Дэн Браун - Инферно
С неимоверным усилием она поднялась и направилась к площади, как женщина поднимающаяся из бассейна. Она засунула деньги в руки цыганки, и немедленно обернувшись, встала на колени у края колодца, протягивая руку человеку внизу.
Было слишком поздно.
Сильные руки в длинных черных рукавах потянулись внутрь колодца, подобно трепещущим щупальцам голодного монстра, хватающего за ноги человека, и втянули его в окно.
— Беги, Сиенна! — закричал борющийся человек. — Скорей!
Цыганка с сожалением посмотрела ему в глаза… а затем все закончилось.
Человека грубо втащили вниз через окно и назад в базилику.
Белокурая женщина в шоке уставилась вниз, ее глаза наполнились слезами.
— Прости меня, Роберт, — шептала она. И затем после паузы добавила: — За все.
Мгновение спустя женщина устремилась прочь в толпу, она бежала вниз по узкой улице Merceria dell’Orologio и ее покачивающийся «конский хвостик»… исчез в сердце Венеции.
Глава 77
Слабые звуки плеска воды мягко вернули Роберта Лэнгдона в сознание. Он почувствовал стерильный запах антисептиков, смешанный с соленым морским воздухом, и ощутил, как мир плавно покачивается под ним.
Где я?
Только недавно, казалось, он был вовлечен в смертельную схватку, и сильные руки тащили его из светового колодца назад в крипте. Теперь, как ни странно, он больше не чувствовал под собой холодный каменный пол собора Св. Марка… вместо этого, под ним был мягкий матрац.
Лэнгдон открыл глаза и огляделся вокруг — небольшая, опрятно выглядящая комната с единственным портальным окном. Покачивание продолжалось.
Я на корабле?
Последним воспоминанием Лэнгдона было то, как один из одетых в черное солдат прижал его к полу крипты и сердито прошипел ему:
— Не пытайтесь сбежать!
Лэнгдон дико закричал, взывая к помощи, а солдаты пытались заглушить его голос.
— Мы должны забрать его отсюда, — сказал один солдат другому.
Его напарник неохотно кивнул.
— Обработай его.
Лэнгдон почувствовал, как сильные кончики пальцев умело исследовали артерии и вены на его шее. Затем определив местонахождение искомой точки на сонной артерии, пальцы начали оказывать твердое, сосредоточенное давление. В течение нескольких секунд взгляд Лэнгдона начал мутнеть, и он почувствовал, что ускользает, его мозгу не хватало кислорода.
Они убивают меня, подумал Лэнгдон. Прямо здесь около могилы Св. Марка.
Наступила чернота, но она казалась неполной… больше размытых серых оттенков, оттененных приглушенными формами и звуками.
Лэнгдон плохо сознавал, сколько прошло времени, но мир начинал снова обретать для него резкие очертания. Он понимал только, что находится в каком-то бортовом изоляторе. Стерильно чистая обстановка и запах изопропилового спирта вызывали странное ощущение дежа-вю — как будто Лэнгдон прошёл по замкнутому кругу, проснувшись, как и в предыдущую ночь, на странной больничной койке и с очень смутными воспоминаниями.
Мысли его сразу увело к Сиенне — что с ней сейчас. Ему всё ещё виделись обращенные на него сверху её карие глаза, полные сожаления и страха. Лэнгдон молил бога, чтобы она бежала и нашла безопасный путь из Венеции.
Мы не в той стране — Лэнгдон уже сказал ей об этом, к ужасу своему выяснив местоположение гробницы Энрико Дандоло. Таинственный «музеон мест святых» из поэмы был вовсе не в Венеции… а на краю света. В точности как и предупреждал текст Данте, сокрытый в поэме смысл был спрятан «за пеленою странного стиха».
Лэнгдон намеревался объяснить все Сиенне, как только они выберутся из крипты, но у него не было ни единого шанса.
Она убежала, зная только, что я потерпел неудачу.
Лэнгдон почувствовал, как что-то напряглось в его животе.
Чума — все еще там… невероятно далеко.
За пределами изолятора, у входа послышались громкие шаги в тяжелой обуви, и повернувшись, он увидел мужчину, входящего в его помещение. Это был тот самый мускулистый солдат, что уложил его на пол усыпальницы. Глаза у него были холодные как лёд. Лэнгдону инстинктивно хотелось отпрянуть с его приближением, но бежать было некуда. Эти люди сделают со мной всё, что захотят.
— Где я?! — потребовал ответа Лэнгдон, пытаясь придать своему голосу как можно более вызывающий тон.
— На яхте, стоящей на якоре у берегов Венеции.
Лэнгдон разглядел зеленый медальон на униформе человека — земной шар, опоясанный буквами ECDC. Лэнгдон впервые видел эту эмблему или аббревиатуру.
— Нам нужна информация от вас, — сказал солдат, — и у нас не слишком много времени.
— Почему я должен вам что-нибудь рассказывать? — спросил Лэнгдон. — Вы чуть не убили меня.
— И даже близко не собирались. Мы использовали технику удушения из дзюдо, называемую шиме-ваза. У нас не было намерений вредить вам.
— Сегодня утром вы стреляли в меня! — заявил Лэнгдон, ясно вспоминая лязг пули на крыле скоростного трайка Сиенны. — Ваша пуля чуть было не попала мне в позвоночник!
Глаза человека сузились.
— Если бы я хотел прострелить твой позвоночник, то я бы сделал это. Я выстрелил единственный раз, пытаясь проколоть заднюю шину вашего мопеда, чтобы помешать вам сбежать. Я выполнял приказы установить контакт с вами и выяснить, какого черта вы действовали так беспорядочно.
Прежде, чем Лэнгдон смог полностью осознать его слова, еще два солдата проникли через дверь и направились к его кровати.
Между ними шла женщина.
Видение.
Призрачное и потустороннее.
Лэнгдон сразу узнал ее: это была женщина из его галлюцинаций. Она была красива, с длинными седыми волосами и голубым амулетом из лазурита. Так как раньше она появлялась среди ужасающего пейзажа из умирающих тел, Лэнгдону понадобилось мгновение, чтобы поверить, что она действительно стояла перед ним во плоти.
— Профессор Лэнгдон, — сказала женщина, с усталой улыбкой подходя к его постели. — Я рада, что с вами все в порядке. — Она села и измерила его пульс. — Я сообщила, что у вас амнезия. Вы помните меня?
Лэнгдон секунду изучал женщину.
— Вы были… в моих видениях, хотя я не помню нашей встречи.
Она наклонилась к нему с чутким выражением лица.
— Меня зовут Элизабет Сински. Я директор Всемирной организации здравоохранения, и наняла вас помочь мне найти…
— Чума, — вспомнил Лэнгдон. — Созданная Бертраном Зобристом.
Сински довольно кивнула.
— Вы помните?
— Нет, я проснулся в больнице, имея при себе маленький проектор и видения, где вы говорите «ищите и обрящете». Это то, что я пытался сделать, когда эти люди пытались убить меня. — Лэнгдон указал на солдат.
Мускулы одного из них напряглись, явно готовы среагировать, но Элизабет Сински успокоила его, махнув рукой.
— Профессор, — сказала она мягко, — я не сомневаюсь, что вы в замешательстве. Как человек, который втянул вас во все это, я в ужасе, от того, что вам пришлось пережить и рада, что сейчас вы в безопасности.
— В безопасности? — ответил Лэнгдон. — Я в плену на корабле! Так же, как и вы!
Седовласая женщина понимающе кивнула.
— Боюсь, из-за вашей амнезии многие аспекты, о которых я расскажу, собьют вас с толку. Тем не менее, времени у нас мало, и слишком много людей нуждаются в вашей помощи.
Сински колебалась, словно не знала, как продолжить.
— Прежде всего, — начала она, — вы должны понять, что агент Брюдер и его команда никогда не пытались вам навредить. Они следовали прямому приказу возобновить с вами связь любыми необходимыми способами.
— Возобновить? Я не…
— Пожалуйста, профессор, просто послушайте. Все прояснится. Я обещаю.
Лэнгдон устроился на больничной кровати, его мысли не успокаивались, а доктор Сински продолжала.
— Агент Брюдер и его люди — это группа наблюдения и захвата, которая работает под покровительством Европейского центра по предотвращению и контролю заболеваний (ЕЦКЗ).
Лэнгдон посмотрел на медальоны ЕЦКЗ на их униформе. Предотвращение и контроль заболеваний?
— Его группа, — продолжила она, — специализируется на выявлении и приостановлении угроз от инфекционных болезней. Собственно говоря, они — SWAT — подразделение для снижения высоких крупномасштабных рисков для здоровья населения. Вы были моей главной надеждой на обнаружение заразы, которую создал Зобрист, и когда вы исчезли, я дала задание группе наблюдения и захвата найти вас… Я вызвала их во Флоренцию, чтобы поддержать меня.
Лэнгдон был ошеломлен.
— Эти солдаты работают на вас?
Она кивнула.
— На условиях найма от ЕЦКЗ. Прошлой ночью, когда вы исчезли и прекратили звонить, мы подумали, что с вами что-то случилось. И только сегодня рано утром, когда наша команда техподдержки увидела, что вы проверяли ваш Гарвардский e-mail, мы поняли, что вы живы. Поэтому нашим единственным объяснением вашего странного поведения было то, что вы переметнулись на другую сторону… возможно, вам предложили больше денег, чтобы обнаружить заразу для кого-то другого.
