Дэн Браун - Инферно
Кожа на груди Ферриса была глубоко обесцвечена. Выглядящее зловещим образом синевато-черное пятно размером с грейпфрут распространилось на его груди. Феррис выглядел так, как будто ему в грудь попало пушечное ядро.
— Внутренне кровотечение, — сказала Сиенна, испуганно глядя на Лэнгдона. — Неудивительно, что ему весь день было трудно дышать.
Феррис крутил головой, явно пытаясь говорить, но издавал лишь слабые хрипящие звуки. Вокруг начали собираться туристы, и Лэнгдон ощущал, что ситуация может выйти из-под контроля.
— Солдаты внизу, — предупредил Сиенну Лэнгдон. — Я не знаю, как они нас нашли.
Выражение удивления и страха на лице Сиенны быстро сменилось на гнев, и она снова пристально посмотрела на Ферриса.
— Выходит, вы нам лгали?
Феррис попытался заговорить снова, но не смог издать и звука. Сиенна небрежно обыскала карманы Ферриса, достав его бумажник и телефон, которые опустила в свой карман, затем встала над ним с обвинительным взглядом.
Через секунду пожилая итальянская женщина уже продиралась сквозь толпу, сердито крича на Сиенну.
— L’hai colpito al petto![95] — Она сделала резкое движение кулаком по собственной груди.
— Нет! — вышла из себя Сиенна. — Массаж сердца убьет его! Взгляните на его грудь! — Она повернулась к Лэнгдону. — Роберт, нам нужно убираться отсюда. Прямо сейчас.
Лэнгдон опустил взгляд на Ферриса, который отчаянно хлопал глазами, будто пытаясь что-то ему сообщить.
— Не можем же мы его так оставить! — с жаром сказал Лэнгдон.
— Поверь мне, — сказала Сиенна. — Это не сердечный приступ. И нам нужно уходить. Скорее.
Когда толпа приблизилась, туристы стали звать на помощь. Сиенна схватила руку Лэнгдона с удивительной силой и потащила его подальше от этого хаоса, к балкону, на свежий воздух.
На мгновение Лэнгдона ослепило. Низко опустившееся над западным концом площади Св. Марка солнце появилось непосредственно перед его глазами, заливая весь балкон золотистым светом. Сиенна повела Лэнгдона налево вдоль террасы второго этажа, двигаясь зигзагами между туристами, которые выходили наружу полюбоваться площадью и копиями Квадриги святого Марка.
Когда они проносились вдоль передней части базилики, лагуна была прямо перед ними. Взгляд Лэнгдона привлек странный силуэт на воде — суперсовременная яхта, похожая на некий футуристический военный корабль.
Не успел он даже задуматься, как они с Сиенной снова срезали налево, следуя по балкону, огибавшему юго-западный угол базилики, к «двери для объявлений» — ведущей к дополнительному переходу между базиликой и Дворцом Дожей — названной так потому, что дожи вывешивали на ней указы для народа.
Не сердечный приступ? Картина черно-синей груди Ферриса отпечаталась в памяти Лэнгдона, и он внезапно ощутил страх от перспективы услышать от Сиенны диагноз настоящей болезни мужчины. Более того, казалось, что-то изменилось, и Сиенна больше не доверяла Феррису. Может быть поэтому она пыталась поймать мой взгляд ранее?
Сиенна неожиданно остановилась и перегнулась через элегантный парапет, вглядываясь вдаль в уединенный угол площади Св. Марка под ними.
— Проклятье, — сказала она. — Мы на большей высоте, чем я думала.
Лэнгдон уставился на неё.
— Ты рассчитывала, что мы спрыгнем?!
У Сиенны был испуганный вид.
— Мы не можем допустить, чтобы они нас взяли, Роберт.
Лэнгдон повернулся к базилике, наблюдая за тяжелой дверью из кованого железа и стекла позади них. Туристы входили и выходили, и если предположения Лэнгдона были верными, войдя в эту дверь они попадут обратно в музей в дальнем конце церкви.
— Они блокируют все выходы, — сказала Сиенна.
Лэнгдон оценил их возможности к бегству и остановился на единственном варианте.
— Кажется, я видел кое-что в здании, что решило бы нашу проблему.
Едва в состоянии постичь свои нынешние предположения, Лэнгдон вел Сиенну назад к базилике. Они прошли по периметру музея, пытаясь остаться вне поля зрения среди толпы, многие из которых теперь смотрели по диагонали через обширное открытое пространство центрального нефа на волнение, продолжающееся вокруг Ферриса. Лэнгдон шпионил за сердитой старой итальянкой, направляющей пару одетых в черное солдат на балкон, указывая на путь отступления Лэнгдона и Сиенны.
Мы должны поспешить, думал Лэнгдон, осматривая стены, и наконец обнаружил то, что искал возле большой выставки гобеленов.
Приспособление на стене было ярко-желтого цвета с красным предупреждающим стикером: «ALLARME ANTINCENDIO».
— Пожарная сигнализация? — спросила Сиенна. — В этом твой план?
— С толпой мы сможем выскользнуть. — Лэнгдон потянулся вверх и взялся за рычаг сигнализации. Ничего не произошло. Действуя наспех и не подумав, он потянул слишком резко и увидел, как внутри механизма явно болтается стеклянный цилиндрик.
Сирен и паники, на что рассчитывал Лэнгдон, так и не последовало.
Только тишина.
Он снова потянул.
Ничего.
Сиенна уставилась на него как на сумасшедшего.
— Роберт, мы в каменном соборе, забитом туристами! Думаешь, общедоступные щиты сигнализации станут подключать, если стоит одному хулигану…
— А как же! Законы о пожарной охране в США…
— Ты в Европе. У нас не столько юристов. — Она указала через плечо Лэнгдона. — И ещё у нас нет времени.
Лэнгдон повернулся к стеклянной двери, через которую они только что вошли и увидел двух солдат, забегающих внутрь с балкона, их тяжелый взгляд сканировал все вокруг. Лэнгдон узнал одного из тех мускулистых агентов, который стрелял в него на трайке, когда они убегали в квартиру Сиенны.
Воспользовавшись одной из немногих драгоценных возможностей, Лэнгдон и Сиенна незаметно проскользнули на закрытую спиральную лестницу, ведущую обратно на первый этаж. Достигнув лестничной площадки, они остановились в тени последнего пролета. По всему святилищу несколько солдат охраняли каждый выход, их взгляд внимательно прочесывал внутреннее пространство.
— Если выйдем за пределы лестницы, нас увидят, — сказал Лэнгдон.
— Дальше ступени спускаются вниз, — прошептала Сиенна, показывая жестом на вывеску «ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН», которая загородила лестницу. За вывеской ступени еще более узкой спиралью спускались в кромешную тьму.
Плохая идея, подумал Лэнгдон. Из подземной крипты нет выхода.
Сиенна уже переступила через вывеску и пробиралась вниз по спиральному туннелю, исчезая в пустоте.
— Здесь открыто, — прошептала снизу Сиенна.
Лэнгдон не был удивлён. Усыпальница собора Св. Марка отличалась от многих подобных мест тем, что служила ещё и часовней, где в присутствии мощей Св. Марка велись регулярные богослужения.
— Кажется, вижу дневной свет! — прошептала Сиенна.
Как это возможно? Лэнгдон попытался вспомнить предыдущие посещения этого священного подземного места и предположил, что Сиенна, вероятно, увидела lux eterna — электрический свет, оставшийся гореть над могилой Св. Марка в центре крипты. Хотя, из-за приближающихся сзади шагов Лэнгдону не осталось времени на размышления. Он быстро переступил через вывеску, убедившись, что не зацепил ее, и затем, поместив ладонь на грубую каменную стену, начал на ощупь пробираться по извилистому проходу, пока не исчез из виду.
Сиенна ждала его в нижней части лестницы. Крипта позади нее была едва различима в темноте. Это была маленькая и широкая подземная комната с пугающе низким каменным потолком, поддерживаемым древними колоннами и сводчатыми арками из кирпича. Вес всей базилики приходится на эти колонны, подумал Лэнгдон, уже страдая от клаустрофобии.
— Что я тебе говорила, — прошептала Сиенна, ее лицо освещалось слабым лучом естественного света. Она показала на несколько маленьких арочных фрамуг высоко на стене.
Осветительные колодцы, понял Лэнгдон, совсем позабыв про них. Колодцы — созданные, чтобы донести свет и свежий воздух в тесную крипту — переходили в глубокие шахты, опускающиеся вниз от поверхности площади Св. Марка. Оконные стекла были усилены плотным железным каркасом из пятнадцати запирающих колец, и даже если они открывались изнутри, как подозревал Лэнгдон, то были высотой до плеч и, вероятно, плотно подогнаны. Если они каким-то образом и смогут преодолеть окно шахты, взобраться по ней будет невозможно, так как их глубина достигала десяти футов, и сверху они были накрыты тяжелой решеткой для безопасности.
В тусклом свете, просачивающимся сквозь колодцы, крипта Св. Марка напоминала лес, освещенный луной — густая роща похожих на стволы деревьев колонн, отбрасывающих длинные и крупные тени на землю. Лэнгдон направил свой взгляд в центр усыпальницы, где на могиле Св. Марка горело одинокое пламя. Человек, в честь которого названа базилика, покоился в каменном саркофаге за алтарем, перед которым стояли ряды из скамей для тех, кому повезло быть приглашенными, чтобы помолиться здесь, в сердце венецианского христианства.
