Джек Керли - Коллекционеры смерти
Когда Уолкотт увидел меня, на лице его появилась злость. Он ринулся к нам, тыча пальцем в наш автомобиль.
– Эта ваша машина. Совершенно очевидно, что она полицейская. Вам обязательно нужно было подъезжать на ней к дому? Мы ведь говорили с вами об этом в прошлый раз. И вы сказали мне, что мой бизнес не…
– Не стоит меня упрекать, Жиль. Я не нарушил слова. Пока что. До тех пор, пока у нас будет возможность общения…
– Больше никаких имен я вам не назову.
– Назовете. Но дело в том, что сейчас они мне не нужны. Я хочу подробнее поговорить о коллекции Гекскампа.
– Я же сказал вам… – начал он возмущенно.
– Что это мечта, миф… что ее вообще в этом мире не существует.
– Я не сказал, что ее не существует. Я сказал, что нет авторитетных доказательств ее существования.
– Баловство словами, – заметил я. – По сути это одно и то же.
– Только не в моем мире.
– Именно этот ваш мир и заставил нас протоптать дорожку к вашему порогу, Жиль. Почему бы нам не зайти в дом и там не обсудить все детали?
– Я не собираюсь ничего… А кто этот чернокожий мужчина?
Я ухмыльнулся.
– Это Гарри Наутилус. Он тоже пойдет с нами. Большой, правда?
Уолкотт демонстративно скрестил руки на груди.
– Никто из вас в дом не войдет.
– Мы войдем с вами вместе, – бросил свою реплику Гарри, и машина под ним закачалась. – И знаете почему?…
Со своего места на заднем сиденье в окно выглянула Денбери: волосы растрепаны, сияющая белозубая улыбка в руке блокнот. Жиль Уолкотт стал белым, как его сорочка, из чего я догадался, что он смотрит «Канал 14».
– Я здесь провожу одно небольшое журналистское расследование, мистер Уолкотт, – сказала Денбери. – Собираю материал о людях, которые коллекционируют вещи серийных убийц. В моем очерке вы можете фигурировать в двух вариантах. Первый – это «анонимный брокер, живущий где-то на Юге». Второй, разумеется, под вашим собственным именем. И очень многое здесь будет зависеть от вашего желания сотрудничать.
Я по-братски обнял Уолкотта за его полуплечо и подтянул к себе.
– Здесь неподалеку, Жиль, можно заказать пиццу с доставкой. Уже время ленча, а мы рассчитываем у вас задержаться.
Глава 43
– Я никогда ничего не продавал, что было представлено как работа Гекскампа, – недовольно заявил Уолкотт. Коробка с пиццей стояла на сияющем и, вероятно, очень дорогом столе из черешни в очень дорогой столовой Уолкотта. Гарри положил недоеденный кусок пиццы прямо на стол. Мы не точно следовали схеме игры в хорошего и плохого копа; скорее, это был вежливый коп и коп-невежа.
– В Гекскампа вкладываются деньги, Жиль, – сказал Гарри. – Вокруг крутятся картинки. И мне хотелось бы понять, почему некоторые из этих недешевых предметов искусства проходят мимо ваших рук.
Уолкотт подошел к окну, выходящему на центральную лужайку, где идиотская скульптура дельфина по-прежнему выбрасывала в воздух струю воды. Через некоторое время он повернулся ко мне.
– Мы могли бы поговорить с вами наедине, мистер Райдер?
– Он здесь не мистер, – сказал Гарри с полным ртом. – Он – детектив. Детектив Райдер. А я – детектив Наутилус. А это – графиня Денбери. Поэтому нет, он не может говорить с вами наедине.
– Графиня? – переспросила Денбери.
– Боевая кличка, – сказал Гарри, облизывая губы. – Впрочем, это только на сегодня.
Желаемый эффект был достигнут – Уолкотт смутился. Хотя он и был склонен ко всевозможным уловкам, тем не менее в щекотливой ситуации начинал излишне суетиться. Суетиться ему не нравилось, поэтому он стал отвечать на вопросы с большей готовностью, надеясь побыстрее избавиться от источника беспокойства.
– Графиня – это круто, даже если титул временный, – сказала Денбери. Неожиданно она указала. на Уолкотта. – А как его назовем?
Гарри скосил на брокера недобрый взгляд.
– Сико.[48]
– Но я абсолютно не такой человек, – запротестовал Уолкотт. – Я уже объяснял это детективу Райдеру во время его прошлого визита. – Он посмотрел на меня в поисках поддержки, но я в это время был занят своей салфеткой.
– Вы продали картины Гекскампа, – сказал Гарри. – Так что вы не просто сико, вы – лживый сико.
Настала моя очередь.
– Он раскусил вас, Жиль. И пожалуйста, не надо спорить. Мы уже знаем намного больше, чем вы даже можете себе представить. – Я бросил на него взгляд, означающий; я тебя насквозь вижу! Чистый блеф.
Он снова засуетился и отвел глаза в сторону.
– Я продал всего лишь несколько небольших фрагментов, только и всего. И я никогда не говорил, что они нарисованы Гекскампом, я представлял их как «выполненные в стиле Гекскампа».
– Насколько я понял, – сказал Гарри, – это одно и то же.
– Если покупатель хочет верить в то, что это фрагменты того, что когда-то нарисовал Гекскамп, я этому помешать не могу.
– Вы запустили картинки Гекскампа на рынок. Коллекционеры со всей страны звонят вам, надеясь получить достоверную информацию, верно? – Голос Гарри стал таким тихим, что Уолкотту пришлось податься вперед, чтобы услышать его.
– Конечно, звонят, – резко ответил Уолкотт. – Я ведь известный брокер.
Неожиданно Гарри стукнул по столу кулаком так, что пицца высоко подпрыгнула в воздух.
– ТОГДА, БЛИН, РАССКАЖИТЕ НАМ, ГДЕ И КОГДА БУДЕТ ПРОДАВАТЬСЯ КОЛЛЕКЦИЯ ГЕКСКАМПА!
Глаза Уолкотта выкатились из орбит.
– Я не знаю, – пробормотал он. – Правда, не знаю.
– АХ ТЫ, ЦИЛИНДРИЧЕСКИЙ СУКИН СЫН! ПРЕКРАТИ ВРАТЬ И НЕМЕДЛЕННО ГОВОРИ…
Гарри резко поднялся, отшвырнул стул в сторону и подскочил к Уолкотту. Я бросился на Гарри, стараясь удержать его. Мы уже практиковали такое развитие событий месяцев шесть назад, и тогда Гарри чуть не пробил мною стену своей гостиной.
– Какая захватывающая драма, – воскликнула Денбери, вытаскивая из сумочки сотовый телефон. – Надо срочно вызвать сюда бригаду видеооператоров.
– Нет, постойте! – завопил Уолкотт. – Я расскажу вам все, что мне известно. Хотя это не так уж и много.
Мне удалось усадить Гарри обратно на стул. Денбери тяжело вздохнула и спрятала телефон в сумку.
– Как вы понимаете, я сейчас только пересказываю слухи, – начал Уолкотт, не сводя с Гарри настороженного взгляда.
– Для вас было бы лучше, если бы это были правдивые слухи, – буркнул Гарри.
– Подлинность коллекции – да, коллекция действительно существует, – была удостоверена, к полному удовлетворению потенциальных покупателей. Это произошло недавно, насколько я понимаю. Должен пройти аукцион, и время его уже приближается.
– Кто удостоверял ее подлинность? – спросил я. Одно имя, и можно было бы считать, что мы раскрыли это дело.
– Я не знаю, кто это был. Говорят, человек, занимающий видное положение. Я слышал, что детали аукциона Должен разрабатывать адвокат, человек с безупречным авторитетом в проведении, хм, сложных сделок. Полагаю, что человек, проводивший аутентификацию, должен пользоваться не меньшим доверием.
– Организацией и деталями сделки занимается Рубин Койл, – сказал я: – Он является местным коллекционером и живет в десяти милях отсюда. И вы утверждаете, что не знаете его?
– Койл? Впервые слышу это имя.
– КОЙЛ – ТВОЙ ЗАКАЗЧИК, ЗАДНИЦА! – заревел Гарри, и пицца снова подлетела над столом.
– Не знаю я этого имени, – взмолился Уолкотт, отодвигаясь назад. – Вы должны поверить мне. Некоторые люди пользуются псевдонимами, подставными именами. Особенно если они занимают высокое положение в обществе.
Похоже на правду, подумал я: один-ноль в пользу Жиля Уолкотта.
– Так как же мы узнаем, когда и где? – повторил Гарри.
– Задавайте вопросы, на которые я могу ответить, – простонал Уолкотт. – Я постараюсь быть полезным.
– Пока что вы стараетесь попасть в вечерние новости, – сказал Гарри, поглядывая на Денбери. Она снова потянулась за телефоном. Наши совместные действия, как в хорошей команде, становились все более согласованными.
Уолкотт замахал на нее руками.
– У меня идея. Только у очень немногих коллекционеров есть средства на покупку этой коллекции. Я мог бы им позвонить. А там посмотрим, что мне удастся узнать.
Первый раз после нашего приезда сюда Гарри улыбнулся, демонстрируя свои красные от кетчупа зубы.
– Молодец, Жиль, – сказал он. – Когда мы сможем что-нибудь услышать от тебя по этому поводу?
Уолкотт посмотрел на входную дверь.
– Вероятно, завтра, во второй половине дня И чем быстрее вы уедете отсюда, тем раньше я смогу начать.
Мы уходили от Уолкотта с ощущением того, что, возможно – всего лишь возможно, – в конце этого туннеля показался какой-то свет. Не более чем лампочка в полватта на расстоянии в десять миль. Но и это была уже кое-что.
– Так и надо, Наутилус, – сказала Денбери» садясь на переднее сиденье рядом с ним и похлопывая его по массивному плечу. – Уважаю фактор устрашения.
