Уинстон Черчилль - Костюченко Ирина

«НЗ» — значилось на полоске бумаги. «М-да, — подумал Уинстон. — Лучше бы Антарктида». Тем не менее, он развернул карту и учебник на странице, где было изображено два крупных острова и несколько мелких.

Их рассадили — каждый за отдельный стол. Отобрали все, вплоть до линейки, велели вывернуть карманы. Трое экзаменаторов строго следили, чтобы никто из мальчиков не имел ни малейшего шанса списать.

Наш герой с ужасом наблюдал, как к нему приближался мешочек, из которого каждый должен был собственными руками вынимать приговор. Шансы поймать удачу были минимальны: 1:46. «Сколько это в процентах? Два? Три? Нет, кажется, два», — в панике думал он. Если бы Уинстон лучше знал математику, в частности, изучил теорию вероятностей, он бы понял, что на самом деле его шансы составляют около 5 %. Но и это вряд ли бы его утешило.

До Уинстона мешочек должен был вообще дойти последним: проигнорировав неписаные правила, на сей раз учитель решил разносить билеты не порядку фамилий в списке, а по именам! Его имя начиналось с «W», а одноклассников на «X», «Y» и тем более на «Z» — не было! Затаив дыхание, он внимательно следил, кто что вынимает. Услышав «Греция» или «Китай», Уинстон громко вздыхал.

27 из 46 билетов были вынуты. «НЗ» оставалась в мешочке. 19 бумажек, 19! «Ну, что же вы? Мистер Черчилль, вы и здесь последний», — хриплый голос учителя обращался именно к нему.

Уинстон засунул руку в мешочек и вынул первый попавшийся билет. «Нарисуйте карту Новой Зеландии», — машинально прочел подросток, еще не осознавая написанного.

Ему показалось, что пенсне на лице экзаменатора хищно блеснуло. Карты были страстью учителя и головной болью Уинстона, который ненавидел «бессмысленную», с его точки зрения, работу. И вдруг до него дошла суть задания! Едва сдерживая желание станцевать канкан прямо на парте, он попытался придать себе задумчивый и сосредоточенный вид.

«Это как пройти над бездной, — думал подросток. — Над пропастью по веревке без страховки и даже без балансира. Никаких шансов, а ты безопасно проходишь. Рискуешь — и попадаешь в яблочко, почти не целясь. Это самое сладкое чувство на свете», — думал он, дорисовывая мелкие знакомые изгибы двух островов — Северного и Южного, подписывая выученные утром города и проливы.

Полюбовавшись выполненной работой, он добавил еще несколько более мелких островков. Стюарт с городом Обан и остров Руапюк на крайнем юге; Форсайд, Арапва, Блумин, Пикерсджил и даже Лонг — между двумя частями Новой Зеландии, а также Грейт Барьер и Литл Барьер, Дюрвиль и Вайхеке — на севере. Подумав еще немного, парень дорисовал несколько точек островов Трех Королей — далеко от Новой Зеландии.

Уинстон поднял голову и оглядел класс. Все ученики, которые начали отвечать на билет раньше, еще сосредоточено работали. Ему же оставалось сдать свою «Новую Зеландию».

Черчилль обмакнул перо в чернильницу и написал на листе собственную фамилию. Все было четко. Но, стремясь довести дело до идеала, он решил поставить точку, как бы подводя итог проделанной тяжелой работы. Грубая клякса наплыла на две последние буквы его имени, а возле Новой Зеландии возникло несколько новых островов — очевидно, вулканического происхождения.

«А, какая разница, — решил Уинстон. — Я все равно худший в классе». Он сдал работу и вышел на улицу, туда, где теплые лучи нагревали воду лучшего места в Хэрроу — открытого бассейна.

Над водой было переброшено два мостика. На одном из них задумчиво стоял незнакомый парень. Он накинул полотенце на свое тело цвета ощипанной курицы, явно опасаясь обжечься на коварном майском солнце.

«Лучше и быть не может — легкая добыча», — решил Уинстон. И, прежде чем он успел додумать мысль до конца, левая рука нашего героя сорвала чужое полотенце, а правая — толкнула незнакомца в воду.

Но совершенно неожиданно для Уинстона парень оказался настоящим атлетом! Резкими движениями рук он молниеносно преодолел расстояние до бортика, а потом за три прыжка догнал нашего героя, пытавшегося скрыться. Звать на помощь было бессмысленно — Черчилль знал. У врага был железный аргумент — «он первый начал», а также с десяток свидетелей, которые с интересом смотрели бесплатное шоу.

Сильные руки согнули Уинстона пополам, затянули на мост и изо всех сил швырнули в воду. Всплывая, Черчилль оттолкнулся от дна и доплыл до ближайшего берега. Его окружили «свидетели» — школьники, у которых не было экзаменов.

— Ты труп! — заявил один из них, пухлый мальчик с веснушками.

— Тебе крышка! — добавил какой-то коротышка.

— Это Эмери! Он с нашего шестого класса! — сказал знакомый Уинстону парень-выпускник с заметным темным пушком над верхней губой.

— И что же? — с апломбом спросил наш герой, выливая «бассейн» с обуви прямо на асфальт.

— Ты не знаешь Эмери?! Он чемпион школы по гимнастике! И еще играет в футбольной сборной!

И здесь Уинстон вспомнил. Он бывал на соревнованиях, восхищался этим парнем! Как можно было так ошибиться? Тем ни менее, подросток издевательски прокомментировал:

— С тыла вид у него был не слишком героическим!

«Даже если делаешь глупость — делай вид, то так и надо; вдруг проскочишь», — полагал Уинстон. Позднее он сформулирует свой принцип изящнее: «Успех — это способность идти от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма».

Но сейчас был явно не тот случай. Уинстон почувствовал, как его аккуратно, но крепко взяли за ухо. Перед ним стоял Эмери — уже одетый.

— Кажется, нам есть что обсудить? — подчеркнуто вежливо спросил он. И добавил: — Сэр!

— Что ж, обсудим! — вызывающе ответил наш герой.

— Не здесь, — предложил Эмери.

— Да, — согласился Уинстон.

Они вошли в корпус, и чемпион школы плотно закрыл дверь прямо перед носом многочисленных зевак.

— Извини, — начал Черчилль. — Я почему-то подумал, что ты из третьего класса, а не из шестого.

Старшеклассник пристально смотрел на него, но молчал.

— Ты же такой мелкий… Маленького роста! — продолжил Уинстон. И чтобы окончательно похоронить себя, ляпнул: — Мой отец — великий человек, министр. Но ростом он небольшой, как и ты, может, чуть выше… Да и ты еще можешь немного подрасти. Ой!

Наш герой понял, что несет чушь, и даже притих, ожидая справедливой кары. Эмери расхохотался.

— Не бойся! Человеку, у которого напрочь отсутствует связь между языком и мозгами, всегда будет доставаться на орехи! Я не хочу быть одним из многих, кто надерет тебе уши!

— Вопрос исчерпан? — осторожно поинтересовался Уинстон.

— Полностью. Побереги свои уши для других, — сказал чемпион школы. И снова насмешливо добавил. — Сэр!

Настанет время, когда пути этих мальчишек вновь пересекутся. Эмери будет работать в кабинете министров, который возглавит Уинстон. Они станут приветствовать друг друга, изображая руками волны и добавляя «сэр!» — но никто не будет понимать смысла этого ритуала.

Вечером Уинстона нашел учитель географии.

— Вы поразили меня, Черчилль. Я и не предполагал, что вы так хорошо знаете мой предмет. Почему вы раньше это так тщательно скрывали? Можете же, когда захотите! Высший балл, высший! Несмотря на грязь, которую вы, как обычно, умудрились развести даже в экзаменационном билете.

— Вы хотите сказать, что я попадаю в военный класс? — парень не верил услышанному.

— Да. Но учитывая предыдущие «успехи» и низкий рейтинг, вы зачислены только в «армейский» класс. Там вас подготовят к офицерской карьере. К государственной деятельности вы явно не пригодны.

— Почему? — подчеркнуто вежливо спросил Уинстон.

— Дисциплины не хватает. И дипломатичности, умения понимать, с кем и как разговаривать, — иронично ответил учитель. Он явно знал о сегодняшнем приключении. — Но есть шанс, что в армии вам быстро прочистят мозги. Или выбьют. Вы меня понимаете?

— Так точно, сэр! — ответил парень, салютуя по-военному.