Ион Крянгэ - Румынские сказки
— Ишь, чего выдумал! Хочешь, чтобы мы с братом разлучились. Ну уж нет, не быть по-твоему!
— А как же нам дальше быть?
— Не дело ты говоришь, Александру! — упёрся старший. — Я нашего среднего брата от себя никуда не отпущу, мы с ним с самого детства неразлучны. Ты же иди себе сам, куда глаза глядят. А перед тем как разойтись, оставим свои перстни здесь, под колодезным срубом.
Вот и разъехались они: старшие двинулись в ту сторону куда солнце закатывается, а младший — туда, откуда оно восходит.
Старшие царевичи всех птиц, что на своём пути встречали, тут же слёту сбивали, перья им выщипывали и в перемётные сумы клали. Надеялись они, что среди такого множества перьев окажется и то перо чудодейственное, что их отца от слепоты исцелит.
А у Александру сердце было доброе и жалостливое, не подымалась у него рука убить хоть какое-нибудь живое существо. Ехал он ехал, пока не попал в другой большой лес. Где-то, по середине леса, стал на его пути глубокий и широченный овраг. Никак через него не перебраться. Остановился царевич у обрыва, спешился и решил поесть. Так и сделал, а когда собрался встать, вдруг увидел как с долины, прямо на него по краю оврага, волк бежит, да не простой, а с дом величиной. Стало царевичу не по себе, даже испугался малость. Взялся он за лук, и тетиву уж натянул, как волк ему говорит человечьим голосом:
— Не убивай меня, Александру, молодой царевич, я тебе пригожусь там, куда ты идёшь. Я знаю, что ты царский сын и пустился в путь-дорогу за пером золотого голубя, чтобы излечить своего батюшку, который почти ослеп. Но в тех краях, куда ты идёшь, без моей помощи, ничего сделать не сможешь.
Побратались они и Александру спросил:
— Значит ты, волк, согласен со мною пойти?
— Сними седло с коня, приладь его на меня, садись верхом и держись крепче.
Александру так и сделал. Привязал своего коня к дереву, и оседлал волка. А волк взвился в воздух, вмиг перемахнул на ту сторону оврага и сказал царевичу:
— Дело нам предстоит трудное, но ежели ты, Александру, будешь меня слушать, то надеюсь я, что доведём мы его до благополучного конца.
Помчались они дальше, добрый кусок прошли и очутились на пригожем лугу в молодой роще. Спешился царевич и спать улёгся, а волку наказал, чтобы тот ему голову почёсывал, как он сам бывало раньше делал, чтобы отца усыпить.
Волку куда деться? Принялся он полегоньку его лапой по волосам гладить. Царевич в дороге очень устал и сразу же уснул. А волку есть страсть как хотелось. Как только увидел он, что Александру уснул, посмотрел назад и тотчас же вспомнил о коне царевича. Не долго думая, в три скачка домчался он до оврага, перемахнул через него, подлетел к коню и вмиг проглотил его.
Когда волк убежал, Александру тут же проснулся. Оглянулся он, посмотрел направо, посмотрел налево, никого рядом нет.
«Вот и остался я в дураках, — подумал он. — Убил бы я раньше зверя, был бы у меня сейчас конь, и припасы были бы, и всё что в пути надобно. А так нет у меня ни волка, ни коня, ничего, остался я гол как сокол».
Сидел он и кручинился, как вдруг увидел, волк к нему со всех ног мчится. Если раньше он был с дом величиной, то сейчас, после того как съел коня, вверь стал ещё огромнее.
— Ну, коли накинется на меня, — сказал сам себе Александру, — тотчас же проглотит.
Но волк об этом даже не помышлял. У него одна забота была: как лучше помочь царевичу. Подскочил он поближе и тут Александру увидел, что волк довольно облизывается. Сказал царевич:
— Эх, волчище, по всему видать, что ты съел моего коня.
— Твоя правда, Александру, только ты не печалься. Я набрал сил, а конь твой всё равно никуда не годился. Так и застрял бы ты с ним у оврага.
— Может, ты и прав. А не пора ли нам дальше двигаться?
— Двинемся, брат! Оседлай меня и пустимся в путь.
Миновали они лес, очутились в ровном поле и увидели, что вдалеке какой-то огонь полыхает. Присмотрелся волк получше и спросил:
— Видишь, там огонь полыхает?
— Вижу.
— Ну, коли видишь, так знай, что вокруг того костра сидят двенадцать воров. Добежим мы до них и еды раздобудем. — Александру всё жаловался на то, что проголодался. — Я так устрою, что разбойнички эти разбегутся кто куда, и двенадцать лет не будут ничего друг о друге знать. А сейчас держись как следует!
Припустил волк вперёд, да тан, что пулей его не догнать. К ночи домчались они. Неподалёку от костра, волк остановился и сказал:
— Ты, Александру, оставайся здесь около седла, а я к ним подойду, пусть приготовят нам поесть.
Сказал он это, перекинулся через голову и обернулся статным парнем, с сумкой на бедре и с ружьём на плече, вылитый атаман разбойничий, да не простой, а самый лихой. Принял он человечий облик и зашагал прямиком к ворам..
А они, все двенадцать, сидели, пригорюнившись, вокруг костра. Волк-оборотень подошёл и поздоровался.
— Тебе чего здесь надо, парень?
— Как чего? Того же что и вам.
— Ну, коли так, присаживайся рядом, может, развеселишь нас немного.
— А по какой причине вы такие печальные?
— Как же нам не печалиться, коли уже целых двенадцать лет стараемся увести овец из загона, что здесь поблизости, и ничего у нас не выходит. Что бы мы ни делали, как ни пытались, чабаны и их собаки тут же пронюхивают, даже подойти близко к загону не дают.
— Слышь, а у вас поесть найдётся чего, а то у меня от голода в животе свело?
— Нет ничего, дружище, сидим мы здесь и горе мыкаем.
— Раз уж так получилось, что вы, все двенадцать, не в силах справиться, то пойду на промысел я один-одинёшенек и, обязательно, принесу вам сейчас баранинки.
— Впрямь пойдёшь?
— Пойду!
Волк не стал больше лясы с ними точить, сразу увидел, что воры эти глупые и ни к чему не пригодные.
Пошёл он прямо к загону. Там перекинулся через голову, обернулся мухой, притаился в шерсти одного барана и закричал человечьим голосом:
— Караул, чабан! Вставай быстрее, пришли воры за твоими овцами!
Чабаны вскочили как встрёпанные, псы всполошились… Крик, лай, шум, визг… Все вокруг овец забегали, засуетились, но никого не нашли и снова спать улеглись. Не успели чабаны сомкнуть глаз, как волк снова закричал:
— Эй, чабан, сколько ты мне отдашь овец? А то мне некогда, уходить пора!
Опять бросились чабаны и псы на поиски и опять никого нет.
— Отдавай, чабан, несколько овец по-добру, по-хорошему, не раздумывай долго, а то всех заберу! Сколько же овец ты мне отдаёшь?
— Да бери ты сколько тебе надобно, и убирайся с богом!
— Ладно, чабан… возьму! Только ты покличь собак, придержи их, чтобы не увязались за мной, а не то заберу и овец и собак, а всех вас жизни порешу.
Отобрал оборотень двух овец, перекинулся через голову, обернулся волком и погнал их перед собой. А неподалёку от костра, снова принял человечий облик и привёл овец к ворам.
— Вот вам! Вы говорили, что я не смогу даже подойти близко к загону, а я овец пригнал. Заколите их, шкуру сдерите, и зажарьте. А пока пусть один из вас засыпет муку и поставит варить мамалыгу.
— А из каких таких достатков нам мамалыгу варить, коли у нас и муки-то нет?
— Какие же вы после этого воры? Я так думаю, что вы просто плуты-мазурики. Ладно, так и быть, я достану для вас муки.
Сказал он это и пошёл к деревне, что поблизости была. Там снова обратился он в муху и влетел в дом попа. А у того попа, в покое, в котором он спал, лежал мешок с калачами. Муха забралась в мешок, а оттуда закричала человечьим голосом:
— Вставай, батюшка, а не то заберу твои калачи!
Выскочил поп из постели, «Господи помилуй» бормочет, попадью кличет и приказывает ей свечу зажечь, потому что забрались в дом воры. Обыскали они честь по чести весь дом, все уголки и закоулки обшарили, но никого не нашли.
— Никак нечистая сила в наш дом повадилась, матушка, — вздохнул поп.
Прочёл он ещё какие-то молитвы и снова спать улёгся, а муха опять закричала:
— Вставай, батюшка, а не то заберу твои калачи!
— Да забери их, и проваливай к чёрту, с нами крёстная сила!
Подхватил волк мешок с калачами и припустил бегом. По пути обратился снова в человека и уже не останавливался, пока не добрался до костра воровского.
— Ну, а сейчас посолите мясо, зажарьте его и утолим голод.
— Да нет у нас соли. Ничего, съедим мясо и не солёное.
— Ну и недотёпы же вы! Говорил же я вам, что вы ни на что не пригодны! Значит придётся мне доставать для вас и соли.
Побежал волк снова в деревню, обратился по дороге в муху, влетел в мешочек с мелкой солью, что у одного бедняка дома висел и оттуда крикнул:
— Вставай, хозяин, а то я у тебя соль украду!
Услышал человек незнакомый голос, испугался, вскочил со сна, разбудил жену и сыновей и принялся повсюду искать. Только никого они не нашли.
