Краски - Ковезин Павел

Меня забавлял тот факт, что я насчитала уже три машины, что ехали за Йоханом. За чёртовым придурком, который ничерта не стоит, гонится столько людей. Отец, Лейла, Рут, полицейская тачка и какой-то внедорожник. Откуда столько внимания к простому психу? Лейла его любит, Рут – просто привязалась к нему и Лейле, а я с отцом по чистой случайности оказалась втянута в эту историю. И этот парень от меня просто так не уйдёт.

Я набрала максимальную скорость и на какое-то мгновенье подумала, что сейчас взлечу вместе с байком. Мир проносился мимо размытыми полосами, я едва успевала уворачиваться от машин. В голове звучала только одна фраза: «Обещаю, всё будет нормально, пап». Я не могла не сдержать слово. Со мной ничего не может случиться. Только не сегодня.

«Поверь мне хоть в этот раз».

Когда я въехала в тоннель Рудоер Хёе, то увидела, что на той его стороне произошла авария – грузовик врезался в строительные доски и перевернулся. Чем ближе я была к выезду из тоннеля, тем отчетливее была видна вся картина – из машин повыскакивали люди, Йохан вывалился из грузовика с пистолетом в руках. Вот уж нет. Хрена с два ты себя угробишь. Не для того за тобой гналось столько людей, чтобы ты просто взял и выпилился. Когда я на бешеной скорости подъехала к месту аварии, то развернулась боком и продрифтовала на луже разноцветной краски. Людей, что стояли напротив Йохана, окатило волной. И как только я вклинилась между психом и полицейским, послышался выстрел. Плечо отдало острой болью. Последнее, что запомнила, как лечу с байка, а перед глазами мелькает небо.

«Всё будет нормально, пап». Всё обязательно будет нормально.

Зеленый и голубой

Хейк и Вилли стояли позади Лоренца и отчётливо понимали, что он не собирается сажать Йохана. Он собирается его устранить. Избавиться от него, как от какого-то мусора. И никто из них не был этому рад. Хейку давали о себе знать детские пережитые травмы, перед глазами стояли картинки, как его отец закапывает труп. Вот только кто-то идёт в полицию, чтобы мстить людям, а кто-то – из совершенно добрых побуждений, только за тем, чтобы сделать этот мир лучше абсолютно законным путём.

Обермейстеры уже заметили байк, мчавшийся к месту аварии, но не успели и слова сказать, как Лоренц выстрелил. Сначала всех обдало волной краски, а потом всех резко перестал волновать Йохан. Была проблема посерьёзней. Эмиль, чья рубашка теперь потонула в краске, закричал и рванул к дочери. За ним побежала и рыжая девчонка. Лоренц опустил ствол и, судя по выражению его лица, был морально раздавлен. Вилли понял, что тот факт, что Лоренц породил только ещё большую волну насилия, убивал его.

– Райнер! – окрикнул его Вилли, которого переполняла злость.

– Что?! – комиссар с совершенно тупым, но злобным взглядом повернулся к обермейстерам, вытирая лицо, половина которого теперь была залита краской. Лоренц был похож на ожившую игрушечную фигурку. Впрочем, Хейк с Вилли выглядели не лучше.

Вилли не стал утруждать себя ответом и лишь со всей силы впечатал кулак в челюсть своего начальника. Тот схватился за подбородок, упал и выронил ствол. Вдобавок, нога Хейка прилетела ему в печень.

– Придурок!

Вилли, не опуская оружие, вместе с Хейком подбежал к Йохану. Тот валялся на асфальте в луже краски и бился в истерике. Он смеялся и плакал одновременно.

– Как хорошо, Хейк, что ты выпустил все патроны в того наркомана.

– А те, что не выпустил, прилетели в машину Лоренца.

Обермейстеры улыбнулись, завели руки Йохана за спину и застегнули на его запястьях наручники.

– Вот и всё, парень. Соскучился по психушке?

Йохан ничего не ответил обермейстерам, продолжая истерично смеяться. Даже когда его провожали мимо Лейлы, Рут и раненой девочки в разбитую полицейскую машину, он не переставал улыбаться.

– Психи, что с них взять, – заключил Хейк, захлопывая дверь.

23

ЭПИЛОГ

Красно-синий

Бар «Dreckiger Hans»

11 июня, 21:27

«Настоящая трагедия случилась вчера вечером на трассе А113. Йохан Мориц, подозреваемый в убийстве и три дня назад сбежавший из психиатрической клиники, угнал грузовик со строительной площадки и попытался скрыться. После произошедшей аварии, был задержан сотрудниками полиции при попытке самоубийства. Среди пострадавших также Грет Вигман – молодая девушка, что оказалась на месте аварии и была ранена в ходе перестрелки».

Я попросила бармена переключить канал. Тот, бросив на меня недовольный взгляд, и вовсе выключил небольшой телевизор над стойкой. Я выпила уже три шота, но так до сих пор и не знала, что сказать человеку, которого не видела семь лет.

– Райнер Лоренц, значит. Ну, неплохое имя для комиссара полиции.

– Теперь уже комиссара полиции в отставке и ожидающего суда, – ухмыльнулся парень.

Он залпом выпил последний шот и попросил ещё.

– Знаешь, ведь я действительно думала, что ты мёртв. Все чёртовы семь лет я считала, что тебя убил отец. Ты хоть понимаешь… ты мог хотя бы…

– Не мог, – сказал Леон несколько резко, чем предотвратил все мои последующие упрёки. – Не мог, – повторил он уже тише и выдержал паузу. – Твой отец мне угрожал. Угрожал, что Отто не доживёт до выхода из тюрьмы.

– Ну хоть какую-нибудь весточку! – вспылила я. На глаза наворачивались слёзы.

– Лей, – Леон посмотрел мне в глаза. – Прости.

Я смотрела на него и не видела ни капли той искренности и доброты, что была прежде. Теперь в Леоне лишь пустота и озлобленность на весь мир. И всё это вкупе с безумным желанием одной ему понятной справедливости, которая, по всей видимости, никогда не восторжествует.

Я выдохнула и выпила ещё рюмку.

– Ты изменился, – я сама не ожидала, что произнесу эту фразу чуть ли не могильным голосом.

– Конечно, – улыбнулся он уголком рта, только это была совсем не добрая усмешка, – все мы, блядь, меняемся.

– Там на трассе…

– Давай не будем об этом.

– …ты хотел убить его. Если бы не Грет…

– Лей! – он с громким стуком поставил рюмку на стойку.

Между нами повисла пауза, нарушаемая лишь джазом, раздающимся из колонок. Нас обоих разрывало на части, но никто не хотел в этом признаваться.

– Помнишь, как ты спас того парня на дороге? – я быстро вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Вот тогда ты был настоящим. Не думал о последствиях, делал то, что считал правильным. И почти спас человеку жизнь. А вчера? Вчера ты считал правильным убить психа на грани истерики?

На моё удивление, Леон отреагировал совершенно спокойно. Он выдохнул и тихо произнёс:

– Ты позвала меня сюда, чтобы читать нотации?

Я уже не контролировала поток слёз. Отвернулась и облокотилась на стойку, запустив ладони в копну волос.

– Лей, – он поднялся со стула и встал рядом со мной. – Лей, прости меня. Я… я просто трус.

– В этом ты прав, – после его прикосновений по моему телу словно пустили электрический разряд. Я не смогла сдержать эмоций и накатившей истерики. – Грёбаный трус! – я повернулась к нему вся в слезах, и тыкнула пальцем ему в грудь. – Одно тупое сообщение дало бы мне знать, что всё в порядке!

Он обнял меня и прижал голову к своей груди. Меня трясло, я рыдала в объятиях человека, который когда-то был таким близким, но теперь совсем меня не понимал.

– Обещаю, мы всё исправим. Всё будет как прежде.

– Ни черта! Ни черта не будет как прежде! Как ты собрался всё это исправлять?!

Леон гладил меня по волосам, прижав к груди, словно ребёнка, но это не успокаивало.

– Мы ещё можем всё изменить… – он слегка отстранился, положил руки мне на плечи и посмотрел в глаза. – Я знаю, что делать.

С этими словами он поправил курточку, показав на кобуру на поясе.