Мартин О'Брайен - Убийство по французски
Отложив расширитель и взяв с подноса с инструментами пинцет, он расположился за увеличительной лампой.
Окружив его, трое ассистентов наблюдали, как он двумя пальцами раздвинул жертве половые губы и начал орудовать пинцетом.
— А что у нас здесь?
54
Жако поехал из Марселя на восток по старой дороге Д559, которая, петляя, уходила в горы, прежде чем серпантином спуститься в долину. Слева на фоне синего, словно горечавка, неба поднимались иззубренные известняковые хребты Карпьяньской гряды. Слева вдали в утреннем солнце посверкивало море, а теплый воздух, врывающийся в открытое окно, был насыщен волнующими ароматами сосны, соли и дикого укропа. Жако глубоко вздохнул. Лучший в мире парфюм, решил он, подъезжая к указателю на Касис и разворачиваясь в сторону берега.
Дорога до Касиса заняла у Жако чуть больше сорока минут — время прекрасного, тонизирующего путешествия из города в столь красивое утро и возможность обдумать факты, ставшие причиной поездки. Факты, которые, Жако это прекрасно понимал, сводились не более чем к фрагментарным совпадениям и шепоту интуиции. Факты, которые он запросто мог обдумать за чашкой едва теплого кофе у себя в кабинете.
Одна из жертв Водяного жила в доме, принадлежащем «Валадо-э-Сье», а вторая была обнаружена в водоеме, построенном дочерней фирмой. Обе компании управляются Полем Баске, скучным маленьким говнюком, у которого Жако побывал в офисе на Ла-Жольет и который ему сразу не понравился. Из-за этого, быть может, он так легко согласился на эту медленную дурацкую полицейскую процедуру.
А тут еще один поворот. По словам Гренье, арендный договор на квартиру Вики Монель был выкуплен у принадлежащей Баске компании по недвижимости фирмой «Рэссак-э-Фрер». В первую встречу с Гасталем его партнер попросил проверить человека по имени Рэссак. Потом, в тот же вечер, Жако наткнулся на старого приятеля из далекого прошлого, который рассказал, что Рэссак причастен к крупной операции с наркотиками, которая должна состояться очень скоро. Что объяснило, почему Ламонзи спустил на него собак за угрозу срыва продолжительной слежки.
Вот почему Жако решил проехаться в Касис. Вдруг удастся хоть одним глазком взглянуть на этого Рэссака. Как в случае с Баске. Может, что-то срастется. Может, нет. Может, это просто... совпадение. И ничего больше.
Вписываясь в изгибы и повороты дороги, ведущей в Касис, лениво вертя руль то вправо, то влево, Жако раздумывал, знают ли Рэссак и Баске друг друга. Должны. Даже если всю работу по продаже квартиры проделали юристы, патроны, видимо, встречались. Если Рэссак дома, он обязательно его об этом спросит, решил Жако, сворачивая с дороги и подъезжая к высоким деревянным воротам в двухстах метрах за придорожным прилавком, где торговали дынями и персиками, точно как описал Массо. Интересно, мелькнула мысль, нет ли здесь людей Ламонзи, которые фиксируют всех, кто уезжает и приезжает?
Жако вылез из машины и подошел к домофону. Потянулся, чувствуя, как его обволакивает жар. Жужжание насекомых заглушало работающий на холостых оборотах двигатель «пежо».
Через минуту после звонка домофон ожил.
—Да?
Мужской голос. Знакомый по домофону на рю дез Аллот. Рэссак собственной персоной. Жако подался вперед.
— Старший инспектор Жако, уголовная полиция, Марсель. Буду благодарен за возможность переговорить с мсье Рэссаком.
В ответ связь прервалась и ворота начали открываться — одна створка за другой.
Жако вернулся в машину, подождал, когда ворота откроются на достаточную ширину, потом въехал на подъездную дорожку дома Рэссака.
У Рэссака хорошая память на лица, это он понял моментально. Спускаясь по лестнице поприветствовать гостя, Рэссак обратил внимание на плечи, сломанный нос, хвост на голове. Регби. Жако. Один из величайших проходов. Франция против Англии, пятнадцать... может, шестнадцать лет назад? Рэссак помнил ту игру. Возможно, у него где-нибудь есть видеозапись.
— Старший инспектор, здравствуйте, — произнес Рэссак.
— Мсье Рэссак, — отозвался Жако, обходя машину. — Признателен вам за то, что сразу согласились принять меня. — Он вынул из кармана куртки удостоверение, однако неудачно взялся за карточку и она, выскользнув из пальцев, упала прямо к ногам Рэссака.
Тот наклонился, поднял удостоверение и вручил владельцу, даже не удосужившись взглянуть на него.
— С удовольствием, — ответил он, чувствуя удивление полицейского, который старался изо всех сил не фиксировать взгляд на обезображенных щеках и родимом пятне. — Все, что угодно, чтобы помочь, мсье. Сюда, пожалуйста, давайте пройдем на террасу.
Следуя за ним, Жако осматривал дом и местность вокруг — двухэтажный куб из стекла и бетона, опускающийся террасами к краю аккуратной лужайки. Вершина Сен-Бом поднималась над соснами и кипарисами, которые росли по границе владения. На их вершинах лежали перья облаков. Это было не совсем во вкусе Жако — слишком строго, слишком современно, — но, несомненно, имение очень даже впечатляло.
— Жако. Жако, — произнес Рэссак, словно имя показалось ему знакомым. — Скажите, старший инспектор, вы, случайно, не тот Жако, нет? Боковой? Номер шесть? — Они прошли на террасу, и Рэссак направился к столику под зонтом, окруженному мягкими стульями. — Боюсь, не смогу вспомнить имя, но ваше лицо очень знакомо. К тому же, прошу меня простить, вы действительно похожи на регбиста.
— У вас хорошая память, мсье, — признал Жако, усаживаясь на стул. — Даниель. Даниель Жако. Матч-дебют. И больше вы меня никогда не видели.
— Но тот проход... Нужное место и нужное время, мсье. Потерянный мяч и свежие ноги. Я вышел на замену, помните?
— И все же...
Они минуту помолчали, устраиваясь за столом, и Рэссак взглянул на гостя, чтобы оценить его, — полезная стратегия, когда наведывается полиция. Лесть, признание для него ничего не значат, отметил он. Его посетитель из уголовной полиции безразличен к воспоминаниям о былой славе. Было и прошло. И ничего в этом плохого, подумал Рэссак. Жить прошлым — прямой путь в никуда.
Мужчина в вышитом кремовом бурнусе вышел из дома и приблизился к ним. На вид ему было за шестьдесят. Худой, немного горбатый, под мышкой держал поднос.
— Простите, мсье. Я не знал, что у вас гость.
— Ах да, Салим, спасибо. Старший инспектор, что желаете?
Они заказали пиво, и Салим удалился.
— Итак, чем могу быть полезен? — поинтересовался Рэссак.
Жако не стал терять время.
— Мне кажется, это вы арендуете квартиру на Кур-Льето в Марселе?
Рэссак притворился, что обдумывает вопрос.
— Кажется, да.
— Похоже, вы не уверены?
Рэссак махнул рукой на дом и прилегающую местность:
— Боюсь, мне нужно больше одной арендованной в городе квартиры, чтобы не нуждаться в старости, старший инспектор. Насколько я помню, моя компания, «Рэссак-э-Фрер», располагает кое-какой жилой и коммерческой недвижимостью в городе. Две квартиры используются в интересах бизнеса — коллеги с периферии, встречи и прочее. У меня даже офиса нет во Франции, поскольку большая часть повседневных дел ведется в Рабате. Оставшаяся недвижимость куплена для получения доходов от аренды и рыночных спекуляций. — Он небрежно махнул рукой. — Просто побочный бизнес.
Снова повисла тишина, пока Жако переваривал услышанное.
Рэссак ободряюще улыбнулся. У него нет причин что-то недоговаривать. Да он и поостерегся бы делать это. Сидящий перед ним полицейский, может, и похож лицом и фигурой на боксера-профессионала, однако в нем чувствуется утонченность, в глазах читается интеллект. В отличие от мнения Баске об этом человеке Рэссак мог определить профессионала с первого взгляда. Этого парня нельзя недооценивать. Еще, подумал Рэссак, он очень привлекательный мужчина. Мимолетно представил, как Жако выглядел бы с распущенными волосами, спускающимися на эти широкие плечи... и эти сильные ноги, тонкая талия...
Салим вернулся с пивом на подносе, поставил его на стол и ушел.
— Значит, недвижимость — ваш основной бизнес, мсье? — продолжал Жако, салютуя стаканом Рэссаку.
Рэссак покачал головой:
— Вовсе нет, старший инспектор. Вовсе нет.
«Дать ему все, — подумал он. — Тут нечего скрывать».
— Недвижимость, конечно, всегда практичное вложение, — сказал он, — именно так мы начинали. Но наша компания занимается и многим другим.
— Вы сказали «наша компания». Значит, у вас есть партнеры?
— Только один. Мой брат Анри. Когда умер отец, мы взяли семейный бизнес в свои руки. Строительные поставки, все такое. Базируется в Северной Африке, в Марокко. Мой брат, который старше меня на десять лет, начал первым, я последовал за ним позже. Мы неплохо поработали в шестидесятых, когда стал популярным туризм. Новые отели означали масштабное строительство. Поставки, материалы, рабочая сила. И местное ноу-хау для участвующих иностранных компаний. Мы обеспечили себе лучшие позиции в городе. С тех пор, — Рэссак развел руками, — мы, конечно, попытались расширить сферу бизнеса. Импорт, экспорт, немного морских перевозок, морская торговля...
