Ричмал Кромптон - Этот Вильям!
Оттягивать посещение уже не было возможности. Вся компания подошла к его дому.
— А вот и дом Вильяма, — весело сообщил Джинджер и направился к калитке.
— П-подожди, — осевшим голосом произнес Вильям, — я должен войти и спросить…
Он поспешно вошел в дом, постоял немного в холле, пытаясь что-нибудь придумать. Он противился неизбежности как мог. Но на этот раз тщетно. Было бы легче, знай он хоть, что это такое — «реликвии».
Он вернулся к калитке еще более поникший.
— Понимаете, — начал он, — я только что обнаружил, что они попрятали эти ре… как вы говорите?
— Реликвии.
— Ну да. Они их попрятали от воров.
Экспромт не возымел желаемого эффекта. На лице мисс Берфорд отразилось разочарование, но уходить она не собиралась.
— Какая жалость! Хотя можно понять. Я бы тоже так поступила. Но все же я должна войти в дом, чтобы потом о нем рассказывать.
Она решительно подошла к двери и позвонила. Вильям держался позади, с застывшим лицом, оцепенев от страха. Волосы у него стали дыбом, несмотря на то, что не так давно он тщательно их прилизал.
Дверь открыла сама миссис Браун.
— Добрый день, — сказала мисс Берфорд, входя в холл в сопровождении мальчишек. — Я уверена, вы простите меня за вторжение, но я просто должна увидеть этот дом, хотя и слышала, что из предосторожности все реликвии спрятаны.
Миссис Браун смотрела на нее, открыв рот от изумления.
— Я заметила удивительное сходство вашего мальчика с его великим предком, — восторженно заявила мисс Берфорд. — Наверное, ваша фамилия уже другая. Какая у вас фамилия?
— Б-б-браун, — с запинкой ответила хозяйка дома, желая знать, не следует ли тотчас позвонить в полицию.
— Но, уверена, также и Шекспир, — продолжала мисс Берфорд, положив руку на взъерошенную голову Вильяма и склонившись к его застывшему лицу. — Я уверена, он Вильям Шекспир Браун. Думаю, вы привыкли к частым посещениям? Это так интересно! Я очень рада, что побывала здесь, потому что в книгах не почерпнешь и половины того, что узнаешь, увидев собственными глазами. Я читала «Бурю», вот, пожалуй, и все. Я замечательно провела время, вы так добры, что позволили мне войти… побывать в доме, где живут его прямые потомки.
Миссис Браун без сил опустилась на стул.
— Мне надо бежать, — сказала мисс Берфорд, — а то папа проснется и не поймет, в чем дело, и нам пора возвращаться в Лондон. До свидания, для меня явилось честью быть здесь и говорить с вами. Когда я вернусь домой, то всем об этом расскажу.
Она удалилась, с улыбкой расточая на прощание слова благодарности.
Вильям, бросив взгляд на недоуменное лицо миссис Браун, последовал за гостьей, бормоча что-то вроде «провожу ее». Он предвидел, что от него потребуют объяснений, и хотел как можно дальше оттянуть этот момент. Он слышал, что миссис Браун окликнула его, но поспешил удалиться вместе с путешественницей.
Миссис Браун потребовала объяснений от «разбойников», которые продемонстрировали полнейшее неведение, к чему она отнеслась с подозрением.
Когда Вильям и мисс Берфорд подошли к машине, «папа» как раз проснулся.
— Что… где… почему? — заговорил он спросонья. — Где мы?
— В Стратфорде, папулька, дорогой, — весело сообщила ему дочь.
— Увидела? — лаконично спросил отец. — Поставила галочку?
— Разумеется, — счастливо отозвалась мисс Сэди. — Я восхитительно провела время.
— Ну, тогда едем, — сказал он. — Надо поспеть в Лондон к обеду. Я голодный как волк.
Она села рядом с ним, весело улыбаясь.
— Теперь я не потеряюсь, — сказала она, — мы ехали сюда по прямой. — Вильям! — Она сунула ему что-то в руку. — Купи себе конфет.
Машина тронулась.
Вильям стоял посреди дороги, глядя вслед, пока они не скрылись из вида. Потом он уставился, не веря глазам своим, на десятишиллинговую бумажку, которую держал в руке.
По дороге домой он выработал линию поведения.
Миссис Браун понемногу пришла в себя, но все еще была озадачена.
— Мне казалось, что она в любое мгновение может стать буйной и всех нас поубивает, — сказала она. — Вильям, кто она такая и зачем ты ее привел?
— Я не знаю, кто она. Только имя знаю. Она сказала, что ее зовут мисс Берфорд. И я ее не приводил. Она сама захотела прийти к нам.
— Но зачем?
— Ты же слышала, что она говорила. Она все время это твердила. Она хотела прийти к нам. Это все, что я могу сказать. Ты же слышала, что она говорила. Она сказала мне, что ее зовут мисс…
— Но где ты ее нашел?
— В машине. Она плакала. Она сказала, что ее зовут мисс Берфорд.
— Что ты заладил! Что еще она говорила? Зачем она пришла к нам?
— Я же объяснил тебе. Она сказала, что ее зовут мисс… ладно, не буду. Но я же рассказываю тебе, как все было. Ну вот, она это сказала, и мы немного прошлись, и она сказала, что хочет зайти к нам. Я не хотел, я ее не приглашал. Я знал, что тебе это не понравится. Но она пристала, и я не мог ее удержать. Я старался и повел ее кружным путем. Я совсем о ней ничего не знаю, она сказала мне только, что ее зовут мисс Берфорд и… займусь лучше домашним заданием, хочу подтянуться и получить хорошие отметки… чтобы вы не зря платили за меня деньги и все такое.
После его последних слов миссис Браун от изумления потеряла дар речи. Вильям удалился в гостиную и сел там с книжкой за стол. Несколько минут спустя он осторожно приоткрыл дверь и услышал, как миссис Браун разговаривает с дочерью.
— Как это печально, — доносился ее голос. — Понятия не имею, где Вильям ее подцепил и где она сейчас. Совсем молодая и абсолютно невменяема. Говорит, как в бреду. Я хотела получше расспросить Вильяма, но он занят домашним заданием, не хочется его отвлекать.
Вильям тихонько притворил дверь, открыл окно, легко спрыгнул в сад и спокойненько пошел к калитке, где топтались Джинджер, Дуглас и Генри. Он вынул из кармана десятишиллинговую банкноту и поднял ее над головой.
Джинджер, Дуглас и Генри пришли в полный восторг.
Вильям забрался на верхнюю поперечину калитки и посмотрел на них сверху вниз.
— «Друзья, сторонники…» — начал он, а потом перешел на твэнг[7]. — Послушайте, вы классные ребята!
По возвращении в Техас мисс Берфорд прочла небольшую лекцию о поездке в Англию.
Она рассказала о посещении дома Энн Хэтэуэй, в котором сейчас обитает очень старая женщина, впавшая в маразм.
Она рассказала, как в том же городе встретила четырех мальчиков, один из которых — потомок Шекспира, другой — потомок Скотта, третий — поэта Вордсворта и четвертый — потомок Нельсона. Потрясающе, не правда ли? Ее лекция имела огромный успех.
В тот же год одна из почтовых открыток, посланных Вильяму на Рождество, не нашла своего адресата. Она была из Америки, и адрес на ней был такой: «Мистеру Вильяму Шекспиру Брауну, Стратфорд-на-Эйвоне, Англия».
Вильям-психиатр
Случалось, что у Вильяма возникали мысли о бесполезности своего существования. Однажды в таком вот подавленном настроении шел он нога за ногу по улице.
— С каждым днем я становлюсь старше и старше, — бормотал он, — и ничего еще не сделал такого, чтобы прославиться на весь мир. Черт! Я даже еще не начал. Наверняка Христофор Колумб, когда ему было столько лет, сколько мне, уже придумал, как открыть Америку. И этот Уатт, который изобрел паровую машину, уже начал возиться с паровыми котлами. А я потерял столько времени. Надо начинать немедленно.
Он перебрал в памяти все профессии, которые когда-либо выбирал: машинист, путешественник, шпион, сыщик, премьер-министр, космонавт, владелец кондитерской, гонщик, укротитель львов, почтальон, водолаз. Со временем они утрачивали для него свою привлекательность. Его воображение так возносило каждую из них, что в действительности их возможности быстро истощались. Последнее время им овладело желание стать водолазом. Облаченный в водолазный костюм, в маске с трубкой для дыхания, он исследовал затонувшие корабли, вступал в схватку с акулами, китами и морскими дьяволами, и даже повстречал и один разбил наголову до сих пор неизвестное племя дикарей, которые жили в пещерах на дне океана. Но в конце концов ему наскучили даже и такие подвиги.
— Надо придумать что-то новое, — сказал он и сердито пнул камушек с одной стороны дороги на другую. — Что-нибудь такое, чего я еще не пробовал. И бьюсь об заклад, я прославлюсь.
Домой он пришел к ланчу. Никакой новой идеи у него еще не появилось. Хмурый, погруженный в размышления, он уплел большую порцию картофельной запеканки с мясом и уже наполовину съел большую порцию рисового пудинга, как что-то привлекло его внимание в рассказе Роберта.
