Виктор Притула - Кампучийские хроники
(Текст из журнала «Вокруг света»)
В Народно-революционном комитете, это здесь как местный обком КПСС, выясняем, что отель занят командованием ВНА. В провинции ведётся едва ли не армейская операция; несколько крупных бандформирований «красных кхмеров» перерезали в четырёх местах линии коммуникаций. В засадах погибли десятки вьетнамских бойцов, и теперь все бандиты должны быть ликвидированы. Так что наш приезд явно не ко времени. Какие ещё съёмки, когда вокруг сплошная война в джунглях.
Однако мандат месьё Хун Сена, третьего человека в новой партийно-правительственной иерархии, вынуждает руководство провинции оказать нам гостеприимство.
Мадам Тирит с нескрываемым неудовольствием размещает нас с Пашкой в просторной комнате с двумя широкими кроватями под москитными сетками и минимумом мебели. Зато в номере шелестит лопастями потолочный вентилятор. А из душа льётся мутная и теплая вода. С наслаждением смываем ржавые подтёки красноватой пыли, которая, смешавшись с потом, покрыла коркой наши тела. Достаю из сумки свежую рубашку и застиранные до белесости джинсы. Засовываю в пакет одежду, превратившуюся за два дня дороги в нечто непотребное.
Я не думаю, что, оставив грязную одежду на стуле, найду её на следующее утро выстиранной и выглаженной. Хотя в Пномпене в дни нашей с Пашкой холостяцкой жизни всё именно так и происходило. Когда нас поселили на гостевую виллу, я на следующий день обнаружил исчезновение пары джинсов и трех рубашек, которые были развешаны по спинкам стульев, (гардероба в комнате не было). В тот момент у меня просто не было времени задуматься над фактом исчезновения некоторого количества одежды. Но, когда мы вышли на улицу, чтобы загрузить аппаратуру в «Ладу», я увидел, как мои новенькие джинсы подвергаются «суровой зачистке». Стирка джинсов по-кхмерски — весьма своеобразна. На асфальт выливается ведро воды, просыпается немного стирального порошка, затем на это место раскладываются джинсы, сверху на них выливается ведро воды, просыпается немного стирального порошка, а затем изделие фирмы «Ли» тщательно трётся об шершавое асфальтное покрытие.
После нескольких стиральных процедур новенькие из московской «Берёзки» джинсы «Ли» приобрели сначала обалденный цвет «нэви блю», а затем на них стали появляться такие модные сегодня, но недопустимые в те пуританские времена, прорехи. С рубашками заботливые кхмерские девушки из УПДК обходились бережнее.
«Когда самурай, находящийся на службе, сопровождает своего господина в путешествии, и они прибывают на почтовую станцию, очень важно до заката расспросить местных жителей, отметить все близлежащие холмы, рощи, усыпальницы и храмы и сориентироваться по ним, определить в каком направлении от их жилища находится открытое место и каково состояние дороги. Всё это следует сделать, чтобы, случись ночью пожар или возникни для господина необходимость спасаться, самурай знал бы дорогу и мог повести его. Ибо долг самурая состоит в том, чтобы быть бдительным и внимательным, и всё время думать о том, как сослужить любую возможную службу, для исполнения которой он назначен».
(Юдзан Дайдодзи «Будосёсинсю»)
Глава десятая
Предчувствие Ангкора
В ресторане на первом этаже отеля ужинают вьетнамские офицеры. Точнее у них, по моему разумению, банкет. Мадам Тирит предлагает нам с Павликом более чем скромный ужин за тридцать долларов США.
На тридцать американских долларов в сиемреапской харчевне я от пуза кормлю ужином всю нашу команду числом в десять человек. Потом Муй привозит нас с Пашей в негостеприимный «Ангкор» и уезжает ночевать в какой-то дом, выделенный руководством Народно-революционного комитета для ночлега людям из нашего сопровождения. В холле нас сверлят глазами несколько вьетнамских офицеров. Здесь не любят непрошенных гостей и ненужных свидетелей.
«В этом мире на каждом шагу — западня.
Я по собственной воле не прожил и дня.
Без меня в небесах принимают решенья,
А потом бунтарём называют меня!»
«Возвращение к Ангкор-вату» (седьмой фрагмент)
«…Когда-то туристические проспекты компании „Шелл“, орудовавшей в Кампучии (торговля нефтепродуктами и туризм, по мнению заправил компании, — вещи взаимосвязанные), предлагали туристам десятки маршрутов к древней столице кхмеров и обещали комфортабельную прогулку с массой всевозможных развлечений.
Возможно, так и было, но сегодня нет туристов в Сиемреапе. Городок, расположенный по берегам тихой речки, укрылся в тени больших зеленых деревьев и кажется погруженным в дрему…
Немного посетителей и в гостинице, из окон которой видны вдалеке пять башен Ангкор-Вата (иногда это название пишут Ангкорвоат). Не вернулась еще в Кампучию пора туризма, прерванная с началом американской интервенции.
На камни Ангкора, повидавшие на своем долгом веку немало войн, в последнее десятилетие падали бомбы с американских бомбардировщиков, залетали сюда снаряды и мины, с помощью которых проамериканский режим Лон Нола пытался подавить борьбу патриотических сил. К ранам на знаменитых барельефах галерей Ангкор-Вата, нанесенным временем, прибавились свежие шрамы от автоматных пуль и осколков мин. Остановились реставрационные работы, и огромные каменные плиты, извлеченные из основания храма, остались лежать на земле, поросли густой травой, а тропические дожди смыли с них номера, проставленные реставраторами…
Потом война окончилась. Но люди, захватившие власть и назвавшие, словно в насмешку над святыней кхмеров, свой высший орган „Ангка“, считали, что камни все стерпят. Людоедские амбиции функционеров „Ангки“ требовали миллионов человеческих жизней, и окрестности Ангкора стали местом массовых казней и захоронений, а у подножия знаменитого храма высшие чины полпотовского режима проводили конференции, во время которых оглашались все новые указы, требовавшие истребления „враждебных элементов“, „враждебной культуры“, „враждебной идеологии“. Здесь же звучали бредовые притязания на территории соседних государств, в первую очередь социалистического Вьетнама.
Многое повидали камни Ангкора…»
С тех пор как француз Анри Муо наткнулся во время своих блужданий по камбоджийским джунглям на сказочный «мертвый город», Ангкор, или, как его называли кхмерские хроники, Яшодхарапура, столица великого государства Юго-Восточной Азии Камбуджадеши, всплыл из глубин мифологии и стал реальным географическим понятием, потеряв связь с легендой о божественном происхождении знаменитого храма Ангкор-Вата…
