Анатолий Арамисов - Французская защита
— Хорошо, до встречи, Женевьева! — Виктор открыл боковую дверь автомобиля.
— До встречи, Виктор! И учти, когда ты увидишь меня в зале отеля Кемпински в Берлине и откажешься от сделки, — тебя выведут с игры уже в наручниках.
— Ты так думаешь?
— Уверена. Мошенничество в крупных размерах. Преследуется по закону. Возьми, здесь мой телефон. Когда надумаешь, позвони.
Женщина протянула визитку.
— Я учту это. Спасибо за откровенность.
Резкий запах духов француженки еще долго преследовал Одинцова…
Они несколько часов ходили по ночному Парижу.
Но не замечали его прекрасных пейзажей, манящих огней, толп веселых туристов вокруг.
— Что ты думаешь делать? — прямо спросила Симона.
— В принципе, я решил, но еще кое-что надо уточнить.
— У нее? — девушка старательно пыталась скрыть в голосе новые нотки. — Нет.
Она замолчала, рассеянно глядя себе под ноги.
Несколько минут назад Виктор, пошарив под сидением ее машины, вытащил маленький предмет, поднес его к глазам.
— Что это? — спросила спутница.
— Шпионский жучок. Надо будет и в моей машине посмотреть. С дверью у меня были проблемы в Москве. Я напрасно не попросил у того умельца из КГБ прибор, который может определять их. Но время уже назад не вернешь…
— А вдруг она блефует? — спросила Симона.
— Нет, она точно знает про нашу программу. Я слышал твой голос у нее в магнитоле.
— И что я там сказала?
— Перед самым концом последней партии с Леконтом. Помнишь?
— Да. Прости, я не сдержалась и громко выкрикнула.
— Не вини себя. Это я все придумал. Я и должен расплачиваться.
— А если ей дать денег?
— Это мало для нее.
— Я понимаю. Но, думаю, ты должен доиграть этот матч!
— Вот как? — Виктор внимательно посмотрел в глаза девушке.
— Да. Ради меня не стоит уходить, никто не поймет. А я… я…
Виктор почувствовал, что Симона сейчас заплачет.
Он крепко обнял ее. Посмотрел в эти до боли родные глаза. По очереди поцеловал их.
— Не говори ерунды. Ты хочешь, чтобы я тебе изменял?
— Не знаю… — тихий шепот прозвучал, словно гром с неба.
— Что ты говоришь? — мужчина встряхнул любимую за локти. — Перестань!
Столица Франции блистала своей обычной ночной жизнью. Люди торопились насладиться ею. Мимо пролетали машины со смеющейся молодежью, грохочущие мощными звуковыми колонками, окна ресторанов являли веселящихся людей, влюбленных, сидевших друг напротив друга с горевшей свечой на столиках.
Сверкала реклама, блистали витрины дорогих магазинов.
Елисейские поля вбирали в себя все новых и новых людей планеты Земля. Они съезжались сюда со всех её концов. На множестве языков и наречий звучало восхищение «столицей мира», как называли французы Париж.
Одинцова несколько раз окликали.
— О! Русс чемпион! — приветствовали Виктора незнакомые люди. — Гранд маэстро!
Они не знали, как сжималось его сердце в этот вечер, когда он слышал такие восклицания.
«Никакой я не гранд-маэстро! Обычный маэстро, не более того… Ну что ж, твой эксперимент удался почти на 100 процентов. И как всегда, вмешалась женщина… «Шерше ля фам»! — правильно говорят они…»
— Едем домой? — повернулся Виктор к Симоне. — Ты уже устала, наверное?
— Есть немного, — улыбнулась она, — едем!
* * *Берлин встретил их своей мрачной громадой. Как будто шесть дней назад они уезжали совсем из другого города. Яркого, солнечного, теплого и нежного.
А теперь все изменилось.
Свинцовые тучи нависли над столицей Германии. Моросил противный мелкий дождик, и на ранее оживленных улицах почти не было прохожих.
Виктор припарковал машину Симоны рядом с отелем и огляделся. Знакомый черный джип «Тойота Лэнд Круизер» темнел в углу гостиничной парковки.
— Ты решил играть сам? — заглянула в глаза любимого девушка, когда они ложились спать.
— Не знаю. Я еще пока окончательно ничего не решил.
Утром, проснувшись, Одинцов подошел к окну. Рядом с их «Ауди» стояла голубая «Рено» со знакомыми номерами.
«Она здесь! Неужели…?»
Виктор почувствовал, как бешено заколотилось его сердце.
Внезапно послышался тихий стук в дверь.
— Кто? — выкрикнул Одинцов от окна.
— Это я… — раздался вкрадчивый голос.
Яша Бурей.
Виктор вздохнул и пошел открывать.
— Мы будем готовиться к партии? — полюбопытствовал секундант.
— Конечно! Через полчаса я приду.
— Хорошо…
За три часа до начала партии Одинцов, с задумчивым видом лежащий на кровати, внезапно произнес:
— Симона! Возьми мои очки.
— Для чего? — удивилась девушка.
— Сейчас ты наденешь их, включишь ноутбук на режим записи и сядешь в свою машину.
— И что?
— Как только Яша Бурей прошагает мимо тебя, держа в руке толстую тетрадь желтого цвета, ты постарайся незаметно пойти следом. Ничего не делай, просто держи его в поле зрения.
— Зачем?
— Позже узнаешь. Хорошо, милая?
Симона пожала плечами.
— Хорошо.
Спустя десять минут камера отчетливо показывала: Бурей пришел на встречу с майором Быстрицким и несколько минут разговаривал с помощником чемпиона мира.
Большая желтая тетрадь, в которую секундант Одинцова тщательно записывал все результаты совместных анализов, все намеченные планы на очередную партию, перекочевала из рук «Трояна» в пакет бывшего майора госбезопасности.
Виктор приблизил изображение на экране.
Сомнений не было.
Посередине обложки большими буквами были выведены инициалы предателя: Я.Б.
Виктор Одинцов теперь знал, как он выйдет из своей рискованной, слишком далеко зашедшей игры.
Женевьева напрасно ждала его перед входом в зал отеля «Кемпински». Она была уверена, что светловолосый блондин уже принадлежит ей. Шахматные часы претендента медленно отсчитывали положенный час, чемпион в яростном недоумении метался по сцене.
Сегодня он было уверен, что Одинцов обязательно попадется в расставленную им и Буреем дебютную ловушку. Уж слишком искренним выглядел претендент во время совместного анализа перед партией.
— Я отвечаю! Он не свернет сегодня! Мы железно договорились! — испуганно заверял Яша, глядя в холодные глаза Быстрицкого. — Вот, в тетради все записано!
Помощник чемпиона передал информацию секундантам, те сверили ее с заранее подготовленными вариантами и доложили шефу.
Однако Виктор не появлялся в зале.
Зрители возбужденно загудели: что-то случилось!
Наконец, стрелка часов претендента, подобравшись к отметке 12, подняла к горизонтали красный флажок.
— Время! — громким возгласом зафиксировал судья результат несостоявшейся партии.
По всем правилам Одинцову за неявку на игру засчитывается поражение! Эта сенсационная новость мгновенно разнеслась по всему миру.
Однако вскоре всех еще больше потрясла следующая неожиданность.
Виктор ждал, когда в номер постучит его помощник. Но тот, словно почуяв неладное, не приходил.
Наконец, Одинцов увидел, как Яша появился возле отеля, держа в руках знакомую желтую тетрадь.
— Всё! Теперь мы можем прекращать нашу большую игру! — облегченно воскликнул он.
Симона с недоумением посмотрела на мужчину.
— Что это все значит? Когда, наконец, ты объяснишь мне свои поступки?
— Скоро! — и Виктор быстро вышел из номера.
Симона пожала плечами.
Спустя минуту она услышала громкий, визгливый голос Яши Бурея:
— Ты что?? Отдай мою тетрадь! Мерзавец! Это мои записи!!
Послышался звук оплеухи.
Секундант претендента, красный как рак, сидел на полу гостиничного коридора, держась рукой за левое ухо.
— Сколько тебе заплатили, Иуда?
— Я не виноват! Они мне угрожали! Это страшные люди!
Возбужденный Виктор ворвался в номер.
— Вот! Смотри! Все наши анализы он показывал чемпиону! Если бы я следовал этим якобы замечательным новинкам, то сейчас бы проигрывал матч!
— Что ты собираешься делать?
— Я же сказал! Мы заканчиваем большую игру! Я сейчас позвоню организаторам! Завтра соберу пресс-конференцию, где покажу журналистам видеоматериал. Как мой секундант передает этот талмуд помощнику чемпиона… И посмотрим, что они будут говорить…
— Но мы тоже играли нечестно… — произнесла девушка.
— Да. И это меня давно угнетало. Но я хотел довести свою идею до конца. И твой эксперимент с программой… Всё! Хватит! Игра показала, что «Си-Ма» просто великолепна! Ей нет равных! Мы сделали это, милая! И, если честно, я очень устал. Но самое главное — я не хочу больше тебя подвергать риску! Мне Женевьева хорошо объяснила, что нас ждет в случае провала! Понимаешь?
