Валерий Кречетов - Путевой обходчик
— Вытряхивайся, Крылов! Чего расселся! Мне репортаж через полчаса сдавать.
— Иду, иду.
Следом за девушкой, кряхтя и обливаясь потом, вылез полный одутловатый парень с видеокамерой в руках.
Девушка достала с сиденья микрофон, поправила рукой волосы и спросила у оператора:
— Слышь, Крылов, как я выгляжу?
Толстяк усмехнулся и ответил:
— Вполне аппетитно.
Девушка нахмурилась:
— Я тебя серьезно спрашиваю, а ты…
Оператор взгромоздил «Бетакам» на плечо и посоветовал:
— Сделай суровое лицо, челюсть вперед и сведи брови.
Девушка послушно последовала его совету.
— Ну как? — спросила она.
Оператор выставил большой палец и ответил:
— Во! Мата Хари отдыхает.
— Погоди, вот сдам репортаж, ты мне и за «мат», и за «харю» ответишь, — насмешливо проговорила девушка-корреспондент. — Давай, начали!
Оператор прижал глаз к окуляру видеокамеры. Вытянул руку с растопыренными пальцами и принялся загибать пальцы, отсчитывая секунды. Когда был загнут последний палец, девушка поднесла микрофон к губам, сделала озабоченное лицо и деловито затараторила:
— Мы ведем наш репортаж с места дерзкого ограбления банка. Рутинное ограбление превратилось в кровавое безумие из-за случайного появления в банке трех служителей закона. Спланированная драма унесла жизнь двух милиционеров, еще двое ранены. Среди них ни в чем не повинный сотрудник банка. Еще трое наших граждан стали заложниками матерых преступников, личности которых сейчас устанавливают сотрудники милиции, просматривая запись видеонаблюдения. Так как в перестрелке погибли милиционеры, логично предположить, что раскрытие данного преступления является делом чести всех сотрудников милиции.
Оператор ткнул пальцем в сторону банка. Девушка-корреспондент быстро обернулась. На пороге стоял и деловито хмурил брови полковник Орлов.
— Думаю, что это подтвердит высокопоставленный милицейский начальник, — протараторила девушка в микрофон и бросилась к Орлову.
Полковник как раз прикуривал сигарету, поэтому не сразу заметил корреспондентку, а когда заметил, было уже слишком поздно, чтобы ретироваться. Девушка ткнула ему микрофон в лицо и спросила:
— Скажите, это дело будет являться делом чести?
— Что именно? — уточнил Орлов, насмешливо глядя на девушку, которая годилась ему в дочери.
— Поимка грабителей! Ведь они убили милиционеров!
Полковник Орлов повернулся к камере и назидательно произнес:
— Для нас дело чести поимка любого убийцы. Вне зависимости от того, кто стал его жертвой. Ловить преступников — наша работа, и, поверьте, мы неплохо с ней справляемся.
— Но поймать грабителей по горячим следам вы все же не смогли! — напомнила полковнику корреспондентка.
Он повернулся и пристально посмотрел на девушку. Она поежилась под его тяжелым взглядом.
— Не всякое преступление удается раскрыть по горячим следам, — спокойно объяснил полковник Орлов. — А здесь действовали профессионалы.
— Вам уже известны их личности?
— Нам многое известно, — уклончиво ответил полковник.
— Значит, вы уже напали на след?
Орлов прищурил глаза и сказал:
— Мы над этим работаем.
— И еще пара вопросов… — затараторила девушка в микрофон, но полковник ее уже не слушал. Он протянул руку и отвел объектив телекамеры в сторону. Затем спустился по ступенькам крыльца и быстро зашагал к машине.
— Снимать? — поинтересовался оператор у девушки.
— Не надо. — Она посмотрела полковнику вслед, усмехнулась и добавила: — Импозантный мужик. Жаль, что такой говнюк.
— А у них там другие и не работают, — меланхолично заметил оператор и опустил камеру.
Иркут шел впереди группы, высвечивая фонарем темное пространство перед собой. Под ногами валялись куски арматуры, ржавые пластины стальных листов и прочий мусор, поэтому продвигались довольно медленно.
Шатенка споткнулась и едва не упала в лужу мазута.
— О господи! — вскрикнула она. — Я чуть не испортила сапоги!
— Будешь так орать — я тебе испорчу кое-что другое, — пригрозил Костя.
Иркут остановился и поднял руку:
— Стоп!
Группа остановилась.
— Чего там? — спросил Костя.
Иркут направил луч на стену, и они увидели толстую решетку. Иркут шагнул к решетке вплотную, посветил фонарем и сообщил:
— Там коллектор.
Гром подошел к нему, протянул руку и подергал решетку.
— Кажется, поддается, — сказал он. — Иркут, посторонись.
Он взялся за решетку обеими руками и что было сил дернул на себя. Решетка со скрежетом отвалилась. Гром отбросил ее в сторону и хотел уже пройти внутрь, но Иркут положил руку ему на плечо.
— Я первый, — решительно произнес он.
Иркут перешагнул через кирпичный порожек и вошел в темный коллектор. Здесь пахло сыростью и еще чем-то неприятным.
— Запашок неважный, — заметил Гром.
— Крыса, наверно, сдохла. — сообщник шагнул дальше, освещая себе дорогу фонарем.
— Что там? — крикнул Костя.
Иркут пробежал лучом по стенам и ответил:
— Вроде без сюрпризов. Давайте потихоньку за мной.
Иркут пошел дальше, и группа осторожно двинулась следом за ним.
— Во нарыли, кроты, — бурчал себе под нос Иркут. — Как в трюме противолодочного.
Гром усмехнулся:
— Не скажи, там попроще разобраться. Ничего, зато менты за свою зарплату сюда не сунутся.
Гром на секунду остановился и оглянулся на Костю с заложниками. И тут впереди коротко вскрикнул Иркут. Гром быстро направил фонарь в направлении крика. Иркута не было.
— Что там? — испуганно спросил Костя.
Гром ничего не ответил. Держа фонарь перед собой и положив руку на рукоять пистолета, он медленно двинулся вперед. Вокруг была лишь черная пустота да осклизлые стены.
— Иркут? — позвал Гром. — Иркут, где ты?
Ответа не последовало.
— Где он? — снова окликнул Костя.
Гром достал из-за пояса пистолет и медленно подошел к краю коллектора. Посветил фонарем сначала перед собой, потом направил луч вниз. Там, метра на три ниже края коллектора, лежал Иркут. Лежал ничком. Гром видел только его плечи и стриженный под машинку круглый затылок.
— Иркут! — крикнул он. — Ты жив?
Подельник застонал и приподнялся. Пошатываясь, отряхнул колени, глянул наверх и ответил:
— Да живой вроде. Колено ушиб.
— Сильно?
— Жить буду. — Иркут наклонился, поднял с пола пистолет и сунул за ремень.
Увидев, что с другом все в порядке, Гром улыбнулся:
— Ну, ты и котяра, Иркут.
— Что есть, то есть, — насмешливо ответил тот. — Осторожно, Гром. Тут на стене лестница, спускайтесь.
Гром обернулся и скомандовал:
— Все вниз.
Первым, кряхтя и морщась, спустился Пахомов. За ним проворно соскользнул на землю жилистый Костя. Затем к краю коллектора подошла шатенка. Она осторожно, словно стояла на краю пропасти, посмотрела вниз и наморщила нос.
— Если вы думаете, что я туда полезу, вы сильно ошибаетесь, — заявила она. — Нет, с меня хватит. Я не собираюсь тут шнырять по грязным лестницам неизвестно ради чего. Можете меня застрелить или разрезать на куски, но вниз я не полезу.
Гром спокойно посмотрел на девушку и сказал:
— Не полезешь? А я уверен, что полезешь. Или я вышибу тебе мозги. — Он навел на девушку пистолет и сказал: — Считаю до трех. Раз…
Шатенка упрямо поджала губу, всем своим видом показывая, что подчиняться не собирается. К ней подошла вторая девушка, кассирша из банка, тронула пальцами за плечо и тихо произнесла:
— Послушай его. Ты сейчас не можешь диктовать им условия. Они же ведут нас к выходу.
Шатенка презрительно фыркнула:
— К какому выходу? На мне итальянские сапоги за четыреста баксов! Я должна сегодня быть у своей подруги на дне рождения!
— Два, — продолжил счет Гром и снял пистолет с предохранителя.
Блондинка-кассирша повернулась к бандиту и с укором произнесла:
— Как вам не стыдно? Вы же с виду приличный мужчина. Как вы смеете говорить девушке «вышибу мозги»?
— Да чего ты с ним церемонишься? — презрительно воскликнула шатенка. — Он не заслуживает такого обращения. Слышишь, ты, урод? — обратилась она к Грому. — Делай что хочешь, но дальше я не пойду, понял? И вообще, пошел в жопу!
Глаза Грома недобро сверкнули в темноте. Кассирша вновь тронула строптивую шатенку за плечо.
— Послушай меня, спорить сейчас бесполезно, — попыталась она урезонить девушку. — Ты ведь видишь, в каком они состоянии. Они ищут повода расправиться с нами. Спускайся вниз.
— Три, — сказал Гром и навел пистолет шатенке в лицо.
— Ну хорошо, хорошо, — сказала она. — Я подчиняюсь насилию, ясно? Будь мы в другой ситуации, я бы намылила тебе шею. И тебе, и твоим дружкам-бандитам.
