Константин Иосифов - Охотники за джихами
— Сколько угодно! Выходит, всё это было известно науке?
— Далеко не всё!
— Вот я и говорю… Ребята тут копают, воображают невесть что… А читал ли кто этот вот номер «Советской археологии»? — Быстрыми шагами Джо подошёл к «летучей мыши», раскрыл журнал на загнутой странице и продолжал: — А если никто не читал, то пусть прочитает. Небось найдёт тут нечто поучительное! (И сейчас же Дружок залаял: «Гав! Гав! Гав!») Вот посмотрите: статья. И в ней есть всё: и рисунок вашего угловатого сосуда, и фотография текстильной керамики, и рогульки. А статья, между прочим, подписана П. П. Соколовым. Вами, Пал Палыч, или не вами? («Гав! Гав! Гав!») Уберите вы собаку!
— Миша! Утихомирь своего пса! — сказал Пал Палыч строго. — Это не метод. Надо уважать чужие мнения!
— Вот я и уважаю мнение Дружка. Я же не виноват, что он не согласен с Джо. Правда, Друг?
«Гав! Гав! Гав!» — ответил Друг утвердительно.
— А в результате что получается? — продолжал Джо. — Учёные небось не лаптем думали, а ребята с ними спорят. А это приводит к зазнайству. Взять, к примеру, Мишу Капелюшникова. Он…
— Меня к примеру брать нельзя — я перевоспитался. А Джо пусть лучше уйдёт, пока не намылили шею.
— Миша! — предостерёг его Пал Палыч. — Так с оппонентами не разговаривают. Дай лучше я отвечу.
И Пал Палыч объяснил, почему он ничего не говорил ребятам о своих прежних открытиях.
Да, действительно, статья в «Советской археологии» написана им. Мысль о том, что соль играла большую роль в жизни предков абхазов, приходила ему в голову и раньше, но археологических данных, подтверждающих её, у него не было. Страбон говорил о народах, живущих здесь, что они «сходятся в Диоскурию, сходятся же главным образом для покупки соли». Некий итальянский автор писал ещё в 1654 году в книге «Описание Колхиды», что соль в Мегрелии и Абхазии служит для оценки недорогих товаров, а это значит, что она играла роль денег.
Однажды Пал Палыч, раскапывая береговой вал в районе реки Джикумур, что недалеко от Сухуми, натолкнулся на следы кострища и на осколки сосудов необычайной угловатой формы. Там же были глиняные подставки для поддержки сосудов над огнем. Возникла мысль — эти сосуды предназначались для выпаривания соли из морской воды. Мысль эта подтверждалась и тем, что сосуды были найдены на берегу реки Джикумур, что значит «Соляной ручей» по-абхазски. Но кто и когда выпаривал соль в этих сосудах — этого сказать с уверенностью было нельзя. Возможно, джихи.
— Конечно, джихи! — закричал Адгур. — Какой разговор! И Джикумур — это же «Ручей джихов!»
— Так-то так. Но, увы, одного совпадения названий недостаточно. Вот если бы на Джикумурской стоянке была какая-нибудь сопроводительная керамика, которая позволила бы датировать находку. Но её не было.
— Пал Палыч! А ведь «Джикирба» и «джих» тоже совпадают! — воскликнул снова Адгур. — И я вовсе не разбойник, а солевар! Вот это да! Вот это всем доказательствам доказательство! Вы потому тогда в автобусе и расспрашивали про меня, да?
Пал Палыч не стал отрицать. Да, он знал. Знал, что слона «джих», «джикирба» и «Джикумур» содержат один и тот же корень. Конечно, он мог бы с самого начала изложить ребятам свои соображения по этому поводу. Но стоило ли? Ведь тогда их роль свелась бы к роли копальщиков, и только. Нет! Пусть лучше ребята сами ведут исследование.
Когда Пал Палычу предложили работать в карстово-спелеологическом стационаре в Адлере, он с радостью согласился. Как геолог, он знал, что местные болота — недавнего происхождения. Опыт же археолога подсказывал, что в прошлом здесь кипела жизнь. Археологи здесь не копали, потому что ещё несколько лет назад земли были покрыты болотами, лесами, перевитыми колючими лианами. Но сейчас болота осушены, и можно копать. Это ли не рай для археолога?.. Какой парод здесь жил? Может быть, джихи? И не занимались ли они солеварением?
Но стационар призван изучать только карст. В плане его работ нет места для чистой «наземной» археологии. Вот если бы джихи были пещерными жителями, тогда стационар нашёл бы и средства и люден для раскопок. Что же делать?
Оставалось одно — работать в свободное время, а в качестве помощников привлечь ребят. Это и для них хорошо и для науки.
Как это произошло, все прекрасно знают. В один прекрасный день на стационар заявились Алик-Архимед и Миша Капелюшников.
— Нет, мы не все знаем! — запротестовал Адгур. — Кто написал непонятные письма? Мы получили, я уж не знаю, сколько писем. А от кого? Мы все «Охотники за джихами». Кто же тот «Охотник за джихами», что писал письма?
— И во всех наших делах он лучше нашего разбирается. Он знал, что Пал Палыч будет у школьного огородного участка в субботу на закате солнца. И что я буду нос задирать, он тоже знал. И что…
— Пал Палыч, вы не рассердитесь? — перебила Мишу Нелли.
— А почему я должен сердиться?
— Это вы сами написали письмо. Вы! Вы! Вы! Я с самого начала знала. Знала, да не говорила!
— Я?! Откуда такая мысль?
— Тогда это Арсений Сергеевич написал. Вот и всё! — воскликнула Нелли. — Я и про него тоже думала.
— Арсений Сергеевич не знал, что Джо собирается разоблачать, — заступилась за Арсена Машенька. — И про письма он ничего не знал, он и сам получал письма от «Охотника за джихами». Да разве он…
Но Машенька не кончила, потому что Арсен дёрнул её за рукав и сделал сердитое лицо. Он тоже не любил, когда за него заступаются женщины.
— Эй! «Охотник за джихами»! Отзовись! — закричал Миша, приложив руки ко рту трубочкой.
Все притихли, прислушались. Но таинственный «Охотник» не откликнулся.
— Я не представляю, кто автор этих писем, но я хочу напомнить нашему таинственному коллеге, если, конечно, он здесь, что сегодня день разоблачений! — сказал Пал Палыч.
— Это Вера Ивановна написала, — сказал Алик-Архимед. — Все учителя пишут таинственные письма, чтоб нас заинтересовать. Вот, например, в книге…
— Миша, ты не рассказывал маме про наши дела? — спросил Арсен.
— Всё равно это не мама! — сказал Миша. — Мама привыкла правду в глаза говорить. И у неё нет конвертов с фиолетовой подкладочной. И жёлтой бумаги тоже нет. Я весь письменный стол облазил.
— Прошу слова! — послышался голос Зои Николаевны.
Все головы повернулись к ней. Она стояла, подняв руку, как какая-нибудь ученица, которая хочет заработать себе лишнюю пятёрочку.
— Просим! — закричали ребята.
Всё ещё держа руку поднятой, Зоя Николаевна вошла в свет фонаря.
— Письма писала я, — сказала она виноватым голосом.
Услыхав такое признание, все заволновались и зашумели.
— Да, письма написала я! — снова сказала Зоя Николаевна, на этот раз твёрдым и уверенным голосом. — Я, конечно, могла бы с самого начала спросить Адгура: «Будишь заниматься в археологическом кружке?» Но я-то знала, что он ответил бы… Ну, что бы ты ответил, Адгур?
— «На что мне сдалась ваша археология! Я лучше пойду бычков ловить!» — сказал Адгур с гордостью.
— Ну и другие ребята тоже сказали бы так. Вот я и решила — пусть-ка ребята сами, своими глазами увидят раскопки, пусть сами заведут знакомство с археологом.
— А как вы узнали, что Пал Палыч будет копать у школьного огорода? — спросил Адгур таким топом, что молено было подумать — он директор, а Зоя Николаевна ученица, которая разбила мячом окно в его кабинете.
— Весной я попала на стационар. Нал Палыч упомянул, что собирается покопать у школьного огорода, потому что там есть ясно выраженный береговой вал, в котором могут быть черепки джиховских сосудов. Ну, я и подослала ребят.
— А вы, Пал Палыч, знали про письма? — тем же директорским топом спросил Адгур.
— Не имел представления… Конечно, я вас видел. Конечно, я догадался, что меня приняли за шпиона — увы, такова печальная участь всех археологов и геологов, и не только в книгах… Но давайте-ка, ребята, скажем большущее спасибо Зое Николаевне за эти письма. Если бы не они, мы бы с вами не встретились. А если бы не встретились, то не нашли бы угловых сосудов, а вместе с ними пузатеньких графинчиков с вмятиной на ручке для мякоти большого пальца. А ведь эти графинчики — прекрасная сопроводительная керамика. Они часто попадались учёным в стоянках, которые, без всякого сомнения, были джиховскими. Графинчики и культурный слой доказали нам, что солеварня — джиховская. И ещё: ведь точно такие угловые сосуды учёные находили на юге Абхазии, на реке Джикумур. Вот и выходит, что…
— Вот и выходит, что джикумурская стоянка тоже джиховская, да? — спросила Зоя Николаевна.
— Вот именно! Таким образом мы доказали, что и в здешних местах и на юге Абхазии жило одно большое и могущественное племя, которое занималось выпариванием соли из морской воды. Это ли не настоящее открытие?
— В нашей солеварне найдено большое количество сосудов, — продолжала Зоя Николаевна. — Это ведь тоже о многом свидетельствует. Верно?
