Виктория Хенли - Замок целителей
Увидев, что лысый схватил Маэву, Яспер хотел было затоптать его конем, подхватить Маэву и умчаться с ней. Однако таким образом он, скорее всего, мог добиться, чтобы его превратили в раба, и уже ничем не помочь ей. Поэтому он соскользнул со спины Фортуны и спустил из седла Девина. Поймав Маэву, Орло вспомнит и про Девина, разве не так? На причале можно было видеть не одну дюжину лошадей, однако конь заметнее стоящего человека. Если Девина начнут искать, Яспер был готов раствориться среди прохожих и, если придется, пожертвовать Фортуной.
Однако Орло не стал оглядываться на них, что показалось Ясперу странным. Орло назвал Девина по имени; он знает этого ребенка. И он заметил, что на лице Девина нет меток… Сумеет ли Орло не проговориться об этом?
— Куда мы идем? — воскликнул Девин, цепляясь за руку Яспера.
Пригнувшись, тот проговорил в ухо мальчика:
— Мы пойдем за этими людьми, чтобы увидеть, куда они поведут Маэву.
Не выпуская из одной руки поводьев Фортуны, держа в другой ладошку Девина, Яспер следовал за похитителями Маэвы. Орло ехал, повесив голову, тело его осело, он ни разу не попытался отыскать взглядом Девина. Весьма странно.
Большой отряд портовых рабочих, шедших от одного из причалов, преградил Ясперу путь. Все они несли на головах тяжелые ящики, глядели только перед собой, и пройти между ними не было никакой возможности. И когда Яспер сумел продолжить путь, оказалось, что он потерял Маэву. Он вновь сел на спину Фортуны, посадил за собой Девина и проехал до самого конца причалов, разыскивая взглядом золотую головку Маэвы.
За причалами начался песчаный берег. Яспер не стал останавливаться. Он обдумывал, как можно устроиться жить в Мантеди, старался представить себе, сумеет ли забыть Маэву. Сейчас он располагал кобылой и некоторым количеством бесает, что в сумме составляло много больше, чем бывало у него когда-либо.
Нет, он тряхнул головой. С тем же успехом можно просить тот песок, что сейчас под ногами кобылы, вновь превратиться в скалу. «Я не сумею забыть ее». Он представил себе Маэву, украшенную цветами, касающуюся щекой цветка и улыбающуюся. Он стиснул зубы, чтобы не застонать. Попав в лапы лорда Морлена, она никогда уже не будет улыбаться так, как прежде. Ее превратят в рабыню или хуже того… она уже рассказывала ему, что случилось, когда Морлен посмотрел в ее глаза.
Яспер пожалел, что не столкнул Орло с причала. Скоро им начали попадаться лагеря, в которых жили свободные люди низкого рождения. Некоторые из них уже спали, другие еще бодрствовали возле мерцающих костерков. Однако спали там или бодрствовали, у каждого стана дежурил свой сторож. Яспер подъехал к небольшому костру, возле которого в одиночестве сидел седобородый мужчина. Он спешился и спустил с седла Девина.
— Добрый вечер, — проговорил он негромко.
— Доброй ночи, — ответил ему мужчина. Копоть въелась в морщины на его лице.
Яспер указал на себя и мальчика и представился:
— Яспер и Девин.
— Карл, — ответил седобородый, внимательно вглядываясь в его лицо. — Какой здоровый у тебя цвет лица. Наверно, ваххса не употребляешь?
— Ваххса? — недоуменно переспросил Яспер.
— Откуда ты? — поинтересовался Карл.
— Из Сливоны. Только что пришли.
Карл скорбно качнул головой.
— Повсюду жить лучше, чем здесь. Но каждый день такие, как ты, являются в Мантеди, оттого что захотелось нашего богатства. Богатства! — Он плюнул на песок. — И тут вдруг оказывается, что отсюда уже не уйти.
— Как это — не уйти?
— Из Мантеди может уехать только покойник или крестьянин.
— Крестьянин?
— Вот что, молодой человек. Ты явился в город со всем прочим отребьем, так ведь? А ты не заметил, что на лбах тех, кто выходил из города, выжжено клеймо в виде снопа?
Яспер заметил это. Унылые люди с клеймом на лбу вели за собой коней и опустевшие повозки, уставясь глазами в землю.
— Они поставляют в город зерно и другие припасы, и за это им предоставлено право носить клеймо. Свободным-то людям! Клеймо на лоб! — Карл вновь сплюнул.
— И они принимают клеймо, невзирая на то что считаются свободными? — Нутро Яспера перевернуло.
Карл кивнул:
— Каждую ночь на стенах города убивают свободных людей, пытающихся выбраться из этого проклятого города. — Он показал в сторону моря. — И еще больше свободных тонет, пытаясь бежать по воде. — Он подложил в костер обломок плавника. — Но те, кто пьет ваххс, даже не пробуют бежать.
— Так что же такое ваххс? — повторил Яспер.
— Ваххс? Самая адская штуковина из всех, что готовят на этой земле. Она лишает ума всякого, кто пьет его, будь то мужчина или женщина. Если тебе предложат оранжевое питье, и сам в рот не бери, и мальчишке не давай.
Что еще за новое проклятье? Напиток, лишающий человека души? Яспер глубоко вздохнул.
— Любимая отрава Морлена, — проговорил негромко Карл. — Ваххс. Который в оранжевых бутылках. Морленова работа. Те, кто пьет ваххс, перестают думать обо всем — кроме интересов лорда Морлена. — Он пристукнул костистым кулаком об открытую ладонь другой руки. — А некоторые все пьют и пьют его — покуда у них сердце не останавливается.
Ежась, Яспер запустил руку в карман.
— У тебя найдется лишний хлеб или вода? Могу заплатить за них бесаету.
Карл кивнул, принимая монету. Он дал Ясперу буханку хлеба и головку сыра. Яспер передал и то и другое Девину.
— А как насчет воды?
Карл поднялся. Порывшись в песке, он извлек из него кожаную бутыль и подал ее Ясперу, который немедленно сделал долгий глоток. Вода, пусть и немного затхлая, промочила сухую глотку. Отломив по куску хлеба, он разделил его между собой и Девином. Остальное Яспер убрал. Еда еще понадобится им.
— Спасибо тебе. — Яспер посадил Девина на спину Фортуны и сел сам.
Теперь он держал путь назад — к причалам. Вскоре задремавший мальчик привалился к его спине. Яспер доехал до места, где начинались столбы, поддерживавшие причалы. Спрыгнув с коня, он посмотрел поверх черных волн, издалека накатывавших на него. Облака сделались реже, и между ними уже проглядывала почти полная луна.
Яспер разбудил Девина:
— Мы возвращаемся, чтобы отыскать камень дримвенов. Маэве не понравится, если он потеряется.
Мальчик поглядел на него с трепетом.
— И ты хочешь спрыгнуть с этого причала?
— Нет. Мы пройдем под ними.
Яспер указал на черноту под длинными мостками.
— А как ты узнаешь, какой причал тебе нужен?
— Я отсчитывал их.
Яспер заглянул под причалы. Под ними было слишком низко для лошади. И он привязал ее к столбу, прекрасно понимая, что может и не обнаружить кобылу на прежнем месте, когда вернется.
— Не давайся в руки чужим. — И он ласково потер лошадь по носу.
И вместе с Девином они вступили под низкие брусья. Доски над их головами только усиливали звуки прибоя, они гремели и сотрясались под поступью людей и животных.
Идти надо было далеко, и притом пригибаясь. Яспер даже позавидовал Девину, которому было незачем сгибать спину. Океан понемногу сделался призрачно-серым, и Яспер понял, что скоро рассветет. С приливом вода должна была заполнить то пространство, где они находились. Им следовало поторопиться, если он намеревался найти камень дримвенов и вернуться к началу причалов до того, как поднимется вода.
Он старательно отсчитывал пристани, и когда они достигли той, на которой слуги Морлена захватили Маэву, первые лучи солнца осветили море. Яспер выбрался из-под брусьев, Девин последовал за ним. Пристань высоко поднималась над ними, массивные опорные столбы глубоко погружались в песок.
Раздевшись до набедренной повязки, Яспер потрогал песок босой ногой, под прохладным ветром его кожа покрылась мурашками. Однако он не намеревался с головой погружаться в холодные волны. Ныряльщик из него был неважный — Яспер не умел толком задержать дыхание.
— Ну, Девин, смотри, плыву.
И Яспер вошел в воду. Охвативший его тело холод немедленно напомнил ему о том, что как земное создание он должен оставаться на суше — если только понимает, что для него хорошо, а что плохо. Почти всюду здесь он мог нащупать дно ногами, однако именно в том месте, где по его расчетам Маэва бросила камень, дно резко пошло вниз. Он нырнул. Соленая вода щипала глаза, мешая рассмотреть мглистое дно. Камешков здесь было много, и он скорее нащупывал их рукой, чем видел глазами. Кое-какие из них Яспер поднимал, но камень дримвенов все не попадался ему. Зубы его уже стучали друг о друга, гусиная кожа покрывала все тело. Он уже тосковал по теплым лучам солнца. Еще раз глубоко вздохнув, Яспер нырнул и вновь принялся ощупывать дно, пытаясь хоть что-то разглядеть.
Рука его зацепила колыхавшуюся в воде ткань. Он ухватил свою находку и, подняв ее на поверхность, понял, что достал платок Маэвы, отягощенный двумя золотыми диланами.
