Герман Балуев - Командир Иванов
— Мы еще мало знаем друг друга! Поэтому давайте честно расскажем о себе сами. Кто я? — спросила сама себя Алла. И горько усмехнулась. — Когда я была председателем совета отряда в Артеке, попался мне один рохля… — Она взглянула на Леву. — Плавать не умеет, бегать не умеет… Зло меня взяло. Стала я его дрессировать.
— Кого же нам в комиссары? — прервал ее Иванов. — За три месяца мы должны пробиться через тайгу и выйти к реке Ние. Дело серьезное. Через три месяца сотни машин пойдут по нашей дороге к Ние. Там будут строить железнодорожную станцию. Так что дорогу мы обязаны сделать. Если со мной что случится, десант поведет комиссар.
Игорь посмотрел на Аллу, сощурившись.
— Не выбрать ли нам Аллу комиссаром? — лениво сказал он. — Опыт у нее есть.
Вася засмеялся.
— Может быть, Женю? — спросил Иванов. — Мне она нравится. А вам?
И все согласились. Даже Игорь. Оказывается, Женя понравилась всем.
— А меня вы кем назначите? — растерянно спросила Алла.
— Посудомойкой, — сказал Иванов.
— Ну что ж!.. — сказала Алла, поднявшись. И огляделась в поисках грязной посуды.
Но грязной посуды не было. Ее уже всю в ручье перемыла Женя.
— Выступаем! — объявил Иванов.
Событие двенадцатое. Спортивная злость
Угрюмая буреломная тайга окружала выжженную лесным пожаром большую поляну, на которой после семи дней пути десант разбил лагерь. Над черными вершинами елей синел хребет. Утром солнце ударило в стену хребта, и он будто накрылся рыжей овчиной. «Донь-дон, динь-дон», — прозвенели пустые ведра. Это Женя, поднявшись первой, шла к реке за водой.
Она развела костер, поставила варить какао и кашу.
Потом из палатки выбралась Алла, заглянула в ведра, похвалила Женю: «Молодец, Женечка! Старайся!» — кинула взгляд на горы, сложила ладони рупором и крикнула:
— Хорошо-о!
И хребет откликнулся эхом:
— Охо-о!
Эхо упало в тайгу и заглохло.
Из палатки выглянул Иванов.
— Какое прекрасное утро, командир! А вы все спите и спите!
Ничего не ответив, Иванов скрылся в палатке.
После завтрака принялись за работу. Десант готовился к зиме.
Впереди были большие болота. Пройти их можно было, только когда они замерзнут. Иваном ждал крепких морозов, чтобы двинуться на восток. А до морозов надо было построить дом. Крепкий дом на санях.
К строительству дома и приступили ребята.
Вася и Дед валили в тайге деревья. А Толя Голуб и Ахмет, прицепив стволы к вездеходу, вытаскивали их на чистое место.
Иванов облюбовал два ровных сосновых бревна, выбрал топор по руке и, ошкурив бревна, стал их затесывать наподобие лыж. А Игорю Любавину и Леве велел смотреть и учиться. Минут пятнадцать понаблюдав, как ловко действует командир, Игорь сказал:
— Можешь отдыхать! — И, поплевав на ладони, взялся за топор.
— Так быстро все понял? — недоверчиво спросил Иванов.
— Еще не было такого дела, с которым бы не справился Игорь Любавин, — ответил Игорь и с такой силой врубился в бревно, что щепки ударили в Леву.
Через два часа сани, на которых должен был поехать дом, были готовы. И, полюбовавшись ими, Игорь сказал:
— Ай да мы! Правда, Лева?
Лева кивнул.
А Иванов, сидя в сторонке, щурился на солнышке да постукивал молоточком по проволочке.
— Тоже работает… — тихонечко посмеялся Игорь и, подмигнув Леве, пробасил:
— Командир, можете полюбоваться!
Иванов подошел, полюбовался.
— Быстро вы, молодцы! — сказал он. И, подняв сани стоймя, вдруг отпустил их.
Сани рухнули и развалились.
— Покрепче бы надо, — сказал Иванов. И пошел заниматься своими проволочками.
Игорь самолюбиво прищурился.
— Ладно! Будет тебе покрепче.
Он сбросил куртку, вытащил из кучи два толстых ствола и начал делать новые сани.
Пока он делал, Иванов насгибал из проволоки крючков, прокалил на сковороде и, остудив в подсолнечном масле, попробовал, что получилось. Крючки пружинили и впивались в пальцы. Иванов удовлетворенно погладил бороду.
— Рыбалочкой решили развлечься? — спросила Алла.
Помыв миски, она прогуливалась перед палаткой — в малиновом свитере Иванова, болотных сапогах, в танкистском шлеме и с ножом на поясе.
— Ага, — сказал Иванов.
— Молодец! — засмеялась Алла и подмигнула. — Я тоже люблю жить весело, интересно… Ах, хорошо! — Она подняла к небу лицо и раскинула руки, как бы обнимая новую веселую жизнь. — Свобода, костры!
Иванов задумчиво на нее посмотрел и подергал себя за бороду.
— До чего же вы смешной! — залилась Алла. — Ладно, Иванов. — Она протянула ему ладошку. — Давайте будем друзьями.
Иванов взял ее руку, поднес к глазам и осмотрел.
— Вымойте горячей водой с мылом. А потом — вазелином.
Алла отдернула руку.
— Какой вы все-таки скучный.
Иванов вздохнул.
— Посчитайте, пожалуйста, сколько у нас продуктов.
— Это можно, — сказала она, нырнула в палатку и крикнула оттуда: — Ого-го! Продуктов навалом! И мясо, и сгущенка, и крупы, и еще что-то такое, не пойму…
— Спасибо, — сказал Иванов и позвал Женю: — Будь добра, посчитай.
Женя перебрала все пакеты и банки и, боясь ошибиться, долго делила на бумажке.
— Продуктов на четырнадцать дней, — доложила она.
— А вертолет придет через двадцать, — задумчиво сказал Иванов. — И то если будет погода.
— Ты что же, не мог взять еды с запасом? — строго спросила Женя Иванова — и вдруг поняла: — Ой, это же из-за нас с Аллой! На нас же продуктов не дали! — Она поморщилась, закусила губу, потом сказала решительно: — Неделю я выдержу без еды…
— Ну-ну! Без паники! И пока никому ни слова!
— Так надо же что-то делать.
— Придумаем, — сказал Иванов. — Я-то с вами на что?!
Он спрятал рыболовные крючки в карман, подобрал пустую консервную банку и зашагал в тайгу.
Там и нашел его Игорь Любавин.
Посвистывая, Иванов ножом расковыривал кору упавших деревьев и складывал в банку жуков-короедов.
— Не помешаю? — спросил Игорь. Он привалился спиной к осине и устало закрыл глаза. Натруженные руки висели как чугунные. — Сани готовы.
— Молодец! — Иванов посадил в банку еще одного жука. — Пойдем посмотрим.
Сани были устрашающе громадны.
Иванов напрягся, пытаясь их приподнять, и не смог. Тогда он приказал Ахмету прицепить сани к вездеходу.
Игорь угрюмо наблюдал за действиями командира.
— Рвани! — приказал Иванов.
И вездеход, взревев, рванул сани. Они заскрипели, затрещали, из пазов полетела щепа. Хрустнув, сани сложились гармошкой.
Любавин ужаснулся.
— Издеваешься, да? — закричал он, повернулся и побежал к реке.
Вернулся он только к ужину и, стараясь не смотреть на изуродованные сани, сел к костру. Глаза его слипались от усталости.
— Да ты утомился, что ли? — спросил Иванов. — Иди тогда, отдыхай…
Игорь подобрался и вскинул голову.
— Еще не было случая, чтобы Игорь Любавин сдавался. — В его голосе была спортивная злость непобежденного чемпиона.
— Тогда другое дело, — сказал Иванов.
Поужинав, Любавин развел два огромных костра и начал строить новые сани. Лева стремился ему хоть чем-нибудь помочь, но это плохо у него получалось.
Под утро Игорь просунул в палатку голову и тихо позвал:
— Командир!
Иванов поднялся, будто не спал.
Рассвет только наступал. Было сине и зябко. Траву как будто посыпало солью. Палатка стала мохнатой от инея. Над хребтом накалилась фиолетовая заря.
Румяные щеки Игоря ввалились. В глазах — упорство и отчаяние. Лева сидел на бревне. Он лишь наблюдал всю ночь, как Любавин работает, и от этого устал еще больше, чем Игорь.
Иванов внимательно осмотрел новые сани.
— Очень хорошо, — сказал он Любавину.
— Может, дернуть? — спросил Игорь.
— Зачем? Вижу и так: молодец! Отлично!
Игорь счастливо улыбнулся и полез в палатку, упал на спальный мешок и уснул.
Иванов вышел к реке.
Река неслась черными поблескивающими пластами. Кусты дрожали под напором течения и позванивали намерзшими льдинками.
Иванов насадил на крючок короедов, привязал леску к нависшей над водой ветви и бросил снасть в воду.
После этого он умылся и вернулся в лагерь. Он сварил чай, не торопясь напился, грея горячей кружкой ладони и с удовольствием прислушиваясь к тому, как расходится по телу тепло. Потом вздохнул и пошел к саням.
Несколькими ударами топора разобрал их, углубил пазы, прочно врубил поперечины и намертво прихватил их болтами. К тому времени, когда проснулся десант, Иванов закончил работу и сидел, покуривая, у костра.
Игорь Любавин, высунувшись из палатки, с опаской взглянул на сани, потом уж — на Иванова.
