Михаил Липскеров - Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки
Слушайте хорошую музыку, друзья мои.
А Слип, Снаппи и Тролль опять бредут вверх по солёной реке. И вдруг остановились как вкопанные. Перед ними возникла громадная Анаконда, такая длинная, какие, по нашему мнению, встречаются только в сказках. Её тело извивается между кустов, деревьев. А хвост… хвост прикрывает двух маленьких удавчиков. Только они весьма и весьма странные. У одного две головы, а у другого два хвоста. А чем объяснить такое странное явление природы, узнаете чуток позднее. (Я сначала придумал таких удавчиков, а уж потом – почему они такие.) Наши герои раскрыли рты от удивления и страха. А Анаконда раскрыла громадную пасть. Наши герои сбились в кучку в ожидании немедленного пожирания их Анакондой. Только нога Тролля оторвалась от него, нырнула в реку и кончиком ботфорта поглядывает на то, что происходит. Но Анаконда, оказывается, раскрыла пасть только для того, чтобы задать вопрос:
– Куда направляетесь, мои юные друзья?
И тут выступил Тролль, спотыкаясь и ковыляя на одной ноге:
– Это ктой-то «юный»? Это ктой-то «друзья»? Я, пожалуй, постарше тебя буду. Я был, когда змеев ещё в природе не состояло. Так что я не «юный», а «ваше старейшество», а юные – это они, – и он показал на Снаппи и Слипа. – Ишь, обнаглели змеи… – И, ковыляя, присоединился к Слипу и Снаппи.
Увидев такую смелость, и его нога вылезла из воды, присоединилась к Троллю и гордо сказала:
– Ваши старейшества. Поняла, змеюка?! А то кааааак щас убегу – мало не покажется, – и нога, сделав сложный выкрутас, успокоилась.
– Не волнуйтесь, мои юные друзья и ваши старейшества, я не причиню вам вреда. Я просто беспокоюсь за моих детёнышей. – И Анаконда кивнула в сторону необычных удавчиков. Обе головы двухголового удавчика вздохнули, а оба хвоста двухвостого поднялись и упали.
– Прошу прощения, леди, – обратился к Анаконде Слип, – а как вам удалось вывести таких необычных детей?
Если что не так – простите за, может быть, неуместное любопытство.
– Ох, друзья мои, это ужасающе печальная история. Это случилось…
…Несколько лет назадИ вот мы опять на том же самом месте, где находились, только несколько лет назад. Лежит на берегу реки Анаконда, свившись в многочисленные кольца, а внутри колец – несколько змеиных яиц, одно из которых значительно больше остальных. Анаконда спит, но периодически поднимает голову и осматривает своих будущих детей. С блаженной улыбкой прислушивается к каждому яйцу, стараясь услышать биение их сердец. А в самом большом бьются два сердца.
– Близнецы… – с довольной улыбкой произносит Анаконда, – однояйцевые… – И опять засыпает.
И тут из леса выползает длинный Питон. Мерзкий и отвратительный на вид. Он ползёт очень медленно, чтобы не разбудить Анаконду. Питон подползает ближе, поднимается, раскрывает пасть и одно за другим глотает яйца. (Когда я учился в пятом классе, один малый из 7-го «Б» по кличке Питон сжирал мои завтраки. Потом мы с ним дрались в четырёх дворах. Он меня сильно отметелил, но завтраки отнимать перестал.) И когда Питон уже был готов проглотить самое большое, Анаконда проснулась и хвостом отбила морду Питона. И завязалась битва. Анаконда и Питон дерутся головами, хвостами, начинают душить друг друга, сплетаясь в узлы, весьма напоминающие картинки из «Устава парусного флота». Наконец Анаконда оплетает своим телом туловище Питона и начинает сжимать кольца. Задыхаясь, Питон бьёт хвостом – и сбивает самое большое яйцо. То самое яйцо, в котором бились два маленьких сердечка. Яйцо покатилось к реке. Увидела это Анаконда, выпустила Питона и еле успела подхватить яйцо. А Питон пополз в лес, свирепо пригрозив: «Ну, Анаконда, погоди». Потом на секунду остановился, задумался и проговорил:
– Ну, погоди?., Где-то я это слышал… – И пополз дальше в лес.
Скрылся.
А Анаконда стала прислушиваться к яйцу: бьются в нём два сердечка, только как-то не так.
– Кажется, болтун, – прошептала Анаконда, и из её глаза скатилась слеза.
И тут яйцо покрылось трещинами, скорлупа отвалилась, и выползли два удавчика, которых мы уже видели в…
…Наши дни– Вот как всё это произошло, – завершила свой рассказ Анаконда.
– Мне очень жаль, – сказал Слип.
– Это трагедь, леди, – нахмурился Тролль, – иметь в дитях такое уродство.
А Снаппи просто стала вытирать кулачками слёзы, а потом погладила несчастных удавчиков.
– Трагедь, как вы изволили выразиться, ваше старейшество, не в уродстве.
– А в чём ещё? – поинтересовался Тролль.
– А в том, что вот этот мой сын, – и она показала на двухголового удавчика, – не может поесть.
– С двумя-то ртами?! – удивлённо воскликнули наши герои.
– Именно, – кивнула Анаконда. – Он не может поесть, потому что ему нечем покакать. А этот не может покакать, так как ему нечем есть. Помогите им, и тогда мы вас доставим сначала к Голубому Ковбою, который наплакал не только эту реку, а целое море слёз, преграждающее путь к волшебной яблоне.
И все задумались, расхаживая по берегу реки между кольцами Анаконды и осторожно перешагивая через удавчиков. Внезапно Тролль остановился.
– У вас есть какая-то идея, ваше старейшество? – с надеждой спросила Анаконда.
– Да брось ты, миледи, «ваше старейшество», «ваше старейшество». Это я так, в гневности сказал. А так все мы люди: человеки, гномы, змеи, великаны, одуванчики. И кто там ещё есть… Значит, болтун, говоришь?..
– Болтун, – подтвердила Анаконда.
– Так вот, маманя! – вдохновенно сказал Тролль. – Щас решим вопрос. – И он похлопал себя по непослушной ноге.
Снаппи и Слип настороженно наблюдают за Троллем, а тот о чём-то шепчется со своей ногой. Нога отцепилась от Тролля, да так неожиданно, что тот хлопнулся на землю. А потом нога раззявила ботфорт, заглотнула удавчиков и запрыгала-закувыркалась по берегу, изображая взбесившихся лошадь и акробата-вольтижёра одновременно.
Все только и успевали вскрикивать «Ах!», «Ах!», «Ах!», а Снаппи даже закрыла глаза от страха. А потом нога остановилась, наклонила ботфорт и выплюнула на землю двух удавчиков. Абсолютно нормальных!
– Во, бабка! – завопил Тролль. – Я ж говорил… А чё я говорил? А! Я не говорил, а хотел сказать, что на всякий болтун найдётся свой антиболтун!
– Слушай, Тролль, – сказал Слип, – ты, кажется, открыл один из трёх законов аэродинамики. Действие равно противодействию.
(По-моему, я это неплохо придумал.)
Снаппи расцеловала Тролля, Анаконда обвила его своими кольцами и просвистела:
– Я люблю вас, ваше старейшество, – и сжала в объятьях, да так, что Тролль стал задыхаться.
– Тихо, маманя, – задыхаясь, проговорил он, – люби, но не до смерти…
– Ах, простите, ваше… ваше… человечество, – просвистела Анаконда и распустила свои почти смертельные любовные объятья. – А теперь, дети мои, – обратилась она к удавчикам, сползайте в лес и перекусите. Мне кажется, что там вас ждёт пища, – и она зловеще усмехнулась.
И удавчики заструились к лесу. Все обратили туда свои взоры. Через некоторое время из леса донеслось шипение и крики, среди которых отчётливо была слышна только одна отчаянная фраза:
– Пустите, змеёныши! Змейки, то есть змеюги! Змеищи…
А через некоторое время крики смолкли, и из леса выползли два сильно выросших удавчика. Они подползли к собравшемуся сообществу, и один из них сказал:
– Мы поели, мама.
А второй добавил:
– И покакали.
А вслед за удавчиками высунулась облизывающаяся голова Котёнка и исчезла.
Все облегчённо улыбнулись, а Тролль сказал:
– Настоящие гады! Я имею в виду эту… как её называют… клавссификавцию.
– И куда вы теперь? – спросила Анаконда наших героев.
– Мы идём к Чёрному Волшебнику, тётя, – ответила Снаппи.
– У которого есть очень важное яблоко, – добавил Тролль.
– Которое всё возвращает на круги своя, – сказал Слип.
– Но его охраняет очень страшный Дракон, – сказала Снаппи.
– Очень похожий на вас, маманя. Тока с крыльями, – уточнил Тролль, – страшный, аж жуть.
– Ах! – всплеснула хвостом Анаконда и обняла удавчиков, – это их папа. Мой бывший муж… Сколько-то лет…
…НазадВ густой траве на берегу солёной реки, свившись вместе, лежат Анаконда и такой же Змей. Периодически они касаются друг друга головами, а потом начинают свиваться в узоры, удивительно напоминающие то ли вологодские, то ли лионские кружева, то ли узоры восточных ковров. (Змеи очень красиво любят друг друга.) Раздаётся голос Тролля из сегодняшнего времени:
– Любовь у вас была, значит. А у меня почти ничего не было. Эх, жизнь моя несчастная…
– Не мешай рассказывать, – раздался голос Слипа. Опять же из настоящего времени.
– Так вот, – продолжил голос Анаконды, – когда я была в…
Лежит Анаконда с раздувшимся животом, а Змей машет над ней веткой, отгоняя комаров. И тут к ним выходит маленький Чёрный Мальчик. Змей инстинктивно поднял голову и зашипел. А Чёрный Мальчик и сам испугался.
