Пи Трейси - Наживка
– Он куда-то без вас ездил как минимум дважды в год, – напомнил Джино. – Вы не видели в этом ничего странного?
– Вы очень подозрительный человек, детектив Ролсет. Когда ваша жена уезжает в выходные с друзьями, сразу думаете, будто она кого-то убить собирается? Мори с Беном то и дело ездили на рыбалку. Неужели в это так трудно поверить? В любом случае, до ночи убийства я больше ничего не знала. Думала, Мори, как всегда, в теплице. А около полуночи он меня разбудил, объявив, что убил Зверя.
– Какого зверя? – переспросил Джино.
– Того самого. Он называл его Зверем с большой буквы. Офицера СС из Освенцима.
– Генриха Ферлага, – пробормотал Магоцци. – Известного также под именем Арлен Фишер.
У Джека отвисла челюсть.
– Фишера? Того самого, которого привязали к рельсам? Ты говоришь, это папа сделал? А потом тебе рассказал?
Лили кивнула:
– Я хорошо знаю Ферлага. Видела за работой. Шестьдесят лет желала ему смерти. Поэтому Мори меня разбудил, словно кот, гордо принесший в дом мертвую мышь… Возможно, надеялся, что против его убийства я возражать не стану. За столько лет так меня и не понял.
– Мама, ты должна была мне сказать.
– Думаешь, мне хотелось сказать тебе, что твой отец убийца?
– Да ведь я и так уже знал!
Лили горько улыбнулась:
– И только теперь мне признался.
Магоцци положил ручку, протер глаза. Такое количество информации сразу не переваришь, и почти вся она не сулит ничего хорошего Джеку и Лили.
– Все это надо записать и проверить, – проговорил Джино, думая то же самое.
Джек слегка улыбнулся:
– Не расстраивайся, детектив. Ты ж хотел засадить меня в камеру на пару дней – теперь твое желание исполняется. Я не сообщил об убийстве, которому был свидетелем, и подпишу признание. Пожалуй, пора кому-то из членов нашей семьи ответить за содеянное.
Лили похлопала его по руке:
– Ну, пока не надейся на роскошные апартаменты в тюрьме Стиллуотер. Есть еще масса смягчающих обстоятельств. Неизвестно, как к этому отнесется окружной прокурор.
– Еще один вопрос, Джек, – добавил Магоцци. – Марти просил тебя что-то нам сообщить по делу Эдди Старра. – Он покосился на Лили, заметив, что это ее потрясло. – Его убил Мори, да?
Джек только пристально смотрел на детектива.
– Это уже не так важно. Нам и без того известно, что Эдди Старр убит из того самого пистолета, из которого Мори с друзьями расстреливали многих других…
– Мори застрелил убийцу Ханны? – прошептала Лили.
– Нет, – тихо вымолвил Джек. – Его застрелил Марти. Это его и убило. Он не мог после этого жить.
Детективы переглянулись, откинулись в креслах, словно им стало невмоготу сидеть прямо.
Магоцци, закрыв глаза, видел кругом месть и ненависть. Мори убивал людей, Марти убил человека… Только Лили с Джеком стоят в стороне, одни среди насилия, сгубившего их жизнь. Интересно, сознают ли они свою близость, порядочность и благородство, пройдя сквозь превратности жизни, сделав столько ошибок?..
Потом он вспомнил последние слова умиравшего Марти: «Все это время ты был единственным хорошим парнем, Джек. Лучше всех нас. Это ты герой».
42
Среди ночи гроза, грянувшая в Миннесоте, направилась к Висконсину, оставив за собой расквашенную в грязь землю, покосившиеся постройки, погибшие жизни. Через штат промчались девять торнадо, и все средства массовой информации мрачно рассказывали об их печальных последствиях.
Кратко упоминалось и о стрельбе в питомнике Верхнего города, но пресса была пока слишком занята бурей, ничему больше особенного внимания не уделяя. Хотя вскоре, когда зрителям и читателям надоели поваленные деревья, опрокинутые трейлеры, опустевшие птичники под Уилмером, где содержалось двадцать тысяч индеек, журналисты в погоне за очередными сенсациями повалили валом в полицейское управление. Шеф Малкерсон думал об этом с досадой, шагая по коридору к отделу убийств. Вообще нынче в здании муниципалитета преобладало скорбное настроение.
Глория, сплошь в черном, сидела в своей загородке на коммутаторе. Марти Пульман постоянно торчал в отделе, пока Лангер с Маклареном расследовали дело об убийстве Ханны, и она сильно ему симпатизировала. Отчасти потому, что всегда любила кривоногих мужчин; отчасти потому, что кривоногий Марти был джентльменом высокого класса, относясь к ней с тем самым спокойным и дружеским уважением, которого каждой женщине всегда не хватает; а больше всего потому, что этот мужчина ничуть не стыдился признаться, что гибель жены разбила ему сердце. Того, кто так любил женщину, стоит оплакивать.
Глория взглянула на Малкерсона, остановившегося у ее стола.
– Поспали хоть немножечко, шеф?
– Пару часов, спасибо. Кто здесь?
– Петерсон уехал на вызов. Какого-то пьяного болвана утром выловили в Миссисипи. Остальные на месте. Магоцци и Ролсет вернулись с полчаса назад с таким видом, будто их только что вытащили из петли. Если хотите моего совета – наверняка хотите, – немедленно отправьте их по домам.
– Всеми силами постараюсь.
Малкерсон направился в дальний конец отдела, где за стоявшими слева столами работали Лангер с Маклареном, а справа Магоцци и Джино. Поставил стул в проходе, уселся между ними, положил на колени девственно чистый блокнот.
– Джентльмены, нам следует кое-что прояснить.
Лангер и Макларен выглядели прилично – насколько известно, закончили рапорты об осмотре квартиры Джеффа Монтгомери и еще до полуночи разошлись по домам, – тогда как Магоцци и Джино оставались в офисе и после отбытия шефа в три часа утра. Измотанный Магоцци буквально на пределе, у Джино отвисли кисельные мешки под глазами, но подлинным свидетельством их усталости служило полное отсутствие каких-либо замечаний насчет костюма шефа.
– Вы все, детективы, добились в ходе расследования замечательных результатов. Если я правильно понял из рапортов, вчера были раскрыты четыре убийства.
– Дорогой ценой, – горько заметил Магоцци.
– Вы спасли Джека Гилберта, – напомнил Малкерсон.
– Потеряв Марти Пульмана. На десять секунд опоздали.
– Мы опаздываем на десять секунд при каждом убийстве в городе, детектив Магоцци. Делаем что можем. – Шеф взглянул на Лангера и Макларена. – Готов окончательный протокол обыска квартиры Томаса Хачинского?
– Придет с минуты на минуту, но из предварительных данных вырисовывается почти вся история. – Макларен пролистал потрепанный блокнотик с какими-то каракулями на обложке. – Баллистики нынче утром исследовали пистолет двадцать второго калибра, обнаруженный под матрасом в квартире Хачинского. Именно из него застрелен Мори Гилберт. А из девятого калибра, из которого парень стрелял в Марти, убиты Роза Клебер и Бен Шулер. Вдобавок мы нашли дневник с описанием, что и почему он делал вплоть до вчерашнего вечера, когда пошел в питомник убивать Джека Гилберта. Признаюсь, читать жутко. Меня мороз по спине прохватывал. Он больше года планировал все до мельчайшей детали, даже устроил фокус с сотовым, чтоб создать впечатление, будто живет в Германии.
Малкерсон поднял на него глаза от блокнота:
– Объясните.
– Мы только что объясняли Магоцци и Джино. В квартире Монтгомери обнаружен дорогой аппарат из тех, что работают и у нас, и в Европе. Фактически довольно просто. Надо просто открыть счет в Германии, получить тамошний номер, после чего никакие определители, в том числе наши, разницы не заметят.
– Сукин сын, – проворчал Джино, до сих пор переживавший, что позволил себя одурачить. – То слезы лил, то лаял по-немецки, прикидываясь собственным дядей…
Малкерсон вздохнул:
– Значит, дела Магоцци и Ролсета в основном закрыты.
– По-моему, да, – подтвердил Лангер. – Но дело Арлена Фишера несколько другое. Мы знаем, что его убил Мори Гилберт с компанией, однако имеем лишь косвенные свидетельства – куча авиабилетов и предположений. Никого из них невозможно с уверенностью обвинить ни в одном из шестидесяти с лишним убийств, о которых нам известно, включая убийство Арлена Фишера. Что касается признания Мори жене, любой второкурсник юридического факультета не оставит от него камня на камне. Глубокая старушка проснулась среди ночи, возможно, ей что-то приснилось… что-нибудь вроде этого.
– То же самое можно сказать и о рассказе Джека про события в Брайнерде, – добавил Джино. – Пропойца поверенный по делам о возмещении ущерба, который шатается по Вейзате в купальном халате…
– В чем проблема? – спросил Макларен. – По-моему, их вообще нельзя осудить. Они мертвы.
– Если попробуем закрыть дело Арлена Фишера, основываясь лишь на своих заключениях без надлежащих доказательств, то осудим их без суда, – заявил Малкерсон. – И я не собираюсь уговаривать общественность верить нам на слово, что три старых добрых столпа общества, пережившие ужасы концентрационных лагерей, а впоследствии погибшие в нашем городе, были на самом деле шайкой серийных убийц.
