Джон Кейз - Восьмой день
— "Система Ди Павоне".
Дэнни задумался. Дело в том, что в «Ассоциации Феллнер» он работал на таком низком уровне, что порой ему даже не сообщали фамилию клиента. Во всяком случае, название «Система Ди Павоне» ему ни о чем не говорило. Но признаваться в этом показалось Дэнни невежливым.
— Так-так… смутно припоминаю.
— Дело в том, что мистер Зебек широко пользовался и пользуется услугами «Ассоциации Феллнер». Для различных целей. Но вопрос Терио — особый. В какой-то степени даже интимный. — Белцер замолчал, желая убедиться, что Дэнни уловил смысл сказанного, и продолжил: — Так что привлекать к этому расследованию «Ассоциацию Феллнер» пока нет необходимости. До поры до времени нам бы хотелось сохранить некоторую конфиденциальность. Вы меня понимаете?
Дэнни кивнул. Сейчас самое время было заговорить об оплате. Вопрос сложный. В «Ассоциации Феллнер» ему платили двадцать пять долларов в час, но проводили по своим бумагам двойную сумму. Может, стоит запросить тридцать пять или даже пятьдесят? Если удастся сохранить при этом невозмутимый вид?
Объявили посадку на очередной рейс, и Белцер посмотрел на часы.
— Когда у вас самолет? — спросил Дэнни.
— Когда я пожелаю, — едва заметно усмехнулся адвокат.
Только через несколько секунд до Дэнни дошел смысл его слов.
— Ну что ж, — промолвил он, — наверное, я взялся бы за эту работу. Но… может, вы более конкретно поставите задачу?
— Нас интересует Кристиан Терио. — В тоне Белцера угадывалось некоторое раздражение. — Каким он был человеком, его дела, связи…
— Вы сказали, он работал преподавателем.
— Да, — подтвердил Белцер. — На факультете философии и религии университета Джорджа Мейсона. Именно это и не понятно. Почему такой человек вздумал принимать участие в клеветнической кампании против мистера Зебека? В связи с этим вам надлежит выяснить все о его друзьях, приятелях, коллегах. Был ли он с кем-то близок? Вел ли переписку? Не исключено, что его использовали втемную, не раскрывая целей кампании. Узнайте также, кто ему платил и сколько.
— А можно ознакомиться с этими статьями? — спросил Дэнни.
— Вы знаете итальянский язык? — быстро осведомился Белцер.
— К сожалению, нет.
— Я могу заказать перевод, хотя сомневаюсь, что это вам поможет. — Он ненадолго задумался. — Особенно нас интересуют любые материалы Терио. Бумаги, файлы компьютера — в общем, все.
— Но там может оказаться много не относящегося к делу вашего клиента.
Белцер взмахнул рукой.
— Не имеет значения. Чем больше сырого материала вы добудете, тем лучше. Не пренебрегайте даже самыми, с вашей точки зрения, несущественными деталями. Нам сгодится все.
— В том числе и его финансовые дела?
Адвокат кивнул.
— Но это, думаю, будет не очень сложно. Ведь Терио являлся профессором, а не нигерийским диктатором. Состояние его финансов подскажет, кто ему платил.
Дэнни откашлялся.
— Проблема ясна, но мне хотелось бы знать, каким бюджетом вы располагаете.
Адвокат улыбнулся.
— Бюджет открытый. Мы оплатим любые ваши расходы, а почасовая ставка будет… ну, скажем, сто долларов. Это вас устроит?
Дэнни пытался не выдать волнения. Он считал нахальством запрашивать тридцать пять или сорок баксов в час, а тут Белцер сам предлагает сотню!
— Это прекрасно.
Адвокат одобрительно кивнул.
— Мне известно, что вы художник, мистер Крей…
— Дэнни.
— …а также то, что вы пока еще на встали на ноги. Я мог бы помочь, после того как интересы моего клиента будут защищены. Я слышал о вас много хорошего.
— Вот как? — Беседа казалась настолько невероятной, что Дэнни не сдержал нервный смешок.
— Да, — сказал Белцер. — Мне удалось увидеть одну вашу вещь в галерее «Окно в мир». Полированный алюминий. Очень мило. И мне сообщили, что в «Торпедо фактори» тоже есть прекрасная ваша работа. Хорошие отзывы в прессе. Некоторые критики считают вас подающим большие надежды.
Дэнни был одновременно польщен и немного насторожен. Слишком уж информированным выглядел Белцер.
— Когда дело будет закончено, — продолжил адвокат, — может, мне удастся посмотреть все ваши… творения.
— Вообще-то у меня намечается выставка, — промолвил Дэнни. — В октябре… в галерее «Неон».
— Замечательно. Я не слишком активный коллекционер произведений искусства, но кое-что периодически покупаю. — Белцер протянул Дэнни конверт с логотипом «Клуба адмиралов». — Здесь аванс. Для начала пять тысяч, за работу и на расходы. В дальнейшем мы можем переводить деньги на ваш банковский счет.
Это был первый аванс Дэнни. Обычно в «Ассоциации Феллнер» денег приходилось ждать по крайней мере два месяца. Такая сумма наличных его даже испугала.
— Так, значит…
— Просто делайте то, что мы обговорили, — заявил Белцер.
Опершись на трость с серебряным набалдашником, он поднялся и извлек из внутреннего кармана пиджака визитную карточку, где был вытиснен только номер телефона.
— Это номер моего мобильного телефона, — пояснил адвокат. — Звоните, когда у вас появятся какие-нибудь результаты.
Он развернулся и, слегка покачнувшись, направился к двери, упираясь тростью в густой ворс ковра.
Дэнни застыл с карточкой в руке. Сто долларов в час, восемь часов в день, пять дней в неделю… а где ребята с жареными орешками? Он оглянулся. Ребят как ветром сдуло.
«Итак, четыре тысячи в неделю, шестнадцать тысяч в месяц…» — продолжал подсчитывать Дэнни, спускаясь в метро. А потом неожиданно сообразил: никогда не слышал, чтобы адвоката сопровождали телохранители.
Глава 4
Это был сон, и Дэнни знал, что это сон. И все же было немного страшновато. Он стоял на вершине скалы на берегу океана. От высоты кружилась голова. В руке визитная карточка Белцера, но что там написано, прочитать не удавалось. Дэнни напрягал зрение, но цифры расплывались, а затем начали трансформироваться в буквы, тоже совершенно неразборчивые.
Рядом с постелью настойчиво зазвонил телефон. Как же так? Ведь нужно прочитать, что написано на карточке. Это так важно… Но рука уже нащупала трубку.
— С днем рождения, сынок! — пробубнил гулкий голос отца.
Дэнни пробормотал что-то нечленораздельное, потер глаза и оперся на локоть.
— Я уговаривала отца подождать, — присоединилась мама, — но ты ведь его знаешь.
— Привет, мама, привет, папа. — Дэнни зевнул.
Родители звонили ему из Мэна, там у них был коттедж (его построил дедушка), где они отдыхали летом.
— Сейчас семь тридцать, — объявил отец с притворным простодушием. — В это время все уже на ногах. Так заведено в мире.
— С днем рождения, Дэнни, мальчик, — проворковала мама. — Извини, что мы тебя разбудили.
— Долго спать — с долгом встать, — добавил отец.
Дэнни улыбнулся.
— Все в порядке. К тому же мне все равно снился плохой сон.
— Я считаю, что отцу уже давно пора научиться уважать твой распорядок дня, — заметила мама. — У художников совсем другие отношения со временем.
Отец что-то проворчал.
— Фрэнк, я говорю совершенно серьезно.
Как всегда, родители принялись добродушно препираться. Их привязанность друг к другу Дэнни восхищала. Он был младшим из троих сыновей семейства Крей и самым покладистым. Ему в отличие от Кевина и Шона эти шутливые препирательства доставляли удовольствие.
— И что это был за сон? — спросил отец. — Какой-нибудь кошмар? Тебе приснилось, что в тридцать лет у тебя все еще нет настоящей работы?
— Фрэнк, — произнесла мама, — ты забыл, что сегодня у него день рождения?
— Папа, но мне еще только двадцать шесть.
— Не может быть! — удивился отец. — Неужели я перепутал?
— Фрэнк…
Дэнни вылез из постели и с прижатой к уху телефонной трубкой потопал на кухню.
— Вообще-то у меня хорошие новости. В октябре намечается выставка. В галерее «Неон».
— Вот это да! — воскликнул отец, внезапно посерьезнев.
— Да, самая настоящая выставка, — подтвердил Дэнни, наполняя водой электрочайник.
— О, Дэнни, как я рада! — проговорила мама.
Он сварил кофе, слушая мамины излияния по поводу того, какой он гениальный, и что все об этом знают, и «это только вопрос времени», пока отец не выдержал и вмешался:
— Мы с твоей мамой собираемся на родину.
— Куда?
— На родину, сынок. В турпоездку — тринадцать дней, двенадцать ночей, Дублин, Уотерфорд, Керри, Корк. Представляешь, как это будет здорово!
Дэнни засмеялся. Ничего себе «родина». Насколько ему было известно, за последние сто лет никто из родственников ни разу в Ирландии не бывал.
Перед уходом на работу Кейли приготовила праздничный завтрак, который Дэнни начал поглощать, слушая восторженную болтовню родителей по поводу предстоящего путешествия. В основном они с Кейли ели вегетарианскую пищу плюс молочные продукты и иногда рыбу. В завернутой в пленку тарелке лежал копченый лосось со сливочным сыром, обложенный тонкими кольцами лука. В тостере его дожидался маковый рогалик. Дэнни нажал кнопку, наблюдая, как вспыхнула оранжевая лампочка.
