Борис Минаев - Ельцин
Наивной, быть может, выглядела та попытка с точки зрения сегодняшней мировой практики. Но не оценить ее было невозможно. И наивность эта, конечно, далеко не так наивна, как кажется на первый взгляд.
Сама интенсивность встреч Ельцина с западными лидерами, конечно, беспрецедентна. В его эпоху Россия перестала быть для них чужой страной, которую неизбежно надо опасаться.
Но, пожалуй, самое главное достижение в области международных отношений — Россия в эпоху Ельцина перестала быть закрытой для своих же граждан. Миллионы людей выезжали за границу, оформляя простейшие визовые процедуры, без унизительного идеологического контроля и слежки. Обычно говорят в этой связи об огромной миграции из России. Но ведь есть и другая сторона — миграция в Россию, из Европы, США, Израиля; многие западные люди, приезжая «по делу», оставались у нас надолго, на годы и десятилетия. Изменилась ситуация в стране, в ней появилась возможность не только жить, но и зарабатывать, и люди стали возвращаться сюда. Да, в конце 80-х — начале 90-х открытие границ привело к резкому всплеску эмиграции из России и стран СНГ — уезжали люди, которые боялись голода, разрухи, вообще боялись резких перемен. Но к 1997 году большое количество эмигрантов уже вернулось на родину. Резко возросло количество браков с иностранцами.
«Где вы отдыхаете этим летом?» — «На море». Для многих россиян в 90-е это автоматически означало: в Турции, в Тунисе, в Египте, в Греции. И такая тенденция — смотреть мир, отдыхать за границей — продержалась долго, целое десятилетие. Вновь, как и до 17-го года, возникло понятие учебы и работы за границей, не под колпаком спецслужб, а в частном порядке. Такого явления Россия не знала с дореволюционных времен. Именно эти, чисто человеческие, связи в конечном итоге сделали ее полноправной частью мирового сообщества.
С чем же подошел Ельцин к концу 1997 года?
Он был убежден, что «вторую экономическую атаку» надо доводить до конца. Однако ситуация вокруг правительства и внутри него продолжала накаляться. «Информационная война», начатая ОРТ и НТВ, телеканалами Березовского и Гусинского, не стихала. Осада «младореформаторов» началась и внутри самого правительства. Против политики приватизации активизировался вице-премьер, министр МВД Анатолий Куликов. Он повел резкую атаку на «команду Чубайса».
Буксовал и сам план первоочередных задач Чубайса — Немцова («семь главных дел правительства»). Не был принят Земельный кодекс: Дума исключила из него пункты о продаже земли в частную собственность. Отклонен Налоговый кодекс. Откладывалась на неопределенное время жилищно-коммунальная реформа. Ельцин по существу поставил перед правительством ультиматум: закрыть все долги по бюджетникам к 31 декабря 1997 года. В сегодняшней, относительно спокойной России такая постановка вопроса кажется странной. Однако в том, далеко не спокойном 1997-м выплата долгов бюджетникам напоминала войсковую операцию. Для этой цели работала Чрезвычайная комиссия по налогам и сборам, велись переговоры с МВФ, Ельцин был готов посягнуть и на золотой запас страны… Он сам напрямую связывался с губернаторами, контролируя финансовые потоки. Здесь уже не шла речь о выборах, о привлечении новых голосов избирателей. Ельцин считал положение с невыплатой зарплат недопустимым. И к 31 декабря 97-го года действительно все долги были розданы.
Пытаясь защитить правительство от нападок, от давления со стороны депутатского корпуса, Ельцин предлагает формат «четверки» — регулярных встреч президента, премьера и спикеров обеих палат парламента. Издает указ о создании «Парламентской газеты», на Российском телевидении появляется передача «Парламентский час», который тут же превратился в трибуну оппозиции (в шутку его называли «час ненависти»). Делает другие шаги навстречу оппозиционной Думе.
Своим собственным весом и авторитетом пытается «продавить» основные идеи Чубайса и Немцова.
Однако бюджет так и не принят, главные законы тормозятся. Как я уже говорил, после 2000 года многие из этих «заготовок» правительства Черномырдина и его молодой команды тихо, без шума приняты парламентом и реализованы.
Но самое главное — и Ельцин понимает это — трещина пролегает в самом правительстве.
Красивая конструкция — опытный премьер Черномырдин и два первых вице-премьера, наделенные особыми полномочиями, явно не срабатывает. Стартовать нужно было гораздо решительнее.
Но ведь еще не поздно. Экономическая реформа не должна захлебнуться из-за сиюминутных политических дрязг. В какой-то момент становится ясно: все ресурсы, чтобы помочь правительству, исчерпаны. В начале февраля он дает задание администрации — подготовить «личные дела» новых кандидатов в премьеры.
Из всех предложенных ему кандидатур — бывшего министра финансов Бориса Федорова, председателя Центробанка Дубинина, вице-премьеров Аксененко и Булгака, возглавляющих, соответственно, железные дороги и связь, он выбирает самую неожиданную — Сергея Кириенко.
Это — человек из команды Немцова…
23 марта Ельцин встречается с Виктором Черномырдиным и объявляет ему об отставке правительства. Шок для премьера, для Думы, для всей страны.
Тридцатипятилетний Кириенко, возглавлявший в Нижнем Новгороде коммерческий банк, при Немцове ставший заместителем министра, а потом министром топливно-энергетического комплекса, — в Москве человек новый, не связанный ни с каким крупным банком, ни с какой финансово-промышленной группой. Это для Ельцина очень важно.
И еще раз подчеркну — да, это был человек из команды Немцова. Но в таком случае возникает вопрос: а почему не сам Немцов?
В течение всего 1997 года Борис Ефимович постоянно находился рядом с Ельциным, на всех важнейших государственных мероприятиях. Ельцин испытывал к нему личную симпатию, доверял ему. В момент ухода Черномырдина Ельцин делает важный выбор — Чубайс (вместе со своим яростным оппонентом Анатолием Куликовым) отправляется в отставку, Немцов же остается в правительстве.
Так почему же на пост премьера назначен этот молодой человек, скромный, корректный, выдержанный, примерный, как выпускник вуза с красным дипломом?
План Ельцина, связанный с фигурой Кириенко, предельно прост: это будет прямой, быстрый экономический рывок. Правительство станет без оглядки на кого бы то ни было претворять в жизнь планы, намеченные в 1997-м, — непопулярная жилищно-коммунальная реформа, налоговая реформа, предельно жесткая финансовая политика. Самый болезненный этап пройден, осталось лишь завершить начатое. Это «техническое правительство» за оставшееся до президентских выборов время продолжит наводить в экономике порядок, сделает все, что возможно, чтобы победить коррупцию.
