Питер Леранжис - Семь чудес и временной разлом
– Я есть хочу, – заявила Элоиза.
Блург! – вырвало Димитриоса.
– Что такое «чертог»? – спросил Марко.
Самолет так резко ушел вниз, что я испугался за сохранность съеденного обеда.
– Идем на приземление! – хрюкнул Торквин.
Я закрыл глаза и помолился.
* * *Думаю, Торквину все же было стыдно перед Димитриосом, что он забрал у него управление самолетом, потому что он позволил монаху сесть за руль взятой напрокат машины. Это было бы отличной идеей, если бы Димитриос не был белым как мел и не засыпал на ходу. На дорогу из аэропорта Измира имени Аднана Мендереса до места, где когда-то стоял храм, неподалеку от города Сельчук, ушло чуть больше часа, но казалось – все двое суток.
Торквин сидел в пассажирском кресле спереди.
– Туда! – рявкнул он, стукнув Димитриоса по плечу и указав на поворот вправо. Там стоял знак с указателем к «Храму Артемиды», но Димитриос повел машину дальше по дороге, к квадратному зданию с вывеской «Кафе Амазон».
– Пожалуйста, – сказал он. – Мне нужно в туалет.
– Пха, – фыркнул Торквин.
Элоиза с горящими глазами смотрела из окна. Посетители кафе, сидя за столиками на открытом воздухе, наслаждались большими порциями чего-то жареного под аккомпанемент льющейся из динамиков тихой музыки.
– Я есть хочу.
– Аминь, сестра, – поддержал ее Марко.
Монах заехал на стоянку, и мы все выскочили из машины и заняли свободный столик. Я убедился, что моему рюкзаку не грозит сорваться с деревянной спинки стула. Конечно, нам нужно было торопиться к храму, но у меня текли слюнки, а первичные потребности необходимо удовлетворять.
Когда подошел официант и начал наливать нам воду, Элоиза спросила:
– Что такое «каламари»?
– Кальмар, – ответил Торквин. – Отличная жареная закуска. Официант! Нам восемь порций каламари.
Касс поднял глаза от меню:
– Но нас всего шестеро.
– Пять мне, остальные вам, – уточнил Торквин.
По моей лодыжке что-то скользнуло, и от неожиданности я так резко дернулся, что едва не опрокинул стаканы с водой. Пока я пытался вернуть свой стул на место, я чувствовал на себе взгляды всех сидящих за соседними столиками.
По плиткам пола неторопливо удалялся тощий черный кот. Он обернулся на меня, сверкнув ярко-оранжевыми глазами, и зашипел, обнажив зубы.
– Пошел прочь, дьявольское создание! – закричал официант, быстро пнув животное. – Прошу прощения. Желаете что-нибудь выпить?
– Видел глаза того кота? – шепнул я Марко. – Они…
– Я буду шоколадный коктейль с дополнительной порцией мороженого, – сказал Марко официанту.
Пока остальные делали заказ, я невольно продолжал следить за черным котом. Он обошел наш столик и теперь сидел за перилами кафе, неотрывно глядя на меня. Его пасть шевелилась, точно он что-то говорил.
– Джек, – позвал меня Марко, – Земля вызывает?
– А, сок, – встрепенулся я. – Апельсиновый сок. Марко, тебе этот кот не кажется странным?
– Кажется голодным, – пожал плечами Марко. – Если в моей еде найдется мышь, я с ним поделюсь.
Заметив брата Димитриоса, возвращающегося из туалета, я понял, что мне тоже не мешало бы его посетить. Извинившись, я пошел в заднюю часть кафе. Мне было не по себе, и я тщательно умылся. С этим кафе было что-то не так. Я не хотел здесь оставаться.
Может, дело было в близости к Чуду света. Что в нашем случае всегда означало опасность.
Закончив со своими делами, я толкнул дверь, но она обо что-то ударилась. Я взялся за косяк и выглянул наружу, но там никого не было. И тогда я понял, что ударил дверью не человека, а нечто куда меньшее в размерах.
Черный кот отошел немного назад и замер, ожидая меня. Затем с басовитым злым мяуканьем сделал шаг ко мне, сверкнув оранжевыми глазами.
– Эй, у меня нет еды, друг, – прошептал я.
Но когда я попытался пройти мимо, чтобы вернуться за столик, он прыгнул передо мной и поставил передние лапы мне на штаны.
– Стой! – вырвалось у меня.
Я видел, как ко мне бежит официант. Кот покосился на него, а затем посмотрел мне прямо в глаза.
Тогда я впервые разглядел его зрачки.
Глава 18
Дьявольский кот
Мне и без локулуса языков было понятно, что официант осыпал кота отборными турецкими ругательствами.
– Все в порядке! – воскликнул я. – Не нужно…
Но кот уже сбежал, а официант смотрел на меня так, будто у меня поехала крыша.
Может, так и было.
Я вышел из кафе и оглядел стоящие на улице столики. Торквин и брат Димитриос, судя по всему, опять из-за чего-то спорили. Касс и Марко хохотали, а Элоиза набивала рот каламари.
Я уже хотел вернуться к ним и рассказать, что со мной только что приключилось, но мне самому слабо верилось в увиденное. Кот со зрачками в форме лямбды? Это же бред какой-то! Как он может видеть?
Нужно было найти его и еще раз посмотреть в эти глаза. Просто чтобы удостовериться.
Слева от меня за покрытой белой штукатуркой стеной кафе виднелся проход. Я неторопливо подошел к нему и заглянул туда. Сбоку стоял набитый доверху мусорный контейнер. Земля была присыпана крупной галькой, потемневшей от остатков пищи. А в конце прохода сидел кот.
Когда наши глаза встретились, он встал и наклонил голову, а затем ушел за угол здания. Я бросился по проходу и свернул следом.
И споткнулся о ногу лежащего у стены седого старика.
– Ой! – вскрикнул я, с трудом удержав равновесие. – Извините!
Старик подтянул к себе ноги и поднял голову. У него были черные солнцезащитные очки, а лицо заросло темной с проседью бородой.
– Австралия? – спросил он, медленно поднимаясь.
– Э-э… нет! – опомнился я. – Америка.
Он перекрыл мне путь назад в кафе. Я оглянулся через плечо, но кота нигде было.
– А, хорошо. Америка, – повторил старик. – Заберешь меня в Америку?
Ну здорово! Нарвался на психа. Вообще вся эта затея была безумной. Я попятился, прикидывая, смогу ли улизнуть, обежав здание вокруг.
– Да, конечно, – ответил я. – Э-э… ну, приятно было с вами познакомиться…
– Герострат, – сказал старик. – А ты?
– Джек. Пока!
Я развернулся на каблуках и сорвался с места, но далеко не убежал. Проход заканчивался забором из металлической сетки.
Я повернулся назад:
– Упс. Слушайте, мне нужно вернуться к…
– …апельсиновому соку, – закончил он за меня. – Я знаю. – Он сунул руку в карман, а у меня от страха волосы на затылке зашевелились. – Возьми. Когда-нибудь мы с тобой поедем в Америку.
Он протянул мне грязную и потрепанную на краях визитку. Я схватил ее, пробормотал слова благодарности и сунул в карман. Он шагнул в сторону и жестом указал мне на проход за собой.
Но чтобы пройти туда, мне пришлось протиснуться мимо него.
Я ворвался в кафе, где официант уже расставлял основные блюда. Кто-то заказал для меня чизбургер. Марко шумно всасывал в себя из стакана последние капли шоколадного коктейля.
– Ты что, провалился в унитаз, брат? – спросил он. – Тебя не было кучу времени.
– Я… Я искал того странного кота, – сбивчиво ответил я. – У него… были необычные глаза.
– Нашел? – поинтересовалась Элоиза.
– Нет, – признался я.
– Скорее всего, пошел повару… на чизбургер! – довольный собственной шуткой, Торквин громко зафыркал и придушенно загоготал, из-за чего сидящие за соседним столиком посетители от неожиданности уронили столовые приборы.
– Ну, тут полно других котов, – заметил Касс, поведя вокруг рукой. Минимум еще три представителя кошачьих вертелись вокруг столов, но никто не обращал на них особого внимания.
И ты тоже не должен, сказал я себе. Сделав глубокий вдох, я поднял с тарелки свой чизбургер – и лишь тогда заметил нечто странное на своем рукаве.
Шерсть. Весь мой рукав был покрыт черной кошачьей шерстью. Как раз в том месте, где я коснулся бездомного, когда протискивался мимо него.
* * *– Тихий денек, – высказался Торквин, пока мы шли по дорожке к храму.
Он был прав. Облака затянули небо, в воздухе веяло прохладой, и кроме нас не так уж много туристов изъявили желание посетить храм Артемиды.
– Много от него осталось? – полюбопытствовал я.
Касс указал на мраморную колонну примерно в два этажа высотой, выглядящую так, будто она была составлена из разномастных кубиков ребенком великана.
– Только это.
– И это все? – удивилась Элоиза.
– Храм был разрушен во время нашествия готов в третьем веке до нашей эры, – пояснил Касс. – Многие его камни пошли на строительство других зданий. Остальные были вывезены мародерами.
Когда мы подошли ближе, стало ясно, что из всех посетителей храма лишь мы одни говорили по-английски. До меня доносились обрывки разговоров на немецком, греческом, турецком, кажется, шведском. Если не брать в расчет восстановленную колонну, бывший храм представлял собой площадку с островками реликвий древности – кусочек колонны здесь, обломок скульптуры там. Почти все заросло травой, или было присыпано землей, или погрузилось в большую болотистую лужу.
