Стив Берри - Измена по-венециански
Взгляд Зовастиной стал чуть менее угрожающим.
— Иногда, — заговорила она, — чувство долга заставляет нас рисковать ради других. Не бывает подвигов без риска. Я искала могилу Александра, надеясь, что смогу обнаружить там разрешение сложных проблем. Эли наверняка рассказывал вам про снадобье Александра. Кто знает, есть ли оно, но найти хотя бы само место… Какое величие это может подарить!
Зовастина говорила скорее с благоговением, нежели со злостью. Она казалась искренне взволнованной. С одной стороны, она выставляла себя глупой романтичной девчонкой, одержимой сказкой о величии, которую вычитала из историй о мифических подвигах. Но с другой, если верить Торвальдсену, она собиралась убить миллионы людей.
Зовастина крепко ухватила Кассиопею за подбородок.
— Вы должны сейчас же рассказать мне все, что знаете.
— Священник солгал вам. В сокровищнице собора хранится амулет, который был найден в мощах святого Марка. Это скарабей с изображением феникса. Вспомните загадку. «Прикоснись к сокровенной сути золотой иллюзии. Разъедини феникса».
Зовастина словно не слышала ее.
— Ты прекрасна. — Ее дыхание пахло луком. — Но ты лгунья и мошенница. Ты приехала сюда, чтобы обмануть меня.
Зовастина отпустила пленницу и отступила назад.
Кассиопея слышала блеяние овец.
Малоун вскочил на лошадь. Виктор также снова запрыгнул в седло.
— Никто из охранников на крыше не обратит на нас внимания, — сказал он. — Вы со мной. Они находятся в лесу, позади игрового поля. Она собирается прикончить Витт.
— Чего же мы ждем?
Виктор пустил лошадь вскачь, Малоун последовал его примеру. Они галопом поскакали от конюшен по направлению к полю. Малоун заметил шесты на обоих его концах, углубление посередине — и понял, во что здесь играли. Бускаши. Другое название звучало зловеще — козлодрание. Он читал об этой игре, о насилии и даже смертях, которыми она сопровождается, о соединении варварства и романтики, составляющих ее суть. Зовастина явно являлась знатоком этой жестокой забавы. Именно для участия в ней предназначались лошади, стоящие в стойлах, а также та, что была сейчас под ним и несла его вперед — мощно и неудержимо. Повсюду на поле паслись овцы, которые «подстригают» траву лучше любой газонокосилки.
Он оглянулся — и снова увидел огневые точки, размещенные на крыше дворца. Как и предсказывал Виктор, никто из охранников не обратил на них внимания, видимо привыкнув к необычным эскападам своего верховного министра. Впереди, в дальнем конце поля, возвышалась непроницаемая с виду стена деревьев. В нее уходили две тропинки. Виктор натянул поводья и остановил лошадь. Малоун заставил остановиться свою. Его колени крепко сжимали потемневшие от пота бока животного.
— Они метрах в ста, на лесной просеке. Теперь дело за вами.
Малоун спрыгнул на землю, сжимая в руке пистолет.
— У нас проблема, — сказала Стефани. — Отсюда есть другой выход?
Эли указал в сторону кухни. Они кинулись вперед и ворвались в кухню в тот самый момент, когда дверь с грохотом открылась внутрь избушки и на пороге появился человек, лающим голосом выкрикивая какие-то приказы на языке, которого она не понимала. Стефани поднесла палец к губам, призывая Торвальдсена к молчанию. Эли говорил с мужчиной на том же языке.
Через заднюю дверь Стефани выскользнула наружу, датчанин последовал за ней. В избушке загрохотал автомат, и пули стали впиваться в толстые стволы деревьев позади них. Они бросились на землю.
Со звоном разлетелось окно, и стекла хрустальным дождем брызнули наружу. По стволам деревьев вновь забарабанили пули. Эли что-то кричал стреляющему. Воспользовавшись секундной передышкой, Стефани вскочила на ноги и кинулась к машине в обход избушки. Торвальдсен продолжал лежать на земле, силясь встать, и Стефани лишь оставалось надеяться на то, что Эли удастся задержать охранника на достаточное для их спасения время. Добежав до машины, она открыла заднюю дверь и схватила один из автоматических пистолетов.
Из-за угла избушки появился Торвальдсен.
Укрывшись за машиной, Стефани приняла позицию для стрельбы, целясь в сторону избушки, и жестом велела Торвальдсену взять левее. Только он успел уйти с линии огня, как на пороге домика появился охранник с автоматом наперевес. Заметив Торвальдсена, он поднял оружие.
Стефани выстрелила дважды. Обе пули ударили мужчину в грудь. Охранник повалился на землю. Наступившая тишина навалилась на нее. Она не шевелилась до тех пор, пока в проеме двери не появился Эли. Стефани все еще сжимала пистолет, направленный в сторону крыльца, ее руки тряслись. Она убила человека. Впервые в жизни. Подошел Торвальдсен.
— Ты в порядке?
— Я наблюдала, как мои подчиненные переживали из-за такого, но успокаивала ребят, говоря, что это их работа. Теперь я понимаю. Убить человека — это очень страшно.
— У тебя не было выбора.
К ним приблизился Эли.
— Я убеждал его, что вы ничем не угрожаете мне, но он не слушал.
— Ему наверняка приказали не допустить, чтобы хоть кто-то вступил с тобой в контакт, — проговорил Торвальдсен. — Зовастиной это нужно меньше всего.
Стефани вновь мыслила ясно.
— Нам надо уходить.
73
Малоун углублялся в лес — темный, молчаливый, таящий опасности. Впереди показался свет. Это была опушка, где густые кроны деревьев не мешали солнечным лучам достигать земли. Он оглянулся назад, но Виктора уже не было.
Впереди послышались голоса.
Еще несколько шагов — и, достигнув конца тропинки, Малоун остановился, спрятавшись за толстым стволом. Он увидел Кассиопею, привязанную к двум деревьям. Ее руки были разведены в стороны, как у распятой. Рядом с ней стояла Ирина Зовастина.
Виктор был прав. Кассиопея в большой беде.
Зовастина испытывала по отношению к этой женщине одновременно интерес и раздражение.
— Вас как будто не волнует то, что вы находитесь на волосок от смерти.
— Если бы меня это волновало, я бы не полетела с вами.
— В самолете вы спрашивали про Эли, жив ли он еще. Хотите узнать это?
— Я не поверю ни единому вашему слову.
Зовастина пожала плечами.
— Справедливо. Я бы тоже не поверила.
Вытащив из кармана сотовый телефон, она нажала на кнопку.
Стефани услышала звонок. Ее взгляд метнулся к мертвому, лежащему на каменистой земле.
Торвальдсен тоже услышал этот звук.
— Это Зовастина, — сказал Эли. — Она звонит мне по его телефону.
Стефани метнулась к трупу, достала из его кармана телефон и протянула Эли.
— Ответьте ей.
Кассиопея слышала, как Зовастина произнесла в трубку:
— Тут кое-кто хочет с тобой поговорить.
Затем Зовастина поднесла телефон к уху Кассиопеи. Та не собиралась ничего говорить, но от голоса, прозвучавшего в трубке, ее тело словно прошило электричеством.
— Что-нибудь случилось, госпожа министр? — Последовала пауза, а затем: — Госпожа министр?
Она едва сдерживалась. Этот голос развеял все ее сомнения.
— Эли… Это Кассиопея.
В трубке повисло молчание.
— Эли! Ты меня слышишь?
Ее глаза горели от неудержимого желания заплакать.
— Слышу. Просто я ошеломлен. Как я рад слышать твой голос!
— А я — твой.
В ее груди бушевала целая буря чувств. Весь мир изменился.
— Как ты здесь оказалась? — спросил Эли.
— Искала тебя. Я знала… Я надеялась, что ты не погиб. — Она изо всех сил старалась не раскиснуть. — У тебя все хорошо?
— Да, я в порядке, но я тревожился о тебе. Сейчас у меня Хенрик вместе с женщиной, которую зовут Стефани Нелле.
Вот это новость!
Кассиопея постаралась не выдать удивления. По всей видимости, Зовастина об этом не знала, где бы она ни держала Эли.
— Скажи министру то, что ты только что сказал мне.
Зовастина поднесла телефон к уху и стала слушать.
Стефани слышала, как Эли повторил свою последнюю фразу. Она понимала, в каком состоянии сейчас находится Кассиопея, но для чего ей понадобилось, чтобы Эли сообщил министру об их присутствии здесь?
Зовастина произнесла в трубку:
— Когда приехали твой друг Торвальдсен и эта женщина?
— Совсем недавно. Охранник пытался убить их, но теперь он сам мертв.
— Министр, — раздался в трубке новый голос, и Зовастина сразу же узнала его.
Торвальдсен.
— Эли у нас.
— А у меня Кассиопея Витт, и жить ей осталось минут десять.
— Мы разгадали загадку.
— Только и разговоров, что об этом. Сначала Кассиопея, теперь вы. Других тем нет?
— Отчего же, есть. Мы будем на могиле Александра еще до заката солнца. Но вы не узнаете, где она находится.
