Александр Чуркин - Литературно-художественный альманах «Дружба», № 4
Потом письма стали приходить реже. В конце второго года от Николая Ивановича пришло еще письмо; в нем сообщалось, что Метеор вырос еще на тридцать сантиметров.
Всё шло своим чередом: папа уходил в плавание и возвращался домой, Слава с Шурой успешно переходили из класса в класс.
Так они дошли до десятого класса, потому что со времени отъезда Николая Ивановича прошло три года.
И вот однажды папа получил от друга телеграмму; в ней говорилось:
«Срочно вылетаю целинные земли Метеор вылетает с попутчиком договорился о приеме в вашем зоопарке встречайте и устраивайте».
Слава решил пока не говорить маме о телеграмме: зачем ее волновать, — они сразу же отвезут крокодила в зоопарк.
Стояло жаркое южное лето. По лицам людей, заполнявших аэродром, струйками стекал пот. Слава с Шурой, оба в светлых «бобочках» и пестрых тюбетейках, находились среди встречающих. Оба были взволнованы. Кто его знает, как выглядит сейчас этот Метеор? И в чем его везут?
Наконец самолет прибыл. Из самолета вышли последние пассажиры. Где же Метеор? Но вот показался еще один прибывший; пятясь, он тащил по трапу большой решетчатый ящик.
Пассажир сошел на землю, поставил ящик у ног, вытер платком лицо и осмотрелся; он оказался молодым пареньком.
— Это как будто то, что нам нужно, — определил Слава.
— Точно, — согласился Шура.
Через минуту они уже разговаривали с прибывшим.
Выслушав наставление паренька о том, как нужно кормить крокодила, и заручившись письменной инструкцией Николая Ивановича, которую им передал паренек, друзья взяли ящик с двух сторон за обшивку и пошли пешком к зоопарку.
— Не робейте, ребята, — услышали они вдогонку, — он покладистый, как говорится в инструкции, а в случае чего — за хвост и в воду.
У входа в зоопарк какой-то гражданин, заметив юношей, сам пошел к ним навстречу; он назвался старшим научным сотрудником и поинтересовался:
— Это, верно, тот самый крокодил? Прошу прощения, но у нас заболел рабочий, который должен делать стеклянную клетку-загон для вашего крокодила. Директор просит немного повременить. Мы вам сообщим… Ваш телефон? — Научный сотрудник вытащил из кармана блокнот и записал телефон Славы.
Огорченные друзья притащили Метеора в квартиру тогда, когда мамы не было дома.
Шура посчитал за лучшее сразу уйти домой. А Слава с папой долго совещались в кабинете.
Возвратившись домой, мама очень встревожилась, увидев сына с отцом, старательно запирающими на ключ дверь в ванную.
— В чем дело? — спросила она.
Отец растерянно улыбнулся, а Слава проговорил нарочито развязным баском:
— Так, пустяки, главное — спокойствие. Дело в том, что мы должны временно принять Метеора у себя. Ведь, по справедливости, он жил целых три года у Николая Ивановича, а теперь настала наша очередь.
Пришлось маме смириться. К крокодилу она, конечно, не заглядывала и, прежде чем войти в кухню, смежную с ванной, долго топала на пороге ногами и шипела.
Из-за крокодила пришлось перейти на рыбный рацион; рыбный суп и рыбное второе всем изрядно надоели; но что было делать, раз Метеор ел только рыбу!
Уходя в гости, мама по нескольку раз звонила домой. То она интересовалась, «не сдох ли еще крокодил», или «не откусил ли еще Славе нос», то справлялась, не съел ли Метеор ее модельные туфли.
Дни стали еще жарче. Метеор наслаждался теплом. Он сидел в воде, приоткрыв пасть и выставив на поверхность большие выпуклые глаза. Слава и Шура с миской в руках любовались своим питомцем.
— Метеор! — позвал Шура.
Крокодил в ответ глухо зарычал.
— Так, — отметил Шура, — пункт № 1 действует точно.
— А всё-таки он идиот, этот глубокомысленный синеглазый красавец, — проговорил срывающимся баском Слава.
— Не думаю, чтоб совсем; посмотрим, на что он способен еще. — Шура взглянул на висящие на стене «инструкции» Николая Ивановича, отыскал пункт 5-й и прочел: — «При щелкании пальцами вылезает из воды за пищей». Так, попробуем. — Шура щелкнул пальцами, и Метеор тотчас, всплеснув воду, выбрался из ванны и шлепнулся на пол, распластавшись плоской огромной ящерицей, длиной в метр двадцать сантиметров.
Его спина, состоящая из корявых чешуй, напоминавших старую черепицу, была коричневой, бока, кончик морды и живот — зеленовато-белого цвета.
Метеор замер в тупом ожидании, глядя на мальчиков.
Слава взял из миски кусок свежей трески и подбросил его перед носом Метеора. Крокодил взметнулся вверх, подхватил в воздухе кусок и, скользнув по дровам, бросился в ванну, обдавая друзей брызгами.
Затем он снова показался из воды; стоя столбом и задрав голову, он заглатывал пищу.
— Любит выпить перед обедом, — засмеялся Слава.
Покончив с едой, Метеор усиленно топал по дну ванны: он просил добавки.
Подошел папа:
— Ишь, шельмец, как разохотился, — засмеялся он. — Однако, Слава, надо что-то предпринимать. Мама боится крокодила.
Легко сказать: предпринимать, — но что?
Однажды рано утром позвонила молочница. Мама открыла дверь и пропустила ее вперед. Не успев войти в кухню, женщина страшно завизжала и уронила с грохотом бидон.
Разбрызгивая молочную лужу сапогами, она побежала к выходу с воплем: «Ой, смертынька!»
Мама заглянула в кухню и остолбенела: «Спасите!» — закричала и она и вдруг, обмякнув, прислонилась к стене…
Распластавшись на полу у порога, Метеор смотрел на бесчувственную маму и нервно колотил по полу бугорчатым хвостом. Он не привык к беспорядочным крикам.
Заспанный Слава уже летел в трусиках босиком по коридору; за ним, шлепая туфлями, в пестрой пижаме еле поспевал папа.
Слава усадил безжизненную маму на сундук у вешалки.
Затем схватил Метеора, по пункту № 6, за хвост и потащил в ванную.
Оскорбленный Метеор зарычал и неожиданно рывком освободил свой хвост из Славиных рук.
Высоко приподняв туловище на кривоватых лапах, Метеор побежал сам в свои «аппартаменты».
А папа виновато заглядывал маме в глаза и упрашивал:
— Мамочка, только не молчи! Ну, выругай меня, это я ходил вечером в ванную за ковриком для гимнастики и, повидимому, не прикрыл дверь…
Жизнь в квартире всё усложнялась… Маме теперь приходилось спускаться за молоком к нижним жильцам: молочница не хотела входить в квартиру, где живут крокодилы.
Мало этого: уборщица Дуся отказалась мыть полы в квартире с крокодилом.
Пришлось маме мыть полы самой. Поручить вымыть пол в ванной Славе или папе было невозможно: «Они только развезут грязь!»
И вот однажды мама убирала квартиру. Очередь дошла до ванной.
С бьющимся сердцем она потопала босыми пятками у порога и тихонько приоткрыла дверь.
Метеор сидел в воде, выставив ноздри и глаза.
«Может быть, ничего и не случится», — подумала мама и с решимостью отчаяния вошла в ванную.
Метеор не шевелился.
«Ну, конечно, развели здесь паутину!» — средним пальцем правой руки мама зацепила паутину, висевшую на колонке.
Большим пальцем этой же руки мама стряхнула паутинку с пальца; вышло что-то вроде щелчка — и сейчас же Метеор, как по команде, вылез из ванны и шлепнулся перед мамой на пол.
Отскакивая, мама стукнулась локтем о косяк двери. На миг от ужаса она закрыла глаза.
Открыв глаза, мама увидела, что Метеор стоял очень миролюбиво, не двигаясь, полуоткрыв рот.
«Наверно, его забыли покормить. Какая непростительная оплошность!» — подумала мама.
К счастью, на окне в плошке остался кусочек рыбы.
Мама взяла рыбу и, отойдя подальше, к порогу, швырнула ее Метеору.
Метеор ловко поймал кусок и по дровам перебрался в воду.
Опасность миновала.
«А он забавный, этот Метеор», — подумала мама, наблюдая за действиями крокодила в ванне.
Потом взгляд мамы упал на висевшие на стене «инструкции».
«Пункт № 5 — при щелкании пальцами вылезает из воды за пищей».
«Так вот оно в чем дело! Нет, это, правда, оказывается очень и очень интересно».
Один раз Слава с Шурой где-то замешкались и не пришли в час кормления Метеора.
Мама только что вымыла голову; она была в халате и с тюрбаном из полотенца на голове.
Мама посмотрела на часы раз, другой и, наконец, нервно запахнув халат, взяла плошку Метеора.
Приоткрыв дверь, мама заглянула в ванную. Метеор сидел в воде, отвернувшись к стене.
На всякий случай мама забралась на подоконник и оттуда смело щелкнула пальцами.
Тотчас взметнулся столб воды, и Метеор распластался перед мамой, как перед древнеегипетским жрецом.
Мама так увлеклась кормлением, что не заметила, как дверь ванной отворилась и на пороге показались Слава с Шурой.
— Шурка! — произнес Слава трагическим шопотом. — Я вижу, — нам изменили…
