Василий Минаков - Гневное небо Тавриды
- Машина готова, командир!
Проверяем, расписываемся в приеме. Я и штурман Прилуцкий - положено проверять.
Оставив на стоянке Должикова и Жуковца, отправляемся на командный пункт.
В просторной землянке уже собрались летчики и штурманы. Командир полка Михаил Иванович Буркин кратко останавливается на обстановке. В итоге двухдневных напряженных боев прорвана первая, главная полоса обороны противника. Наступление развивается успешно, наши войска в ожесточенных боях заняли сильный узел обороны врага - Армянск. Гитлеровцы, неся большие потери в людях и технике, отходят на вторую полосу - Ишуньские позиции.
- Задача остается прежней. Последовательность взлета, ось маршрута, места постановки мин каждому экипажу укажет начальник штаба. С противовоздушной обороной в районе постановки ознакомит начальник разведки...
У стены на большом фанерном щите - крупномасштабная карта Севастополя. На ней с примерной аккуратностью нанесены аэродром ночных истребителей противника, позиции зенитной артиллерии, прожекторные установки - сплошное ажурное полукольцо из маленьких синих зловещих значочков.
- Надеюсь, все ясно? - ставит "катюшу" обратно на стол начальник разведки майор Конзелько.
- Куда ясней! - шумно вздыхает штурман Галухин. - Как бы на месте еще и больше не прояснилось...
- Если растревожите, окажетесь как под рентгеном, - уверенно подтверждает Конзелько. - Что вы хотите - Севастополь!
- Да, Севастополь... Думали ли когда...
- Ну, это уже лирика, - деловито прерывает начштаба майор Немировский. Товарищ Дуплий, приступайте к инструктажу штурманов...
Ровно в полночь поднимает в воздух свой до предела нагруженный бомбардировщик заместитель командира полка майор Корнилов. Затем на старт поочередно выкатываются самолеты-миноносцы. Взлетают Александр Дарьин, Федор Федоров, Александр Пресич, Валерий Федоров, за ним я, за мной - Александр Ковтун, Иван Киценко, Семен Самущенко.
Ночной полет, каждый экипаж действует самостоятельно.
Подходя к Севастополю со стороны моря, еще издали видим: голубые ножи прожекторов бешено мечутся по небу, скрещиваясь, будто затачиваясь друг о друга, меж ними, как искры, сверкают разрывы снарядов. Это работает Корнилов со своим штурманом Сергеем Прокофьевичем Дуплием. Да, нелегко им! Одна надежда - маневр. Мастерство Александра Васильевича известно. Непроизвольно передергиваю плечами, вспоминая собственные отвлекающие полеты - над Феодосией, Керчью, Таманью...
Два огненных меча скрестились, остановились, поползли, как бы борясь и одолевая один другого. К ним перекинулся через все небо еще один и еще, рамочка-пирамидка в месте их встречи срезалась в треугольник, тот, как бумажный, стал остригаться со всех трех сторон... Вот он, рентген, поймали, гады! С земли забили оранжевые фонтаны, разбрызнулись сотнями фосфорических искр...
И тут же все погасло. Затмилось огромным огненным полыханьем, раз за разом, внизу...
- В цистерны влупил! - захлебнулся восторгом Жуковец. - Сам, фриц, почитай газетку!
- При бесплатном освещении, - дополнил Должиков.
На боевом курсе схватили. Сейчас вырвется, если...
- Сколько до сброса? - спрашиваю-Прилуцкого.
- Подходим, командир. Даю вертикальную скорость... Снова тишина. Подбираю режим моторов. К бухте планируем почти бесшумно. Николай прилип к переднему блистеру - высматривает ориентир для отсчета времени. Миноносцы, ушедшие раньше нас, противником, видимо, не были обнаружены. Отлично работают Корнилов с Дуплием, дай бог вырваться им из этого ада...
По воде бухты стелятся голубые расплющенные овалы: прожекторы с мыса Херсонес обшаривают морскую гладь у берега.
- Дрожат фрицы! - комментирует Жуковец. - Боятся, нет ли десанта.
Корнилов опять в лучах. Разрывы зениток бешено пляшут вокруг блескучего крестика. И вновь позади него, где-то в Южной бухте, вспухают клубящиеся разрывы.
Последние сбросил, теперь-то вывернется, вздыхает Прилуцкий. - До цели пять минут, командир!
Подходим к берегу. Сам берег почти не виден, мы его больше определяем по вспышкам зениток и частоколу гигантских свечей.
Снижайся еще, командир. Так... Разворот... Доворот...
Под нами Камышовая.
- На боевом!
Через минуту машина "вспухает". Еще через полминуты - опять.
- Мины сбросил!
Разворачиваюсь вправо. Облегченный самолет охотно набирает высоту, попутный ветер увеличивает скорость.
- Домой придем на двадцать минут раньше расчетного, - весело оповещает экипаж штурман.
- Как, Коля, после каникул?
- Все как по нотам, командир! Три месяца перерыва, не шутка. Замена обоих моторов на самолете...
У капонира нас ждет весь технический экипаж.
- Спасибо, Миша! - жму крепкую, приятно скользкую от въевшихся масел ладонь Белякова.
В ответ та улыбка, значение которой я понял по-настоящему, кажется, только сегодня.
Задание выполнили успешно все экипажи. Главная заслуга тут - штурманов. Ну и, конечно, Корнилова. Пострадала одна его машина, и то незначительно, если учесть, в каком побывала аду...
Утро 11 апреля. Наша эскадрилья вновь на дежурстве - пять бомбардировщиков, два торпедоносца. Готовность к вылету - тридцать минут. Ведущий всей группы - комэск капитан Чупров, пару торпедоносцев приказано возглавить мне. Задача - комбинированный удар по кораблям: их должны обнаружить экипажи самолетов-разведчиков 30-го разведывательного авиаполка.
Потянулось время. Погода сложная, с утра по низинам залегал туман. Днем он поднялся, но высота нижней кромки оставалась не более двадцати - тридцати метров.
К вечеру на стоянку прибыл замполит майор Шевченко. Радостная весть: войска 4-го Украинского фронта прорвали оборону противника на всю глубину, овладели станцией Джанкой.
Экипажи ответили дружным "ура".
- Еще не все, - переждал шум Иван Григорьевич. - Только что стало известно: перешли в наступление войска Отдельной Приморской армии. Сегодня они освободили Керчь!
Не успело затихнуть второе "ура", появился посыльный из штаба: Минакова и Ковтуна со штурманами срочно вызывает командир полка.
- Ну вот, и работка подвалила, - улыбчиво прищурился Иван Григорьевич. Бегите, хлопцы, я тут проверю, все ли готово к ночному вылету.
В штабной землянке, кроме нас, собрались Корнилов, Чупров, Пресич, Федор Федоров, Алфимов. Все - со штурманами.
- Погода сложная, - несколько необычно начал постановку задачи командир полка. - Полетите во второй половине ночи. Приказано поставить минные заграждения в Сулинском гирле. Сейчас уясните задание и отправляйтесь на отдых.
На аэродром вернулись в час ночи. Здесь все уже было готово. Под фюзеляжем - новые, еще не испытанные нами мины. В лучах фонарей они выглядят особенно внушительно.
