Роберт Липаруло - И приидет всадник…
— Уильям Белл, — произнес он. — Я беседовал с ним. Поначалу он заинтересовал меня тем, что был молод, лет двадцать, насколько я помню. Это было три-четыре года назад. Он жил тогда в штате Юта.
— В Моабе, — подтвердила Алиша. По ее информации, Белл там прожил всю свою недолгую жизнь.
— Он катался на водном мотоцикле, лихачил, заложил слишком крутой вираж и не удержался в седле. Ударился головой о руль и попал под скутер. Друзья его вытащили, сделали искусственное дыхание, вызвали реанимацию. Он пришел в себя после двенадцатиминутной остановки сердца, хотите верьте, хотите нет. Пришел в себя с криками о помощи, стал размахивать перед собой руками. Он кричал: «Они схватили меня! О, Господи, спаси меня от них! Умоляю!» — что-то в этом духе. Один из сотрудников «скорой помощи» знал о моей работе и связался со мной.
— Вы сказали, что Белл поначалу заинтересовал вас из-за возраста. А потом что-то изменилось?
— Из тех случаев, которые я изучил, примерно в десяти процентах опыт клинической смерти, вместо того чтобы дать человеку импульс стремиться к раю, просто подавляет его, — сказал МакАфи. — Они уходят в состояние, которое называется тоска зеленая. Ничто уже не может вывести их из этой пожизненной депрессии, они устраиваются на бесперспективную работу, их отношения с людьми быстро заходят в тупик. Узнав свой приговор, они словно решают от отчаяния пораньше привести его в исполнение. Вот он оказался одним из таких.
— Никакой надежды?
— Такие люди, как Белл, считают, что они обречены на преисподнюю, только получили небольшую отсрочку. Возможность поменять ад на рай представляется им невероятной — слишком много трудов надо совершить, а какого-то секретного пароля, открывающего путь в царство Божье, они не знают. Жаль их, конечно.
Священник снова посмотрел в список.
— Синтия Леб… может быть… — Он отдал листок Алише. — Эх, память у меня уже не та. Я многие имена отправлял в архив, особо не вникая в ситуацию, особенно если она не представляла, на первый взгляд, интереса. Вы уж извините.
Алиша, в свою очередь, просмотрела список. Все перечисленные в нем люди были зверски убиты. Почему? Информация, полученная от МакАфи, привела Алишу к мысли, что все эти люди побывали на том свете и, кажется, сами были уверены в том, что видели ад собственными глазами. Она-то считала все это ерундой, но важно другое: есть люди, которые в это верят. Отец МакАфи, например, поверил — и составил список этих людей. Так, может быть, убийца тоже не считал это ерундой — и воспользовался записями священника, чтобы отыскивать «людей ИКС»?
Проведение расследования похоже на уборку в квартире: сначала беспорядка становится больше. Даже теперь, когда Алиша поняла, что общего было у жертв, у нее появлялись все новые вопросы. Зачем кому-то понадобилось убивать людей, которым в состоянии, близком к смерти, померещилось, что они видели ад? Как с этим связан Ватикан или, во всяком случае, отец Адальберто Рендалл? Почему архив МакАфи вдруг понадобился — настолько сильно, что они пошли на кражу? Они помогали убийце? Но зачем, зачем, зачем? Она могла только продолжать задавать вопросы.
— Святой отец, у вас нет предположений, могло бы кому-то понадобиться по какой-то причине убить «человека ИКС», именно потому что он — человек, испытавший клиническую смерть?
— Убить? Нет, я не… Так все эти люди… — МакАфи указал на листок, который она держала в руке. — Они убиты? Но боже мой… за что? — Он напряженно обвел комнату взглядом. — Мои архивы! В них есть списки. Но их ведь так много.
Священник еще раньше упоминал о тысячах «людей ИКС», но только после того, как он с ужасом произнес «так много», Алиша до конца осознала смысл сказанного. Тысячи людей. Может быть, те пятеро убитых, о которых им стало известно, — всего лишь первые из тысяч? Уму непостижимо. Скорость, с которой убийства следовали одно за другим, свидетельствовала о больших амбициях, — так сказал Брейди.
— Мисс Вагнер, — сурово спросил священник, — я должен знать: среди убитых есть дети?
— Нет, а… разве среди людей, побывавших на том свете, есть дети?
— Да, есть, и немало.
— И они попадали в ад?
— Увы, да. На сей счет среди христианских богословов всегда шли споры. Мои исследования показывают, что дети могут попасть в ад — и попадают. И это дает повод для новых дебатов. Кальвинисты скажут, что это доказывает доктрину избранности — Бог заранее выбирает тех, кто будет спасен. Католики верят в крещение, в то, что этот обряд спасает детей от ада до тех пор, пока те сами не решат, принять или отвергнуть любовь Христову. Однако я разговаривал с крещеными детьми, у которых после возвращения из клинической смерти сохранились в памяти очень яркие и убедительные картины ада. Трудно понять, почему любящий нас Господь отправляет малышей на вечные мучения.
Тут Алиша была с ним полностью согласна.
— И как вы себе это объяснили? — поинтересовалась она.
— Господь воистину милостив, — улыбнулся священник, — и пути Его неисповедимы.
— В ваших списках были дети, — помолчав, сказала Алиша тихо и утвердительно.
— Да. По меньшей мере, несколько десятков.
Ей тут же представилась картина: сканирующие лазеры ЦМП мельтешат по обезглавленному тельцу ребенка. Алиша встряхнула головой, отгоняя видение, и резко встала:
— Отче, я должна…
Она чувствовала, что должна что-то немедленно сделать, но не знала — что. Ей хотелось занести свои размышления в компьютер, там их было удобнее организовать, рассортировать данные, попытаться провести связи между фактами визуально, а не умозрительно; к тому же данные и версии накапливались, их необходимо было где-то хранить. А еще ей нужно было поговорить с Брейди. И все это хотелось сделать как можно скорее. Ей срочно нужны были ответы на накопившиеся вопросы.
Зачем кто-то убивает «людей ИКС»? Сколько человек у него в списке — тысячи?
Священник встал и положил руку ей на плечо.
— Агент Вагнер, хотите чаю? Мне кажется, вы так же обеспокоены, как и я.
— Нет, спасибо. Мне нужно собраться с мыслями. Вы мне очень помогли.
Она повернулась к двери — и вдруг увидела, что та вновь приоткрыта. Алиша мигом выхватила из кобуры пистолет. Блокнот и ручку она так же быстро спрятала в карман блейзера.
— Не думаю, что… — начал отец МакАфи.
Алиша, подняв руку, остановила его, затем ногой открыла дверь. Коридор утопал во мраке. Она прижалась к стене и выглянула в одну сторону. Слишком темно, ничего не видно. С одной из фотографий в рамочке на стене напротив улыбались несколько священников. Дальше висели еще рамки, но что было на этих фотографиях — она уже не могла разобрать. Алиша быстро обогнула дверной косяк, оказавшись в коридоре лицом в другую сторону. Пистолет она держала перед собой двумя руками. Она буквально ощущала глубину тьмы в том месте, где коридор переходил в библиотеку, — так спелеологи в полной темноте чувствуют, что вместо узкого лаза дальше идет пещера.
— ФБР! — закричала она. — Выходите на свет! Быстро!
Алиша ничего не слышала и не видела, просто попыталась «взять на пушку». Она бросила взгляд назад — коридор позади был словно забит черной ватой. Она вернулась в кабинет, закрыла дверь и, затаив дыхание, прижалась ухом к трещине между дверью и косяком. Постояв так секунд двадцать, она повернулась к МакАфи.
— Вы что-нибудь видели? — прошептал он.
— Ничего, — покачала головой Алиша. — Святой отец, хотите я останусь? Я могу осмотреть дом и церковь, переночевать в комнате вашей экономки… во всяком случае, эту ночь.
— Благодарю вас, но ваш визит напомнил мне, что в мире есть вещи пострашнее теней и завываний. Есть даже убийства.
— Которое вполне может входить в планы того, кто вас донимает.
— Господь защитит меня.
«Ага, защитит! — хотелось ей сказать. — Так же, как защитил Синтию Леб, Дэниэла Фирза, Уильяма Белла…»
— Не провожайте меня, — сказала она вместо этого.
— Подождите! — вдруг сказал он, когда Алиша уже открывала дверь. Алиша даже вздрогнула. Оказалось, он решил на прощанье подарить ей одну из своих книг — «Расплата — ад». Алиша кивнула в знак благодарности.
— Берегите себя, отче! — сказала она и скользнула в темноту.
40
Брейди вставил в DVD-плеер диск с фильмом «Скуби Ду и вторжение инопланетян». На кухне просигналила микроволновка. Через минуту в комнату вошел Зак — в пижаме и с огромной чашкой попкорна в руках.
— С двойным маслом, — торжественно объявил он, держа чашку, как призовой кубок, доставшийся в тяжелой борьбе.
— Годится! — оценил Брейди. Он сел на диван и приглашающе похлопал рядом с собой.
Зак с разбегу плюхнулся задом на эту точку — попкорн полетел во все стороны.
