Алексей Толстой - Сказки (сборник)
— Ну, — говорит, — вы как хотите, а я стану избу ставить.
И срубил себе избушку один. Затопил печку и полеживает, греется.
А зима завернула холодная — стали пробирать морозы. Баран бегал, бегал, согреться не может — и пошел к быку:
— Бэ-э!.. Бэ-э! Пусти меня в избу!
— Нет, баран. Я тебя звал избу рубить, так ты сказал, что у тебя шуба теплая, ты и так прозимуешь.
— А коли не пустишь, я разбегусь, вышибу дверь с крючьев, тебе же будет холоднее.
Бык думал, думал: «Дай пущу, а то застудит он меня».
— Ну, заходи.
Баран вошел в избу и перед печкой на лавочку лег. Немного погодя прибежала свинья:
— Хрю! Хрю! Пусти меня, бык, погреться!
— Нет, свинья. Я тебя звал избу рубить, так ты сказала, что тебе хоть какие морозы — ты в землю зароешься.
— А не пустишь, я рылом все углы подрою, твою избу уроню!
Бык подумал-подумал: «Подроет она углы, уронит избу».
— Ну, заходи.
Забежала свинья в избу и забралась в подполье. За свиньей гусь летит:
— Гагак! Гагак! Бык, пусти меня погреться!
— Нет, гусь, не пущу! У тебя два крыла, одно подстелишь, другим оденешься — и так прозимуешь.
— А не пустишь, так я весь мох из стен вытереблю!
Бык подумал-подумал и пустил гуся. Зашел гусь в избу и сел на шесток.
Немного погодя прибегает петух:
— Ку-ка-ре-ку! Бык, пусти меня в избу.
— Нет, не пущу, зимуй в лесу, под елью.
— А не пустишь, так я взлечу на чердак, всю землю с потолка сгребу, в избу холода напущу.
Бык пустил и петуха. Взлетел петух в избу, сел на брус и сидит.
Вот они живут себе — впятером — поживают. Узнали про это волк и медведь.
— Пойдем, — говорят, — в избушку, всех поедим, сами станем там жить.
Собрались и пришли. Волк говорит медведю:
— Иди ты вперед, ты здоровый.
— Нет, я ленив, ты шустрей меня, иди ты вперед.
Волк и пошел в избушку. Только вошел — бык рогами его к стене и припер. Баран разбежался — да бац, бац, начал осаживать волка по бокам. А свинья в подполье кричит:
— Хрю-хрю-хрю! Ножи точу, топоры точу, живого съесть волка хочу!
Гусь его за бока щиплет, а петух бегает по брусу да кричит:
— А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь и гужишко[16] здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!
Медведь услышал крик — да бежать. А волк рвался, рвался, насилу вырвался, догнал медведя и рассказывает:
— Ну, что мне было! До смерти чуть не забили… Как вскочил мужичище, в черном армячище, да меня ухватом-то к стене и припер. А поменьше мужичишка, в сереньком армячишке, меня обухом по бокам, да все обухом по бокам. А еще поменьше того, в беленьком кафтанишке, меня щипцами за бока хватал. А самый маленький мужичишка, в красненьком халатишке, бегает по брусу да кричит: «А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!» А из подполья еще кто-то как закричит: «Ножи точу, топоры, точу, живого съесть его хочу!»
Волк и медведь с той поры к избушке близко не подходили.
А бык, баран, гусь да петух и свинья живут там, поживают и горя не знают.
ГЛУПЫЙ ВОЛК
Жил-был волк, старый-престарый. Зубы у него приломались, глаза плохо видят. Тяжело стало жить старому: хоть ложись да помирай.
Вот пошел волк в поле искать себе добычи и видит — пасется жеребенок.
— Жеребенок, жеребенок, я тебя съем!
— Где тебе, старому, съесть меня! Да у тебя и зубовто нет.
— А вот есть зубы!
— Покажи, коли не хвастаешь!
Волк и оскалил зубы:
— Смотри!
А жеребенок лягнул его изо всех сил по оскаленным зубам, да и был таков.
Упал волк без памяти. Лежал, лежал, насилу очухался. Голод не тетка, побрел он дальше.
Идет лесом, навстречу ему — портной. Веселый такой портной: песни поет и аршином железным помахивает.
Остановился волк посреди дороги:
— Портной, портной, я тебя съем!
Посмотрел портной на волка:
— Ну, что ж делать! Так и быть, ешь. Дай только смеряю тебе брюхо: влезу ли еще в тебя-то.
— Меряй, — говорит волк, — да поскорей, а то очень есть хочу.
Портной зашел сзади, схватил волка за хвост, намотал его на руку и давай по бокам аршином лупить, бьет да приговаривает:
— Аршин вдоль, аршин поперек! Аршин вдоль, аршин поперек!
Рвался, рвался волк, полхвоста оторвал, насилу ноги унес.
Плетется волк да зализывает рану. Вдруг видит — пасется на горе большой козел.
— Козел, а козел! Я тебя съем!
— Ну что ж, ешь, коли тебе хочется. Только зачем понапрасну зубы ломать? Ты лучше стань под горой и разинь пасть пошире, а я с горы разбегусь — да прямо к тебе в рот.
Волк стал под горой, разинул пасть и ждет. Козел разбежался с горы и ударил волка в лоб, тот с ног свалился. А козел и был таков.
Отлежался волк, встал и думает:
«Проглотил я козла или нет? Коли бы я съел козла, брюхо было бы полнехонько. Наверно, он меня, бездельник, обманул».
Погоревал, погоревал и пошел опять искать себе добычи. Увидел под кустом падаль, бросился на нее и попал в капкан.
ОВЦА, ЛИСА И ВОЛК
Убежала у одного мужика овца.
Навстречу ей — лиса: — Куда, овечка, идешь? Куда путь держишь?
— Ох, лисичка-сестричка! Была я у мужика, да житья мне не стало: где баран сдурит-напроказит, а все я, овца, виновата! Вот и вздумала уйти куда глаза глядят:
— И я тоже! — говорит лиса. — Где коршун ли, ястреб ли курочку словят, а все я, лиса, виновата. Побежим-ка вместе!
Встретился им голодный волк:
— Овца и лиса, далече ли бредете?
Лиса ему:
— А куда глаза глядят!
— Пойдемте вместе!
Пошли они втроем. Вдруг волк говорит овце:
— А что, овца, ведь на тебе тулуп-то мой!
Лиса услышала это и подхватила:
— Вправду, братец, твой?
— Верно говорю, мой тулуп.
— И к присяге пойдешь?
— Пойду, — говорит волк.
— Тогда целуй присягу!
Лиса сметила, что мужик на тропинке поставил капкан. Подвела волка к капкану и говорит:
— Вот здесь и целуй!
Волк сдуру сунулся туда мордой; капкан щелкнул и ухватил его.
Лиса с овцой убежали подобру-поздорову.
МЕДВЕДЬ И СОБАКА
Жили-были мужик да баба. Была у них собака верная. Смолоду сторожила она дом, а как пришла старость, так и брехать перестала.
Надоела она мужику. Вот он взял веревку, зацепил собаку за шею и повел в лес. Привел к осине и хотел было удавить, да как увидел, что у старого пса текут горькие слезы, стало ему жалко.
Отпустил мужик собаку, а сам отправился домой. Остался пес в лесу. Лежит под деревом голодный и проклинает собачью долю.
Вдруг идет медведь:
— Что ты, пес, здесь улегся?
— Хозяин меня прогнал.
— А что, пес, хочется тебе есть?
— Еще как хочется-то!
— Ну, пойдем со мной, я тебя накормлю.
Вот они и пошли. Попадается им навстречу жеребец. Медведь схватил жеребца. Жеребец упал. Медведь разорвал его и говорит собаке:
— На, ешь, сколько хочешь, а как съешь все, приходи ко мне.
Живет собака, ни о чем не тужит. А как все съела да опять проголодалась, побежала к медведю.
— Ну что, брат, съел жеребца?
— Съел, опять приходится голодать.
— Зачем голодать! Знаешь ли, где ваши бабы жнут?
— Знаю!
— Тогда пойдем, я подкрадусь к твоей хозяйке и ухвачу ребенка, а ты догоняй меня да отнимай. Как отнимешь, отнеси хозяйке. Она за то станет тебя постарому кормить.
Вот прибежал медведь на ниву, где бабы жнут, и унес ребенка.
Ребенок закричал, бабы бросились за медведем, догоняли, догоняли, не могли догнать, так и воротились.
Мать плачет, бабы тужат. Откуда ни возьмись прибежал пес, догнал медведя, отнял ребенка и несет его назад.
— Смотрите, — говорят бабы, — пес-то отнял ребенка!
Мать уж так рада-радешенька.
— Теперь, — говорит, — я этого пса ни за что не покину!
Привела собаку домой, налила молока, накрошила хлебца:
— На, покушай?
А мужику говорит:
— Вот, муженек, эту собаку надо беречь да кормить: она нашего ребенка у медведя отняла.
Поправился пес, отъелся и живет припеваючи. Стал он медведю первый друг.
Один раз у мужика была вечеринка. На ту пору медведь пришел к собаке в гости.
— Здорово, пес! Ну, как поживаешь — хлеб поедаешь?
— Слава богу, — отвечает пес, — не житье, а масленица! Чем же тебя потчевать? Пойдем в избу, хозяева загуляли, не увидят. Только ты войдешь — поскорее лезь под печку. Вот я что добуду, тем и стану тебя потчевать.
Ладно, забрался медведь в избу — под печку. Собака видит, что гости и хозяева порядком развеселились, — и ну таскать со стола, угощать приятеля.
Медведь выпил стакан, выпил другой — и разобрало его. Гости затянули песни. И медведь стал свою песню заводить.
