Алексей Толстой - Сказки (сборник)
Обзор книги Алексей Толстой - Сказки (сборник)
Толстой Алексей
Сказки
СОРОЧЬИ СКАЗКИ
СОРОКА
За калиновым мостом, на малиновом кусту калачи медовые росли да пряники с начинкой. Каждое утро прилетала сорока-белобока и ела пряники.
Покушает, почистит носок и улетит детей пряниками кормить.
Раз спрашивает сороку синичка-птичка:
— Откуда, тетенька, ты пряники с начинкой таскаешь? Моим детям тоже бы их поесть охота. Укажи мне это доброе место.
— А у черта на кулижках, — отвечала сорока-белобока, обманула синичку.
— Неправду ты говоришь, тетенька, — пискнула синичка-птичка, — у черта на кулижках одни сосновые шишки валяются, да и те пустые. Скажи — все равно выслежу.
Испугалась сорока-белобока, пожадничала. Полетела к малиновому кусту и съела и калачи медовые, и пряники с начинкой, все дочиста.
И заболел у сороки живот. Насилу домой доплелась. Сорочат растолкала, легла и охает…
— Что с тобой, тетенька? — спрашивает синичкаптичка. — Или болит чего?
— Трудилась я, — охает сорока, — истомилась, кости болят.
— Ну, то-то, а я думала другое что, от другого чего я средство знаю: трава Сандрит, от всех болестей целит.
— А где Сандрит-трава растет? — взмолилась Сорока-белобока.
— А у черта на кулижках, — ответила синичкаптичка, крылышками детей закрыла и заснула.
«У черта на кулижке одни сосновые шишки, — подумала сорока, — да и те пустые», — и затосковала: очень живот болел у белобокой.
И с боли да тоски на животе сорочьем перья все повылезли, и стала сорока — голобока.
От жадности.
МЫШКА
По чистому снегу бежит мышка, за мышкой дорожка, где в снегу лапки ступали.
Мышка ничего не думает, потому что в голове у нее мозгу — меньше горошины.
Увидела мышка на снегу сосновую шишку, ухватила зубом, скребет и все черным глазом поглядывает — нет ли хоря.
А злой хорь по мышиным следам полает, красным хвостом снег метет.
Рот разинул — вот-вот на мышь кинется… Вдруг мышка царапнула нос о шишку, да с перепугу — нырь в снег, только хвостом вильнула. И нет ее.
Хорь даже зубами скрипнул — вот досада. И побрел, побрел хорь по белому снегу. Злющий, голодный — лучше не попадайся.
А мышка так ничего и не подумала об этом случае, потому что в голове мышиной мозгу меньше горошины. Так-то.
КОЗЕЛ
В поле — тын, под тыном — собачья голова, в голове толстый жук сидит с одним рогом посреди лба.
Шел мимо козел, увидал тын, — разбежался да как хватит в тын головой, — тын закряхтел, рог у козла отлетел.
— То-то, — жук сказал, — с одним-то рогом сподручнее, иди ко мне жить.
Полез козел в собачью голову, только морду ободрал.
— Ты и лазить-то не умеешь, — сказал жук, крылья раскрыл и полетел.
Прыгнул козел за ним на тын, сорвался и повис на тыну.
Шли бабы мимо тына — белье полоскать, сняли козла и вальками отлупили.
Пошел козел домой без рога, с драной мордой, с помятыми боками.
Шел — молчал Смехота, да и только.
ЕЖ
Теленок увидал ежа и говорит:
— Я тебя съем!
Еж не знал, что теленок ежей не ест, испугался, клубком свернулся и фыркнул:
— Попробуй.
Задрав хвост, запрыгал глупый телоног, боднуть норовит, потом растопырил передние ноги и лизнул ежа.
— Ой, ой, ой! — заревел теленок и псбежал к корове-матери, жалуется.
— Еж меня за язык укусил.
Корова подняла голову, поглядела задумчиво и опять принялась траву рвать.
А еж покатился в темную нору под рябиновый корень и сказал ежихе:
— Я огромного зверя победил, должно быть, льва!
И пошла слава про храбрость ежову за синее озеро, за темный лес.
— У нас еж — богатырь, — шепотом со страху говорили звери
ЛИСА
Под осиной спала лиса и видела воровские сны.
Спит лиса, не спит ли — все равно нет от нее житья зверям.
И ополчились на лису — еж, дятел да ворона Дятел и ворона вперед полетели, а еж следом покатился.
Дятел да ворона сели на осину.
— Тук-тук-ту-к, — застучал дятел клювом по коре.
И лиса увидела сон — будто страшный мужик топором машет, к ней подбирается.
Еж к сосне подбегает, и кричит ему ворона:
— Карр еж!.. Карр еж!..
«Кур ешь, — думает ворона, — догадался проклятый мужик».
А за ежом ежиха да ежата катятся, пыхтят, переваливаются…
— Карр ежи! — заорала ворона.
«Караул, вяжи!» — подумала лиса, да как спросонок вскочит, а ежи ее иголками в нос…
— Отрубили мой нос, смерть пришла, — ахнула лиса и — бежать.
Прыгнул на нее дятел и давай долбить лисе голову. А ворона вдогонку: «Карр».
С тех пор лиса больше в лес не ходила, не воровала.
Выжили душегуба.
ЗАЯЦ
Летит по снегу поземка, метет сугроб на сугроб… На кургане поскрипывает сосна:
— Ох, ох, кости мои старые, ноченька-то разыгралась, ох, ох…
Под сосной, насторожив уши, сидит заяц.
— Что ты сидишь, — стонет сосна, — съест тебя волк. — убежал бы.
— Куда мне бежать, кругом бело, все кустики замело, есть нечего…
— А ты порой, поскреби.
— Нечего искать, — сказал заяц и опустил уши.
— Ох, старые глаза мои, — закряхтела сосна, — бежит кто-то, должно быть, волк, — волк и есть.
Заяц заметался.
— Спрячь меня, бабушка…
— Ох, ох, ну, прыгай в дупло, косой.
Прыгнул заяц в дупло, а волк подбегает и кричит сосне:
— Сказывай, старуха, где косой?
— Почем я знаю, разбойник, не стерегу я зайца, вон ветер как разгулялся, ох, ох…
Метнул волк серым хвостом, лег у корней, голову на лапы положил. А ветер свистит в сучьях, крепчает…
— Не вытерплю, не вытерплю, — скрипит сосна.
Снег гуще повалил, налетел лохматый буран, подхватил белые сугробы, кинул их на сосну.
Напружилась сосна, крякнула и сломалась… Серого волка, падая, до смерти зашибла…
Замело их бураном обоих. А заяц из дупла выскочил и запрыгал куда глаза глядят.
«Сирота я, — думал заяц, — была у меня бабушкасосна, да и ту замело…»
И капали в снег пустяковые заячьи слезы.
КОТ ВАСЬКА
У Васьки-кота поломались от старости зубы, а ловить мышей большой был охотник Васька-кот.
Лежит целые дни на теплой печурке и думает — как бы зубы поправить…
И надумал, а надумавши, пошел к старой колдунье.
— Баушка, — замурлыкал кот, — приставь мне зубы, да острые, железные, костяные-то я давно обломал.
— Ладно, — говорит колдунья, — за это отдашь мне то, что поймаешь в первый раз.
Поклялся кот, взял железные зубы, побежал домой. Не терпится ему ночью, ходит по комнате, мышей вынюхивает.
Вдруг мелькнуло что-то, бросился кот, да, видно, промахнулся.
Пошел — опять метнулось.
«Погоди же!» — думает кот Васька, остановился, глаза скосил и поворачивается, да вдруг как прыгнет, завертелся волчком и ухватил железными зубами свой хвост.
Откуда не возьмись явилась старая колдунья.
— Давай, — говорит, хвост по уговору. Заурлыкал кот, замяукал, слезами облился. Делать нечего. Отдал хвост. И стал кот — куцый. Лежит целые дни на печурке и думает: «Пропади они, железные зубы, пропадом!»
СОВА И КОТ
В дубовом дупле жила белая сова — лунь-птица, у совы было семь детенышей, семь родных сыновей.
Раз ночью улетела она, — мышей половить и яиц напиться.
А мимо дуба шел дикий, лесной кот. Услыхал кот, как совята пищат, залез в дупло и поел их — всех семь.
Наевшись, тут же, в теплом гнезде, свернулся и заснул.
Прилетела сова, глянула круглыми глазами, видит — кот спит. Все поняла.
— Котик лесной, — запела сова сладким голосом, — пусти переночевать, студено в лесу-то.
Кот спросонок не разобрал и пустил сову. Легли они в дупле рядышком. Сова и говорит:
— Отчего, у тебя, кот, усы в крови?
— Ушибся, кума, рану лизал.
— А отчего у тебя, кот, рыльце в пуху?
— Сокол меня трепал, насилу ушел я от него.
— А от чего у тебя, кот, глаза горят?
Обняла сова кота лапами и выпила глаза его. Клюв о шерсть вытерла и закричала:
Совят! Семь, семь.
Совят! Кот съел.
МУДРЕЦ
По зеленой траве-мураве ходят куры, на колесе белый петух стоит и думает: пойдет дождь или не пойдет?
Склонив голову, одним глазом на тучу посмотрит и опять думает.
Чешется о забор свинья.
— Черт знает, — ворчит свинья, — сегодня арбузные корки опять отдали корове.
— Мы всегда довольны! — хором сказали куры.
— Дуры! — хрюкнула свинья. — Сегодня я слышала, как божилась хозяйка накормить гостей курятиной.
