Павел Шуф - Тайна Лысой горы
— Но все равно нужно назначить ответственных, — возразила Стелла. — С кого спрашивать будем.
Все молчали.
— Раз нет желающих, — сказал я, — то беру сюрприз на себя.
— Почему нет желающих? — поднялся Сервер. — И я готов.
— Значит, решено! — подвела итог Стелла. — Мамбетов и Балтабаев готовят сюрприз для малышатского утренника. Записываем… — и она склонилась над тетрадкой. Стелла у нас без протоколов жить не может. Наверное, прежде чем обедать садиться, или еще там чего — сама себе письменное разрешение выдает.
Но тут поднялся Васька Кулаков.
— Есть предложение, — сказал он.
— Какое предложение? — Стелла вскинула голову. — Мы слушаем! — при этом она изобразила на лице такое приторно-заинтересованное выражение, что я на Васькином месте тут и остановился бы. Но Васька, к счастью, смотрел только в собственную парту.
— Я тоже хочу сюрприз готовить. Только сам.
— А какой сюрприз? — насторожилась Стелла. — Положительного характера?
Васька вскинул брови:
— Ясно, кажется… Елку поджигать не буду… И ужа снегурочке за шиворот пихать не стану. Слово мушкетера.
— Смотри, Вася, — боязливо покачала головой Стелла. — Мы на тебя надеемся.
Кулаков поднял палец.
— Только я сам по себе, а вот они, — он кивнул на нас с Сервером, — тоже сами по себе. Сюрприз есть сюрприз.
Стелла со вздохом взялась за авторучку и медленно вписала позади нас еще и фамилию Васьки. По дороге домой мы с Сервером решили, что Васька прав — сюрприз есть сюрприз. А раз так — то пусть каждый из нас его самостоятельно готовит. Совершенно секретно друг от друга. Тут ведь главное — чтобы совершенно секретно. И тогда для малышей сразу три сюрприза получается. Наши два плюс Васькин. С тем и разошлись.
С той минуты голова моя ни о чем другом, как о предстоящем утреннике, думать уже не могла. Наконец, меня осенило: как же, надо Дедом Морозом нарядиться! Какая же елка без Деда Мороза! Вот малышам радость будет… Пришлось истребить все домашние запасы ваты… Шуба получилась отменная. В день утренника шубу, бороду и валенки я сложил в рюкзак и отнес в фотолабораторию Андрея Никитенко — договорился с ним, что переоденусь у него. Хорош был бы сюрприз, если бы я из дома в школу в шубе шел!
Смотрю, Андрей с Васькой уже в школе вертятся, друг на друга и на меня косо поглядывают. Разошлись мы по разным углам и стали к утреннику готовиться. Я быстро надел шубу и валенки, прикрепил бороду и спрашиваю Андрея с волнением в голосе:
— Ну, как? Что скажешь?
— Ты что! — воскликнул Андрей, восхищенно оглядывая меня. — Первая премия у тебя в кармане. Дед Мороз со Знаком качества!
— У нас спор без премий, — наставительно сказал я и быстро пошел в зал, громко стуча посохом, сделанным из толстого черенка лопаты, который я тщательно забинтовал, проклеил и вывалял в вате. Я вошел в зал, и на мгновение замерли гул и веселье. А потом малыши восторженно бросились ко мне, крича:
— Дед Мороз пришел! Ура!
Я отчаянно вертел головой, ища Сервера и Ваську. Где вы, свидетели моего триумфа? Но их не было. Наверное, готовятся пока, — подумал я и пустился с ребятами в пляс. Но посреди танца все вдруг замерли. Вздох изумления прорезал тишину. Все разом устремились к дверям. Я обернулся и не поверил своим глазам.
На пороге стоял Дед Мороз… Еще один. Можно было подумать, что это со мной происходит во сне. Октябрята бросились ко второму Деду Морозу и точно так же обступили его. Я будто со стороны наблюдал, как это было, когда в зал пришел я.
— Вот это сюрприз! — закричали ребята. — Сразу два Деда Мороза! Ура!
И тут у меня замерло дыхание. Потому что из вестибюля в зал торжественно вошел еще один Дед Мороз. Третий.
— А вот и я! — сказал Дед Мороз-Третий голосом Васьки Кулакова, да так и застыл с открытым ртом — два конкурента изумленно смотрели на него. Наше оцепенение длилось лишь мгновение. Я быстро подошел к Васькиному Деду Морозу и протянул руку:
— Разрешите представиться — Дед Мороз!
— Очень приятно, коллега! — хмуро ответствовал Васька.
— Какая встреча! — завопил Сервер, бросаясь к нам и тряся руки. — Будем знакомы!
А потом закружил утренник. Да какой! Не знаю, как малыши, а уж я его точно всю жизнь помнить буду. Дедом буду, а не забуду. Не Дедом Морозом — просто дедом…
Домой мы возвращались втроем, не снимая дед-морозовских костюмов. Правда, Кулак шел чуть поодаль.
— Вот так сюрприз! — хохотал Сервер. — Словно сговорились!
— Завтра Андрей фотокарточки отпечатает, — сказал я. — В классе — лопнут от смеха.
Сервер кивнул:
— Вот что значит готовиться совершенно секретно!
Васька безмолвствовал.
Я искоса поглядывал на Ваську, пугаясь его молчания. Но и тормошить не спешил. Когда пришла минута прощаться, Васька вздохнул:
— По домам, что ли? — и протянул мне руку.
Мы уже порядком удалились друг от друга, когда вдруг я услышал позади топот. Обернулся — Кулак.
— Ты чего? — удивился я.
— Слушай, давай обменяемся шубами! Я растерялся.
— А зачем? Твой Дед Мороз ничуть не хуже.
— А низачем! Просто так, на память.
— На добрую память? — полюбопытствовал я.
— На нее самую.
— Тогда другое дело! — повеселел я и стал спешно стягивать с себя шубу. И Васька тоже. Прохожие, наверное, диву давались, наблюдая за двумя чудаковатыми Дедами Морозами, которые посреди улицы и ночи, хохоча и тормоша друг друга, обменивались шубой и бородой.
И тут Васька сказал такое, что с меня мигом стаяло праздничное настроение. Он тяжко положил мне руку на плечо и треснувшим голосом попросил:
— Пойдем к Фархаду. Пожалуйста.
— Да ты что? — удивился я. — Сейчас?! Ночью?!
— Сейчас, Володя. Обязательно сейчас. В этом году. Мне очень нужно… Понимаешь — очень.
— Не понимаю! — честно признался я. — Что за новогодние сюрпризы?
— Ну так слушай, — тяжело вздохнул Васька. — Помнишь, как Фархад… Как он… Помнишь галстук в макулатуре?
— Как не помнить!
— А ведь Фархад не виноват. Это я тогда ночью в кладовку влез и его галстук в его же бумагу положил.
— Ну да! — потрясенно отшатнулся я. — А не врешь? А тетрадка?.. А галстук?.. Где взял?
— Разве ж это трудно. Главное, что вбил себе в голову отомстить ему. За спортзал. Помнишь эти ключи? Если бы Фархад не сказал Андрею… Да что там Фархад и Андрей — сам я во всем был виноват, а вот почему-то на Фархада разозлился. Отомстить задумал. Сдуру, конечно… Ну, а остальное уже было делом техники.
— Как все же? — не унимался я, не веря собственным ушам.
— Элементарно! Накануне на переменке незаметно взял с его парты тетрадь. А в раздевалке — на физре — галстук. Вот и все.
— И все?! — в ужасе вскричал я, впервые за вечер почувствовав, как жарко в шубе Деда Мороза. — И ты говоришь — все?! Мы же его… Мы же…
Вася кивнул:
— Да, Володя. Его. А надо было меня… И знаешь, что самое удивительное… Поначалу я даже радовался тому, что так ловко смастерил Фархаду неприятность.
А в последнее время… Знаешь, он мне снится, этот галстук. Веришь? Будто я им не макулатуру перетянул, а совесть свою. Душит даже…
— И давно душит?
— А как тахту начали строить. По моему проекту.
— Чего же не признался?
— Струсил — ясно почему. Думал, вы мне тахту не дадите строить, если скажу. Боялся.
— А ведь ты тогда не тахту строил, Вась!
— Как — не тахту? — дернулся Кулаков.
— В смысле — и тахту. А главное — себя. Ясно теперь, чего ты дрожал тогда, у калитки…
Мы молчали. Потом я отчаянно махнул рукой:
— Ладно уж, психолог несчастный! С тобой все ясно… Совесть у него зачесалась… Душит… Пошли, что ли?
— Куда? — Васька испуганно вскинул глаза.
— Ясно куда. К Фархаду. Или передумал?
И чем ближе подходили мы к дому Фархада, тем тяжелее было на душе. Не знаю как Васька, а я чувствовал себя бурлаком, который, упираясь изо всех сил, тянет за собой… собственные ноги.
Мы молчали. Мысли в голове сливались в неразрешимый клубок. Нужно было понять, обязательно понять — как же так случилось, что невиновного Фархада… Мы… Он ведь клялся нам… Пытался доказать. Впрочем, могло ли все у нас произойти тогда иначе? Это сейчас легко расставить самих себя и свои поступки — как расставляет Андрей на своей доске шахматные фигуры, наслаждаясь по книжкам партиями мировых мастеров.
А могло ли все получиться иначе? Наверное, могло бы. Если бы…
ЕСЛИ БЫ королева Марго не швырнула нам тяжелую перчатку…
ЕСЛИ БЫ наш капитан Стелла Хван не замыслила скормить акулам группу упитанных и аппетитных учеников…
ЕСЛИ БЫ не конкурс на лучший проект тахты…
ЕСЛИ БЫ не операция «13–30»…
ЕСЛИ БЫ злющая корова Киса вела себя прилично и не спровоцировала принудительный марафон…
