Тамара Михеева - Две дороги - один путь
Егор усмехнулся, глядя на притихших ребят, взял в руки саксофон, заиграл. Казалось, музыка разбудила дом. Где-то на чердаке заворковали голуби, заскрипели половицы, тихо зазвенели окна, ожил за стенами дома запущенный старый сад. А у Петьки сладко и незнакомо заныло от тихой мелодии сердце.
— Как здорово, — выдохнул Денёк, когда Егор опустил саксофон.
— Ну что вы! Я вообще, можно сказать, играть не умею. Вот дед у меня! Он самоучка, но играет так, будто консерваторию закончил. На любом инструменте. И музыку сам пишет. Раньше он в городе духовым оркестром руководил. Помните оркестр?
— Конечно! — подпрыгнула Петька. Раньше оркестр каждое воскресенье играл в парке, выступал на всех праздниках и демонстрациях. Когда маленькая Петька слышала стройную, немного торжественную музыку, то сразу бросала все дела и бежала к золотым трубам, огромному гулкому барабану, к серьёзным людям, владеющим этим серьёзным чудом. Папа в такие минуты говорил:
— Что, Лизавета, труба зовёт?
Потом оркестр куда-то исчез. Папа как-то проворчал, что, мол, развалили оркестр, но толком ничего объяснить не мог. Петька тогда долго тосковала по звукам медных труб.
— А где он теперь, оркестр? — спросила Петька Егора.
— Вот он, — показал Егор на инструменты. — Только трубы без людей не запоют.
— А где люди-то? — спросил Денёк, как добрую собаку, поглаживая крутой бок барабана.
— Кто где… Дедушка долго служил в военном оркестре, а вернулся потом — стал собирать людей, которые хоть как-нибудь умеют играть на духовых инструментах. Потихоньку инструменты покупал. Он даже квартиру продал, чтобы их купить. Ну, поначалу всё здорово было: репетиции, выступления, поездки, конкурсы. А потом… потом как-то все повзрослели, постарели, кто уехал, кто женился, кто просто решил, что глупо на это время тратить, раз ничего не платят. Старики умерли или слегли, а замены им не было. Вот так вот… К тому же кто-то из о-очень важных людей решил, что духовой оркестр — это «пережиток прошлого»… Дедушка потом работал в музыкальной школе, но оркестра больше не получилось.
— Как жалко… — прошептала неслышно Петька. Если бы оркестр был, она бы обязательно туда попросилась!
И научилась бы играть на горне! Она бы даже опять в музыкальную школу пошла!
— Ладно. Зачем мы о грустном? — встряхнулся Егор. — Пойдёмте, — и он тихонько вытолкнул ребят из комнаты.
И Петька не решилась сказать ему о своей мечте. «Может, как-нибудь в другой раз», — подумала она.
Потом они ещё залезли на пустой пыльный чердак, где сушились веники для бани, побегали по саду, пообщались со свирепым на вид, но добрейшим псом Чеком, ещё раз попили чай, помогли Егору ужин для дедушки приготовить и только тогда заметили, что уже вечереет. Стали прощаться.
— Егор, а почему в доме окна никогда не горят?
— Да просто окна жилых комнат во двор выходят. Дом-то огромный! Ну, я жду вас в четверг, — напомнил Егор, — на День Рождения дома.
— Ага, мы придём.
— И друзей зовите! И вообще, если что — приходите.
Егор ещё долго стоял у калитки и махал им рукой, а Петька с Деньком то и дело оборачивались и махали в ответ.
Денёк спросил:
— А про каких друзей ты говорила?
Петька споткнулась о ступеньку лестницы и сказала:
— Ой, это мои друзья с нашего двора. Я вас познакомлю. Они все — знаешь какие? Во! — и она показала большой палец. — Хочешь, прямо завтра познакомлю?
— Ну, ладно…
Они помолчали немного, и Денёк спросил:
— А тебе не попадёт, что так поздно?
— Пф-фе! Я всегда так гуляю! — она искоса посмотрела на погрустневшего друга. — А тебе?
— Наверное, нет. Но скорей всего, да. Просто мама не любит, когда я к обеду не прихожу. И вообще, когда так надолго.
Петька тут же приняла решение.
— Пойдём, — сказала она, поворачивая в сторону его дома.
— Куда?
— К тебе.
— Зачем?!
— Ну, я скажу, что всё из-за меня, и тебя ругать не будут.
— Ну, вот ещё! Не надо…
— Надо! А то тебя больше ко мне не отпустят.
— Да, Петька, отпустят меня! И ругать не будут.
— Ага! А кто говорил, что попадёт?
— Я сказал «может быть».
— Ты сказал «скорее всего», а это почти всегда «да».
— А вот и нет!
— А вот и да!
Денёк вдруг замолчал и внимательно посмотрел на Петьку.
— Ты чего? — смутилась она.
— Петька… Мы что, ссоримся?
— Вот ещё! — дёрнула Петька плечом. Посмотрела на Денька и улыбнулась.
И он тоже.
— Ладно, — сказала она. — Я не пойду тебя провожать. И ты меня — не ходи. Пока.
И она побежала по пыльной дороге. Потом она остановилась и помахала Деньку рукой. И он замахал ей в ответ.
— 4 —
С Ленкой Апрелевой Петька познакомилась в детском оздоровительном лагере, куда её родители отправили «набраться сил и здоровья перед первым классом». Петька попала в самый малышковый отряд и поначалу очень тосковала. Ещё бы! Все отряды купаться на речку, а они в бассейн-лягушатник, где даже маленькой Петьке воды по пояс! Все отряды в лес — за ягодами, а они в песочницу и на качели. Для всех отбой в десять часов вечера, а их спать укладывают чуть ли не сразу после ужина. В общем, при такой жизни Петькиного терпения хватило на неделю. А потом она тихонько собрала вещи и рванула через лес домой. В каком направлении расположен город, Петька знала весьма приблизительно, но она твёрдо была уверена, что любая дорога куда-нибудь выведет.
Лесная тропинка вывела к шалашу из сосновых веток.
В шалаше было весело: там смеялись от души и рассказывали что-то очень интересное. Петька не удержалась и сунула туда свой любопытный нос. Так она познакомилась с тремя девчонками и двумя мальчишками из соседнего отряда. Приняли Петьку необыкновенно радушно, удивились, что ей в лагере не нравится, ещё больше её смелости (одна! по лесу! домой!) и уговорили остаться. Да Петьке уже и не хотелось домой. Потому что жизнь в лагере в один миг стала интересной! Потому что её новые друзья столько всего знали и умели! Потому что, оказывается, в лагере есть столько замечательных мест! И Петьку везде брали на равных, во все игры, хоть она и была младше ребят на целый год. И когда мама с папой приехали на выходные к дочери, то застали её уже не зарёванной, а счастливой.
Но ещё больше счастья было у Петьки, когда I сентября она увидела среди незнакомых ребят свою лагерную подружку.
— Ленка!
— Ой, Вета…
— Ты в каком классе?
— В 1-м «Б».
— И я! Вот это да!
А потом выяснилось, что Апрелевы переезжают в Петькин двор. Ленке было уже почти 8 лет, она была самой старшей в классе, и Петька очень гордилась, что у неё есть такая замечательная подруга.
— Леночка удивительно красива, — сказала как-то Петькина бабушка, — у неё такие египетские глаза.
— Вета, ты бы с Лены пример брала, её на собраниях всегда хвалят, — говорила мама.
Петька бы и рада, но у неё не всегда получалось, потому что Ленка всё умела и всё могла — Петька была в этом уверена.
А ещё Ленка была честная и справедливая.
— Она — моя совесть, мамочка. — искренне признавалась Петька.
И правда, иногда хочется увильнуть от каких-либо неприятностей, что-то не совсем честное сделать, а потом, как подумаешь, что Ленка по этому поводу скажет, вся охота пропадёт.
И Ленке первой решила рассказать Петька про Денька и старый дом. К Ленке и пошла она на следующий день после школы. Ленка помогала маме купать трёхмесячную сестрёнку. Маленькая Катя купаться любила, была не капризной, и Ленку мама отпустила. Петька одним глазком всё-таки заглянула в ванную, щёлкнула языком Катюшке и пошла с Ленкой на балкон.
На балконе у Ленки была настоящая комната: аккуратный шкафчик у стены, два низких табурета и столик, узкая кушетка, на полу лежали старые цветастые половики. Как только становилось тепло, Ленка перебиралась на балкон жить. Вытаскивала надувной матрас и тёплые одеяла — так спала ночью, днём всё это складывала в ящик. Тётя Лариса, Ленкина мама, пыталась с этим бороться, но потом махнула рукой: все равно в однокомнатной квартире не развернёшься, тем более когда появилась Катюшка.
Петька очень любила эту Ленкину комнату. Она уселась на кушетку, скрестив ноги по-турецки, и погрузилась в раздумья. Петьку уже давно мучила совесть, что она ничего не рассказывает Бродягам о своём новом друге, а Денька не знакомит со своими одноклассниками. Почему она их сразу не познакомила, Петька теперь и не помнила, а выкручиваться уже сил нет. Вот сейчас Ленка спросит, где она вчера целый день была, а Петьке опять придётся что-нибудь сочинять, будто дружить с Деньком — это великая тайна или преступление. Нет, всё, хватит!
— Ты где вчера была? Мы мечи весь день делали, за тобой три раза бегали, а тебя не было, и Ирина ничего вразумительного сказать не могла.
