Роковая связь (ЛП) - Торре Алессандра Р.

У нее будет все, о чем она долго мечтала, но независимо от того, что будет написано в свидетельстве о браке, Трент всегда будет истинным владельцем ее сердца.

Сейчас парочка сидела за завтраком. Неловкие, молчаливые трапезы, похоже, стали их новым обычаем. Нора уставилась на яйцо-пашот и гарнир из лосося. Она взяла вилку и положила на стол; в животе свело при мысли о еде.

— Мистер Хью? — Брэдфорд из кухни остановился рядом, протягивая руку. — Могу забрать тарелку?

— Конечно. — Когда жених отодвигал фарфор, то встретился глазами с Норой, и она отвела взгляд, увидев холодность. Все утро он излучал гнев, эмоции так и клокотали, когда он прошелся по дому, затем завтракал, ни слова не сказав.

Брэдфорд вышел из комнаты с тарелкой в руках; она подалась вперед, пытаясь завязать разговор:

— Скоро начнутся съемки фильма «Эквид». Я подумала, что могла бы полететь с тобой в Новую Зеландию. У меня тогда будет отпуск, так что по времени подходит.

На мгновение гнев ослаб, пока он обдумывал сказанное. Женщина не была уверена, что в силу происходящего он успел подумать о предстоящих съемках.

— Не смогу, — натянуто ответил он. — Поговорю с Роджером. Пусть разберется.

Она уже составила расписание на следующий год, желая убедиться, что беременность пройдет без стресса и пузо не вызовет никаких трудностей в ролях. Уехать с ним, покинуть этот дом и попасть в новую обстановку…

— Съемки пойдут тебе на пользу, — тихо сказала она. Нам. — Вживись в роль. Займись тем, в чем хорош. Тем, что ты обожаешь. Это то, чего бы он хотел. И эта роль… она удачна. Ты будешь в ней великолепен. Удостоишься награды.

— Нора, — огрызнулся мужчина. — Завязывай. Просто… — Он встал. — Просто дай мне чертову неделю, ладно? Неделю, прежде чем начнешь грузить меня всякой-всячиной.

— Ладно, — спокойно произнесла она, бросив взгляд в сторону кухни. — Ладно… только… сядь обратно. Прошу. Прости. — Возможно, было слишком рано говорить о работе. Но было достаточно сложно не упомянуть о том, что смерть Трента освещалась в прессе, и теперь новость была во всех уголках интернета и требовала от него заявления.

Он сел обратно и тяжело вздохнул.

— Думаешь, с мальцом все в порядке?

Вопрос одновременно удивил и обрадовал, и, возможно, именно отсюда проистекали его напряжение и враждебность.

— Да. Это же Пит, в конце-то концов. — Пит, который занимался частной охраной на всех их мероприятиях и который раз за разом убирал последствия употребления Трентом наркоты и бухла на протяжении многих лет. Пит не замешкался над перспективой легкой работы в качестве няньки, которая принесет кучу бабла. Ему нужно было лишь отвезти ребенка в Сан-Диего, присмотреть за ним до утра, а потом отпустить. — Мы всегда доверяли Питу свои жизни, так почему бы не доверить и эту? К тому же я прочитала ему короткую нотацию.

Он отвел взгляд, и наконец, нехотя, на его губах появился намек на улыбку.

— Ага. Мне уже довелось слышать подобные нотации.

Сердце ёкнуло при виде сидящего перед нею мужчины, который то и дело казался и Трентом, и Хью. Стоило ли удивляться, что Нора влюбилась в них обоих? Женскому сердцу вообще не стоило обороняться от близнецов, особенно с учетом их неотразимой наружности.

— Мистер Айверсон? — Бренда появилась в дверях, прервав ее ответ. — Детективы вернулись. Хотят побеседовать с вами. С вами обоими.

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

ДЕТЕКТИВ

Фара надеялась поесть и не разочаровалась. Женщина в темно-зеленой униформе служанки вынесла ассорти из дыни с прошутто, крабового пирога из слоеного теста, а также кофе, горячий чай, мимозу и бутылки воды. Фара попросила кофе с молоком и двумя ложками сахара, после чего наполнила голубую фарфоровую тарелку тремя порциями каждого блюда и уселась на середину очень мягкого белого дивана.

Кевин отказался от еды, вероятно, оставив место для палочки несвежей вяленой говядины в довесок к двум круассанам, которые умял по дороге в благотворительную организацию.

— Просто воды, пожалуйста.

Нора стояла у окна в светло-голубых джинсах и широкой белой блузке: рукава закатаны до локтей, ноги босые, волосы распущены. Актриса не накрасилась и выглядела невероятно юной и невинной. Она грызла ноготь на большом пальце, поставив одну босую ногу на другую, как фламинго.

— Вы что-нибудь узнали?

— Узнали. Много чего. — Кевин расслабился, прислонившись к подушке и положив руку на спинку дивана. «Много чего» было преувеличением, но Фара позволила напарнику разглагольствовать. — Например, мы узнали о вашей любовной связи с Трентом.

Они согласовали этот выпад. Фара не сводила глаз с Хью, когда прозвучала эта фраза, желая увидеть реакцию, хоть и до смерти хотелось узнать, как Нора воспримет это обвинение.

Хью сидел в кожаном кресле и улыбался; реакция застала Фару врасплох, как своей непредсказуемостью, так и разрушительным воздействием. Пухлые губы, белые зубы, игривый огонек в глазах… и такая знакомая улыбка. Улыбка, которую она видела на многих экранах за последние двадцать лет.

Улыбка. Что, черт возьми, она значила? Знал ли он о романе? Не знал? Фара украдкой посмотрела на Нору, которая выглядела не впечатленной.

— Вы не спросили, спала ли я с Трентом, — обратила внимание она.

— Вы должны были поделиться этим занимательным фактом. — Кевин улыбнулся, чтобы сгладить резкость тона. — Еще что-нибудь упустили?

— Может, это сплетня и пикантная, однако она не имела отношения к делу. Давайте поболтаем о том, с кем Вы спите. Это имеет такое же отношение к расследованию, как и то, что иногда я трахалась не с тем близнецом.

Охуеть. Внимание Фары устремилось к Хью, но было слишком поздно. Реакция на заявление Норы уже прошла. Он поднял брови в жесте, который, казалось, говорил: «Ну и что? Вы спросили — она ответила».

— Вы знали об интрижке, мистер Айверсон? — уточнила Фара.

Все напоминало драму уровня Джерри Спрингера. Вот тебе и возможный заработок папарацци. Если она когда-нибудь перейдет на темную сторону, то сможет улететь на Таити, что бы Хью ни произнес в следующий раз.

— «Интрижка» — не совсем подходящее слово. Трент любил трахаться. Иногда он использовал для этого Нору. Но на этом все, не так ли? — он вскинул бровь, взглянув на невесту; комната стала походить на теннисный матч, правил которого они с Кевином не знали.

— Насчет этого не знаю. Можно сказать, я была той, кто использовал его. — Нора уставилась на него. — Временами ты бываешь несколько холодноватым, Хью.

Взгляд Фары метался между ними: детективша не могла понять, был ли этот разговор злобным или игривым.

— Вы любили Трента? — вопросила Фара.

Актриса не была готова к такому вопросу и скрестила руки на груди, как бы защищаясь от этой мысли.

— Любила. — Она замолкла. — И до сих пор люблю. В глубине души.

Хью осторожно смахнул пылинку с колена, выражение лица было спокойным, а улыбка исчезла.

— Не совсем понимаю, какое значение имеет симпатия Норы к Тренту в данной ситуации.

— Думаете, он был способен на убийство? — спросила Фара у Норы.

Нора взглянула на Хью; между ними надолго установился зрительный контакт. Когда кинозвезда перевела взгляд обратно на Фару, в нем чувствовалась скрытая, но клокочущая эмоция.

— Полагаю, у Трента были внутренние демоны. Те, которых он пытался утопить в алкоголе и наркотиках. Я знаю ту версию Трента, в которую влюбилась. И знаю, каким человеком он становился, когда был под кайфом. Трент готов был убить, чтобы защитить меня. Чтобы защитить его. — Она указала на Хью. — В остальном — нет. Я бы не подумала, что он способен на убийство.

Кевин поерзал на своем месте и взял стеклянную бутылку с водой с подноса, принесенного служанкой.

— Давайте на минутку сменим тему и поговорим о «Защитим детей».

Нора заняла ближайшее к Хью место, скрестив невероятно длинные ноги в лодыжках.

— Давайте.