Тамара Крюкова - Потапов, к доске!
— Много ты понимаешь. Жарят с маслом, а без масла она будет выпариваться.
Сначала рыба вела себя вполне сносно. Она урчала на сковородке, а Женька поминутно заглядывал под крышку и говорил:
— Воды много. Как только выкипит — начнёт выпариваться.
Ждать без дела было скучно. Добытчики фосфора перешли в гостиную, включили телевизор и стали щелкать переключателем в поисках чего-нибудь интересного. По одной программе шёл забойный боевик. Судя по всему, дело близилось к развязке. Главный герой мочил всех направо и налево. Позабыв обо всем, ребята приникли к экрану.
Вдруг Лёха принюхался:
— По-моему, горит.
Женька и Лёха бросились на кухню. Всё было окутано едким чадом. Эксперимент пришлось прекратить. Борясь с приступами кашля, Женька поспешил выключить газ, а Лёха распахнул окно. Полотенцами они выгнали гарь из кухни, и только когда дым рассеялся, Женька вспомнил про фосфор. Он открыл сковородку, на которой сиротливо лежали чёрные угли. Крышка была покрыта толстым слоем копоти. Помолчав минуту, Женька скорбно изрёк:
— Ничего, даже у великих учёных бывали неудачи. Завтра что-нибудь придумаем.
Но назавтра они ничего не придумали, потому что вечером соседи нажаловались Лёхиной маме, что из окна их квартиры валил дым, а потом мама обнаружила отсутствие большой сковороды, а чуть позже пропажу колбасы и пастилы.
Три дня Лёха сидел дома. С утра он делал упражнения по русскому, а вечером над ним измывалась Светлана Викторовна. Только на четвёртый день его выпустили погулять. Не успел Лёха выйти во двор, как нос к носу столкнулся с Женькой. Тот весь сиял. На лице его крупными печатными буквами читалась идея.
— Привет, старик! А я как раз к тебе бегу. Я тут такое придумал! — воскликнул он.
— Не, я больше фосфор добывать не буду, — наотрез отказался Лёха.
— Какой ещё фосфор? — не понял Женька.
— Ну для баскервиля. Математичку этим не прошибёшь. Она с ремонтом затеялась и на лето ни за что не уедет.
— А нам и не надо, чтобы она уезжала! — беспечно сказал Женька. — У меня идея не то что твой баскервиль. Закачаешься! Пока ты там прохлаждался, я такую книгу прочитал!
При упоминании о книге Лёхе стало не по себе, а Женька уже протягивал ему серый томик, который мог спасти его от домашних заданий на лето. На обложке было написано: Жюль Верн. «На воздушном шаре вокруг света».
Отличница
Король с королевой
решили принцессу
С младенческих лет
обучать политесу.
Отправили в школу
хороших манер,
Где девочка всем
подавала пример.
Как правильно надо
сидеть за столом
И мясо кусочками
резать ножом,
Как чинно ходить,
не несясь во всю прыть,
И мальчикам вежливо
«вы» говорить.
Принцесса закончила
год на отлично.
Директор поздравил
родителей лично,
Заметив при этом:
«По праву гордится
Вся школа манерами
сей ученицы».
Без меры счастливые
мать и отец
В карете доставили
дочь во дворец.
Но тут воспитанье
пошло кувырком.
Дверь в зал распахнула
принцесса пинком.
Наутро весь двор
подняла спозаранку,
За завтраком чай
опрокинула в манку,
А после с мальчишкой
затеяла драку,
Гонялась за кошкой,
дразнила собаку.
Её пожурили:
«Так делать негоже».
В ответ она мастерски
скорчила рожу.
Весь двор королевский
томится в печали:
Похоже, что девочку
околдовали.
Да разве втолкуешь
почтенным вельможам,
Что тут колдовство
не повинно ничуть.
Неужто во время
каникул не может
Ребёнок хотя бы
чуть-чуть отдохнуть?
Тяжело в учении
Сегодня игра не клеилась. И всё из-за Лёхи.
— Чур я — главный спецназовец из «Альфы»! — как обычно, бодро воскликнул Женька, но Лёха вместо положенного: «Чур я бандит», — неожиданно заявил:
— Чего это всё время ты из «Альфы»? Сегодня чур я буду спецназовец.
— Тебе бандитом быть больше подходит, — сказал Женька.
— Почему это? — возмутился Лёха.
— Потому что ты бритоголовый.
— А спецназовцы что — патлатые, да? Раз так, то я вообще играть не буду, — надулся Лёха.
Некоторое время они сидели молча, а потом Женька пошёл на уступки:
— Ладно, давай, чтобы всё было по-честному, друг другу задания задавать. Кто выполнит, тот и будет спецназовцем. Слабо тебе десять раз подтянуться?
Лёха подошёл к перекладине, поплевал на руки, подпрыгнул и начал подтягиваться. Семь раз он одолел с лёгкостью. Дальше дело пошло тяжелее. Однако Лёха сумел подтянуться в восьмой раз. Девятый раз дался ему с большим трудом, а на десятый руки у него ослабли, и Лёха спрыгнул на землю.
— Тоже мне из «Альфы», — усмехнулся Женька.
— А ты сам попробуй, — огрызнулся Лёха.
Женька с тоской поглядел на перекладину. Он и один-то раз подтягивался с большим трудом, поэтому счёл, что лучше пропустить это замечание мимо ушей.
— Чего это я буду свою команду выполнять? — сказал он. — Если хочешь спецназовцем быть, вот и придумай задание, а то я же за него ещё и думать должен.
Лёха стал прикидывать, что бы такое скомандовать, но тут Женька выпалил:
— А давай я на одной ножке проскачу до забора и обратно, — и, не дожидаясь Лёхиного согласия, лихо поскакал.
— Нет, так нечестно. До забора любой доскакать может, — спохватился Лёха.
— Ну на тебя не угодишь, — фыркнул Женька и вдруг спросил: — Слушай, Лёха, а ты приёмчики знаешь?
— Какие приёмчики?
— Карате, например, как в фильмах.
— Не, не знаю, — честно признался Лёха.
— Как же ты тогда спецназовцем собираешься быть, если приёмов не знаешь? Тебя же любой лох завалит. — Женька забрался на скамейку и посмотрел на Лёху свысока.
— Можно подумать, ты знаешь, — сказал Лёха.
— А спорим, знаю! Смотри!
Женька спрыгнул со скамейки и, издав воинственный клич, стал выписывать руками и ногами кренделя. Время от времени он вскрикивал, делал выпад ногой в сторону и сшибал невидимого противника. У него здорово получалось. Лёха с завистью смотрел на друга.
— Видал? — спросил Женька. — Без приёмов ты никуда. Без приёмов тебя любой побить может. Но ты не отчаивайся. Хочешь, я тебя научу?
— Хочу! — обрадовался Лёха, и учёба началась.
— Смотри, как надо! — сказал Женька и начал строить гримасы.
— А рожи корчить зачем? — спросил Лёха.
— Сам ты рожа. Это психологическая атака, понятно? Сначала главное — нагнать на противника страху. Для этого есть специальные устрашающие крики. Вот так: Й-а-а!!! — заорал Женька. — А теперь ты.
— Й-а-а!!! — загорланил Лёха.
— Громче! Й-а-а!!! — вопил Женька.
— Й-а-а!!! — во всю глотку вторил ему Лёха.
Лёхе такое обучение здорово нравилось. И, как видно, не одному ему, потому что их пример оказался заразительным. Из окна первого этажа высунулась бабка и тоже заорала:
— Чтоб вас, окаянных! Ни днём, ни ночью от вас покою нет. То хоть в школе полдня сидят, а летом так цельный день гам стоит. А ну марш отсюда. Ведь что удумали, прямо под окнами орут.
Когда их прогнали ещё из двух мест, Лёха спросил:
— А может, можно без криков?
— Ты что, это ж самое главное! Классно у нас получается! Видал, как все задёргались?
Так или иначе, но тренироваться возле дома им не давали, и ребята решили пойти на пустырь, который чудом сохранился среди высотных домов. Это было самое подходящее место для устрашающих криков. «Каратисты» орали и брыкались до тех пор, пока совсем не осипли.
Наконец Женька решил, что крики у них отработаны, и перешёл к показу самих приёмов. Он встал в позу и велел Лёхе идти на него с воображаемым ножом.
Рослый Лёха двинулся на маленького, щуплого Женьку, но тот бесстрашно подскочил к превосходящему по силе противнику, схватил его за руку и крутанул изо всех сил. От неожиданности Лёха рванулся в сторону, и Женька упал.
«Учитель» подскочил и, отряхиваясь, набросился на ученика.
— Ты что делаешь? Тебе сказали с ножом идти, вот и иди. И нечего дёргаться. Весь приём испортил!
— Я же не нарочно, — оправдывался Лёха.
— Ладно. Давай лучше я на тебя пойду, а ты обороняйся. Только по-настоящему обороняйся, а не дёргайся, как параличный, — приказал Женька.
