Кристофер Хили - Как стать героем
– Отлично, – прорычал Франк и вырвал деревяшку у него из рук. – Все равно я больше не могу тут находиться. Больно смотреть, как ты изображаешь харизматичную личность. Все, ребята, уходим.
– Стойте, – сказал Лиам. – Если вы и вправду должны уйти, – тут он наградил Дункана тяжелым взглядом, – можно, я тоже попрошу вас об одолжении?
– Чего тебе? – нетерпеливо спросил Франк.
– У вас в мешках оружия не найдется? Если сражаться с колдуньей и великаном голыми руками, на победу рассчитывать нечего.
Франк закатил глаза:
– Ушам своим не верю. Ладно, хорошо, забирайте наши мечи. Хорошие мечи: гномы знают толк в оружейном деле.
Лиам рассыпался в благодарностях, а гномы выудили из каждого мешка по мечу и вручили принцам.
Рис. 28. Гномский МЕЧ
– Ничего себе крохотульки! – не сдержался Густав. Мечи были рассчитаны на гномов и в длину едва достигали фута.
– Эй, ты, – прошипел Флик. – У тебя что, есть вопросы к гномам?
– До сегодняшнего дня не было! – зарычал в ответ Густав.
– Превосходные мечи, – сказал Фредерик и сполз на землю, держась за дерево. – Желаю благополучно добраться домой. Хотя мне не верится, что вы туда отправитесь.
– Да, спасибо, – добавил Лиам.
– Постарайтесь, чтобы вас не сразу прихлопнули, – сказал Франк. И трое гномов исчезли в чаще.
– Нет, серьезно, как мы будем драться этими ножичками? – Густав скрипнул зубами.
– А меня все устраивает. Такой меч мне по размеру, не то что тот, за который я взялся в прошлый раз, – сказал Дункан.
– Послушайте, мечи, конечно, немного коротковаты, зато прочны и остры, – сказал Лиам. – Думаю, мы не раз поблагодарим гномов за это оружие. Гномы – прославленные кузнецы.
– Похоже, они прославленные кто угодно, – пробормотал Густав и покачал головой.
– В общем, пора двигаться, – сказал Лиам и сунул миниатюрный меч в огромные ножны на поясе.
– Прошу прощения, я, признаться, до сих пор в замешательстве из-за того, что мы отказались взять гномов в спутники, – не без досады проговорил Фредерик. – Дункан, о чем вы только думали? Похоже, вы не вполне отдаете себе отчет, что наш поход против Цауберы очень и очень опасен! Вам следовало бы страшиться! А вы ведете себя так, будто отправились купить себе пару лосин!
– Я понимаю, что это опасно! Потому-то и отправил гномов домой – ради их же безопасности! – соврал Дункан.
– А как же мы? – возмутился Фредерик. – Вам все равно, что кто-то из нас может погибнуть?
– Да, с этой точки зрения действительно нехорошо получилось, – согласился Дункан.
– И вы еще удивляетесь, что у вас мало друзей! – бросил Фредерик.
Это замечание задело Дункана.
– Сам хорош – убежал, хотя считал, что гномы меня съедят! – завопил Дункан.
– Я не считал, что гномы вас съедят! – возразил Фредерик. – Я считал, что это чудище и оно съест меня!
– Хватит! – рявкнул Лиам. – Если мы перессоримся, то не сможем спасти Золушку!
– Зря ты их заткнул, – ухмыльнулся Густав. – Славное было зрелище.
Дункан и Фредерик сконфуженно уставились в землю.
– Дункан, – спросил Лиам. – Почему ты не ушел вместе с гномами?
– Понимаешь, вы вернулись, – объяснил Дункан. – А у меня всю жизнь так – если кто-то от меня убежал, то уже не вернется.
Лиам посмотрел на Фредерика:
– Ты на него еще сердишься?
Фредерик помотал головой и промямлил «нет».
– Вот и хорошо, – сказал Лиам. – А теперь пошли.
Фредерик поднял руку.
– Фредерик, ты… эммм… хочешь что-то спросить? – спросил Лиам.
Фредерик шмыгнул носом и кивнул:
– Я не умею обращаться с мечом.
– Ничего страшного, – сообщил Дункан. – Я тоже не умею.
– Вам в одну команду, – осклабился Густав.
– Послушайте, нам сейчас некогда давать уроки фехтования, – сказал Лиам. – Значит, так: берешь меч за рукоять и замахиваешься на злодеев. Кроме того, если все пойдет по моему плану, ваша задача – только отвлекать противника. Драться ни с кем не придется.
Фредерик поднял руку.
– Фредерик, не надо все время поднимать руку, – вздохнул Лиам.
– Извините, – сказал Фредерик, но руку не опустил. – Видите ли, я хотел спросить, в чем, собственно, состоит ваш план.
– Пока что об этом не думай, – ответил Лиам.
Положа руку на сердце, когда он составлял план, то на других особенно не рассчитывал. Он привык действовать в одиночку. По его представлениям, именно он должен был проскользнуть мимо великана, взобраться по стене, освободить пленницу и сразиться с кем-нибудь в поединке, если надо будет. А дело всех остальных – выскакивать из кустов и отвлекать великана, подражая крику разных птиц. Однако что-то Лиаму подсказывало, что его спутники, в частности Густав, не удовлетворятся столь скромной ролью, поэтому он не спешил ничего им говорить.
– Когда доберемся до логова Цауберы, делай, что я скажу, вот и все, – добавил он.
Дункан поднял руку.
– Что, Дункан? Что?! – взорвался Лиам.
– Куда девать меч, когда я не сражаюсь? – спросил Дункан.
– За пояс, – ответил Лиам.
– А вдруг я ногу поцарапаю?
«Катастрофа», – подумал Лиам.
И не ошибся.
13
Прекрасный Принц совсем никому не нужен
Когда Руффиан Синий сделал привал, чтобы перекусить, Лила вздохнула с облегчением. Она умирала с голоду. Уже несколько дней она преследовала наемника по пятам, а он почти никогда не отдыхал. Иногда он останавливался, чтобы рассмотреть какие-нибудь следы или расспросить перепуганного крестьянина, но ненадолго, и Лила не успевала за это время раздобыть себе еды. Хорошо хоть Руффиан был неряха – Лила с радостью подбирала за ним хлебные корки и надкусанные яблоки. Однако с тех пор, как она покинула дворец принцессы Шиповничек, ничего другого ей не попалось.
Лила соскочила с коня и с расстояния в несколько ярдов стала смотреть, как наемник развязывает мешок со съестным. Она закрыла глаза и представила себе, как он достает оттуда огромный шоколадный торт. Представила, как он откусывает маленький кусочек, решает, что торт слишком жирный и сладкий, и кладет остаток на пенек. А рядом – вилочку. Ммм, шоколадненький тортик…
– Ты зачем за мной таскаешься?
Глаза у Лилы открылись сами собой, едва она услышала тягучий скорбный голос Руффиана Синего. Наемник стоял прямо перед ней. Как он умудрился подобраться так близко, а она ничего не слышала? Лила охнула и метнулась к коню.
– Ой, ну почему вечно надо куда-то бежать? – прохныкал Руффиан. Подобрал камешек и бросил. Лила не успела добежать до коня, когда камешек больно ударил того по крупу и конь галопом пустился прочь.
Рис. 29. ЛИЛА. ПОГОНЯ
– Мой конь! – крикнула Лила, испугавшись и разозлившись одновременно. Обернулась и увидела, что Руффиан надвигается на нее. Наемник надел капюшон, и пол-лица у него было в тени. Лиле было видно только скривившиеся губы – нижняя обиженно выпячена.
– Ты-то чем недовольна? – простонал Руффиан. – Думаешь, я собирался провести время на привале именно так?
Лила пустилась наутек. Она помчалась по тропе со всех ног, радуясь, что на ней сейчас не хрустальные туфельки с высокими каблуками, которые постоянно подсовывает ей мама. Сзади не доносилось ни звука, и на один счастливый миг Лиле даже показалось, будто Руффиан отстал. Но потом она услышала частый перестук копыт. Наемник гнался за ней верхом. Теперь ей было от него не оторваться.
Тогда Лила взобралась на ближайшее дерево. Руффиан остановил коня прямо под ней.
– Ну ты даешь, – вздохнул наемник из-под капюшона. – Неужели обязательно все усложнять?
Он потянулся, чтобы схватить Лилу за ногу. Лила ловко перепрыгнула на соседнее дерево. Руффиан снова вздохнул и ссутулился в седле.
– Ох уж эти детки, – посетовал он. Тронул коня с места и проехал по дороге еще несколько футов – и снова оказался под Лилой. Лила перепрыгнула на соседнее дерево.
– Не смешно, – проскулил Руффиан. Проехал еще три фута и опять потянулся за Лилой. Лила перепрыгнула на следующее дерево.
Балансируя на самом конце не слишком толстого сука, Лила увидела, как Руффиан лезет в ножны на поясе. И охнула, едва не потеряв равновесие: наемник вынул из ножен сверкающий кинжал. «Ну и дела!» – подумала Лила. У нее был солидный опыт побегов от сердитых родителей и рассеянных гувернанток, но это не подготовило ее к тому, чтобы спасаться от наемных убийц.
Она заозиралась кругом, но ближайшее дерево было далековато, не допрыгнешь. Руффиан прицелился и метнул нож. Лила оцепенела от ужаса и только и могла, что смотреть на летящий клинок. «Он промахнулся, нож в меня не попадет», – твердила она себе. Затаила дыхание и уповала на то, что не ошиблась.
