», где он числился в штате. А когда работа ему все-таки предоставлялась, он делал все, чтобы это происходило все реже и реже. Например, в 1973 году Тихонов снимался в фильме «Два дня тревоги» у молодого режиссера Александра Сурина и сорвал съемку, не явившись на съемочную площадку в назначенный день. В итоге этот простой влетел студии в копейку. После этого актеру объявили выговор и лишили постановочного вознаграждения.
И все же пусть редко, но Тихонову в те годы удавалось сниматься. Правда, роли ему доставались второстепенные, явно не соответствующие тем авансам, которые актеру раздавали в начале его киношной карьеры. Но иначе и быть не могло, поскольку Тихонов сам все портил: вместо того чтобы вылечиться от пагубной привычки, он все сильнее погружался в омут пьянства, а потом и вовсе перешел на наркотики. В киношном мире, естественно, об этом знали, поэтому и боялись связываться с актером-наркоманом. А если ему и удавалось пристроиться в какую-нибудь из картин, то делалось это исключительно из жалости: отдельные режиссеры сочувствовали родителям Тихонова и брали его в свои картины на второстепенные роли. Так, в период 1974–1979 годов он снялся в шести фильмах, в основном «мосфильмовских». Это были: комедия «Ясь и Янина» (1974), героическая киноповесть «На ясный огонь» (1975), мелодрама «Голубка» (1978), детектив «Версия полковника Зорина» (1978), комедия «Фрак для шалопая» (1979), политический боевик «Санта-Эсперанса» (1979).
Вспоминает Н. Тихонова: «В его судьбе друзья сыграли роковую роль. Володя не был тщеславен, не выбирал нужных друзей – дружил с простыми ребятами, бывшими одноклассниками. А друзья эти, на беду, не ослабляли „дружеских“ объятий до самой его смерти. Сначала он с ними выпивал, потом пошли наркотики…
Поначалу ничего необычного в его поведении я не видела – слишком часто приходилось уезжать на гастроли. Однако со временем стала замечать довольно странные вещи: то его не добудишься, то не спит ночами. Иногда ни с того ни с сего вдруг начинает звонить куда-то, словно что-то ищет: «Когда стрелка?» Приходили его друзья, сидели на кухне допоздна, курили, пили. Когда однажды я попробовала их выгнать, он ударил меня по лицу. Обычно такой спокойный, ласковый, он неожиданно становился очень агрессивным. Вещи, которые я привозила ему, постепенно пропадали из дома – ему постоянно нужны были деньги.
Как-то Володя поехал за гонораром на «Мосфильм». Как мне потом рассказывали, он зашел в буфет, достал из кармана таблетки, запил спиртным и тут же упал. Вызвали «Скорую». Я догадывалась о наркотиках, но ни на какие уговоры бросить их он не поддавался. И угрожал каждый раз: «Не смей говорить матери, она и так больна». Когда мы встретились со свекровью в больнице, она при всех – врачах, пациентах – закричала: «Что ж ты мне раньше ничего не сказала?!» Мне было так больно, ведь, думаю, она тоже подозревала неладное, а сделала вид, что это для нее полная неожиданность. Оказывается, даже в школе отец возил его с отравлением таблетками в больницу. После того случая Володя лежал в клиниках еще несколько раз. Он со смехом рассказывал, как врачи и сестры под впечатлением славы его родителей сами приносили ему наркотики…»
Выбраться из наркотического омута, в который Тихонов погружался с каждым годом все сильнее и сильнее, не помогло даже рождение ребенка, о котором они очень мечтали. Еще на заре своих отношений молодые решились на аборт, после которого Наталья в течение нескольких лет никак не могла забеременеть. И вот, когда молодые потеряли всякие надежды на появление наследника, произошло чудо. Наталья сходила в церковь и вскоре после этого забеременела. Врачи сообщили, что это мальчик. Узнав об этом, Тихонов вдруг заявил: «Назовем кем угодно, но не Славой!» Видимо, он все еще был обижен на отца. Обида эта имела многолетние корни.
