Людвиг Ежи Керн - Послушай-ка, слон...
Можно, например, подавиться или схватить икоту. Или сбиться посередине и забыть, что дальше. Можно даже стать заикой. Да, длинные слова в расчёт не входили. Например, «научно-исследовательский», «самовоспламеняющийся» или даже «длинношеее».
«Первое слово должно быть как можно короче, — решил Доминик. — Сколько слогов в самом коротком слове? Один. Минуточку, минуточку, а есть ли слова, которые состоят из одной буквы?»
Доминик принялся думать. Наконец ему удалось составить список слов, состоящих из одной буквы. Вот он:
1) А!
2) И... ИЛИ И?
3) О? ИЛИ О!
4) У?
5) Э... ИЛИ ЖЕ Э!
«Нет, не шутка сказать короткое слово, — решил Доминик. — А вот смыслу в нём мало. Что ещё можно сказать одной буквой? Ага! «Я!» Что это значит? Я — это я. Ура! Гип-гип ура! Наконец-то я придумал слово для первого своего публичного выступления. Слово короткое, простое, будешь произносить, не собьёшься, потому что сбиться не успеешь, — одним словом, такое слово, что пальчики оближешь: «Я, я, я!»
VIII
Места на кухне оставалось всё меньше. Если день изо дня смотреть внимательно на того, кто растёт, как ни приглядывайся, разницы не обнаружишь. Посади, например, в горшок горошину. Появится росток — смотри на него без перерыва. Разве заметишь, как он растёт? Ничего подобного! Будет казаться, что он всё такой же, что изменения нет, а росток меж тем будет всё больше и больше тянуться кверху. А вот если ты будешь глядеть на него изредка, скажем, раз в три или в четыре дня, ты сможешь уловить перемену.
С Домиником было то же самое.
Для Пини, мамы и папы он рос незаметно. Они видели его каждый день и потому не замечали разницы.
И лишь когда из-за тесноты пришлось вынести из кухни первый стул, все поняли, что Доминик продолжает увеличиваться в размерах.
Потом пришлось унести второй стул.
Потом третий.
Потом табуретку.
Потом стиральную машину, которой пользовались не так уж часто: может быть, раз в неделю, остальное время она стояла в углу.
Потом стол.
Потом буфет.
Потом дошло бы, вероятно, до газовой плиты, которая, как нетрудно догадаться, была на кухне главной принадлежностью.
Но с газовой плитой ничего не случилось. Почему, я сейчас объясню.
Когда все наконец поняли, какой оборот принимает дело, был созван военный совет, или, точнее сказать, совет антидоминиковский.
— Уважаемые граждане! — сказал Пинин папа, обращаясь к жене и сыну. — Уважаемые граждане, пора принять срочные меры в связи с этим делом: слон повыбрасывал уже из кухни всю мебель и в скором времени, если мы ничего не предпримем, сокрушит и стены.
— Выкинуть его из кухни! — крикнула Пинина мама.
— Весьма мудрое решение, — согласился Пинин папа, — только как это сделать?
— Вытащить через двери, — пояснил Пиня.
— Попробуй... — ответил отец.
— Действительно, — отозвалась мама. — В дверь он не пролезет.
— Да, да... — пробормотал отец.
— Ну, тогда я не знаю, — буркнул в смущении Пиня.
— Я тоже, — сказала мама.
— И я, — шёпотом подхватил отец. — Что же делать?
— Пусть думает тот, кто притащил сюда слона, — заявила мама.
— Я знаю, что это всё из-за меня, — сказал, всхлипывая, Пиня. — Но разве я знал, что слон ненормальный?
Веснушки на его лице ещё больше порыжели от огорчения, а нос стал ещё более курносым.
— Надо попросить у кого-то помощи, — решил отец.
— Но у кого? — не удержалась мать.
— Лучше всего у милиции! — предложил Пиня.
— При чём тут милиция? — заметил с улыбкой отец. — Она просто арестует слона...
— Ну, тогда «скорая помощь»! — радостно закричал Пиня. — Всегда, если случается несчастье, вызывают «скорую помощь».
— «Скорая помощь» не поедет к фарфоровому слону.
— Но ведь он опухает. А если кто опухает — значит, он нездоров, а если нездоров — значит, болен, а если болен, то можно вызвать «скорую помощь». Когда на прошлой неделе у нашего соседа, пана Игнашевского из одиннадцатого номера, распухла нога, к нему приехала «скорая помощь», — торжествующе заявил Пиня.
— Это совсем другое дело, — объяснила Пине мама, — нога пана Игнашевского — это нога пана Игнашевского, а слон — это слон.
— У пана Игнашевского распухла только одна нога, — не сдавался Пиня, — а у слона пухнут все четыре, к тому же раздувается и хобот, и голова, и живот, и хвост. Кто знает, может, он серьёзно болен?
— При серьёзных заболеваниях поднимается температура, понимаешь? А слон холодный... Если не холодный, то, во всяком случае, не горячий. «Скорая» не приедет.
— Ура! — завопил Пиня. — Ура! Догадался. Давайте вызовем пожарных.
— Пожарных вызывают только тогда, когда что-нибудь горит, — заметила Пинина мама. — Если мы вызовем пожарных из-за слона, у нас могут быть большие неприятности. Как известно, фарфоровые слоны горяг очень редко.
— Пожарные приезжают не только на пожар, — продолжал настаивать Пиня. — Когда кошка пани Вайс влезла на карниз и не смогла слезть оттуда, тоже приехали пожарные, по длинной-длинной лестнице забрались наверх и сняли кошку. Ведь так?
— Так, так, — подтвердил отец.
— И в самом деле сняли, — согласилась, мать.
— Ну, так я вызываю пожарных! — крикнул Пиня и побежал к телефону.
Услышав сирену пожарной машины, Доминик ужасно обрадовался.
«Наконец-то произойдёт что-то интересное, — подумал Доминик. — Ещё ни разу никто так громко не трубил».
И Доминик, который, как вы знаете, последнее время только тем и занимался, что подражал всяким звукам, стал тотчас передразнивать голос пожарной машины.
Получилось это у него так здорово, что начальник пожарной команды, который как раз в этот момент подъехал к Пининому дому на красном автомобиле, очень удивился:
— Что это такое? Со мной ехали четыре машины, а теперь я слышу пять сирен. Хм, таинственная история... Надо будет при случае выяснить.
— Кто нас вызвал? — спросил он басом, выйдя из машины и с треском захлопнув красную дверцу.
— Я, — ответил Пиня, выступив из толпы.
Почему из толпы? Произошло, видите ли, следующее: едва вдалеке загудела сирена, как возле дома, где жил Пиня, собралась толпа — соседи и прохожие. Каждому было интересно, что горит и где. Больше всего любопытных волновало отсутствие дыма. Если в доме пожар, то по крайней мере из какой-то щели должен сочиться дым, тогда тебе известно, куда надо смотреть. А куда прикажете смотреть, если дыма нет и в помине? Пожар без дыма не доставляет зрителю ни малейшего удовольствия.
— Ты что же, шутки шутишь, а? — спросил начальник, метнув из-под нахмуренных бровей грозный взгляд на Пиню.
— Что вы, что вы, какие там шутки! — ответил Пиня.
— Не вижу дыма.
— Дыма нет.
— Как же так? Что же тогда есть?
— Слон.
— Не понимаю.
— Слон. Фарфоровый слон.
— Выходит, молодой человек, ты вызвал пожарных из-за слона?
— Слона надо вытащить из кухни.
Начальник даже за голову схватился.
— Разве ты не можешь сделать этого сам?
— Не сердитесь, пожалуйста, пройдите, пожалуйста, наверх, тогда вы всё поймёте.
Свирепо ощетинив усы, начальник двинулся следом за Пиней. В прихожей их уже ждали родители.
— Как хорошо, что вы приехали! — сказала Пинина мама.
— Что стряслось со слоном? — спросил начальник у Пининого папы. — Может, объясните вы?
— Слон у нас страшно вырос, — ответил Пинин папа.
— Простите, не расслышал... — грозно шевеля усами, переспросил начальник.
— Слон у нас страшно вырос, — повторил Пинин папа. — Собственно говоря, он и сейчас ещё растёт, он растёт, не останавливаясь ни на минуту, а это грозит серьёзными осложнениями, это даже опасно. А уж кому-кому, как не вам, бороться с опасностями?
— Хм, так-так... Что за слон?
— Фарфоровый.
— Простите, я, наверно, ослышался.
— Нет, вы не ослышались. Слон фарфоровый. Белый фарфоровый слон.
— И вы утверждаете, что он растёт? — спросил начальник, как-то странно посмотрев на папу.
— Ещё как! — вмешалась в разговор мама. — Вы не представляете себе, как здорово растёт. Да вы сами на него посмотрите.
И она повела начальника на кухню, где, кроме зажатой в уголке газовой плиты, находился теперь один только Доминик.
Начальник посмотрел с удивлением на Доминика.
— Что ж, очень красивый слон!
— Когда я принёс его с чердака, он был вот такой маленький. — И Пиня развёл руками, чтобы показать, каким был Доминик. — Не больше ягнёнка.
Начальнику стало явно не по себе. Он косился с подозрением то на отца, то на мать, то на самого Пиню.
«Очень странные люди, — подумал он про себя. — С такими лучше по-хорошему».
— Итак, что нужно сделать со слоном? — спросил он громко.
