Алексей Алёшко - Золото Бургундии
— Допустим, что так. Что ещё сообщат эксперты? — произнёс Плахтин.
— В квартире, принадлежащей Ставрову А.А. была найден серебряная зажигалка иностранного происхождения, украшенная монограмой на немецком языке: АБВЕР, ЗА ЗАСЛУГИ, на немецком языке, две буквы V и К, и год 1940. Аббревиатура «АБВЕР» — название немецкой разведки в годы войны. Зажигалка — фабричного производства, бензиновая. Перед надписью ЗА ЗАСЛУГИ, находится имя — Генрих. Зажигалка не принадлежит Ставрову и никому из соседей, побывавших в его квартире, после нападения на Тимирязеву. Отсюда и вывод, что она принадлежала нападавшему.
— Разрешите, товарищ генерал, — попросил слово Карпенко.
— Слушаем Вас, Николай Иванович.
— В этом деле большую помощь нам оказывает эксперт по истории — профессор Горский.
— Евгений Анатольевич? — поинтересовался генерал.
— Да, он. Профессор разьяснил нам предназначение пластины и полагаю сможет помочь в деле с зажигалкой. Чтобы найти человека, который был её хозяином, необходимо переворошить архивы, профессор же может порекомендовать непосредственно специалистов к которым следует обратиться.
— Евгений Анатольевич проходил у нас по одному делу, тогда я с ним и познакомился. — сообщил Плахтин и увидев несколько удивлённые лица сотрудников, добавил, — разумеется экспертом. Не возражаю, обратитесь к профессору. Я читал его заключение о пластине — очень интересно. Но это — история, а у нас розыск… Определим направление следствия. Группа майора Карпенко продолжает поиски Иностранца. Доступ к архивам МО будет обеспечен. Ещё раз постарайтесь уточнить все его приметы. Эксперты пусть составят фоторобот. Пётр Михайлович, — обратился к полковнику Васильеву Плахтин, — если нужны будут дополнительные силы, выделяй.
20. Больница. Капитан Сергей Бурцев.
Только что майору Карпенко сообщили, что соседка Ставрова Тимирязева Надежда Федоровна, пришла в себя после нападения. Он немедленно отрядил в больницу капитана Бурцева. Часы на столе майора показывали 15.10.
Капитан Сергей Бурцев приехал в больницу около четырех часов дня и немедленно направился к главному врачу. Главный врач сидел за столом в своём кабинете и что-то писал. Подняв голову на звук открываемой двери он увидел Бурцева:
— Вы ко мне?
— Добрый день, капитан Бурцев из МУРа, — представился Сергей, предъявляя своё служебное удостоверение главврачу, — я по-поводу Надежды Федоровны Тимирязевой.
— Из МУРа значит, — протянул главврач, — и Вы будете каждые полчаcа меня дёргать?
— Не понял, какие полчаса, — удивился Сергей.
— Ну как же, полчаса назад здесь был Ваш сотрудник из МУРа, справлялся о здоровье Тимирязевой, так же как Вы предъявил удостоверение, затем я проводил его до палаты, но он вдруг передумал и не заходя в палату ушёл, сославшись на срочное дело и сказал, что зайдёт завтра.
— Охранник был у палаты? — спросил Бурцев, подтверждая свою догадку.
— Да, как всегда на месте.
— Как выглядел этот сотрудник, опишите, пожайлуста.
— Высокий, волевое лицо, волосы — светлые с рыжинкой, глаза — голубые.
— Как был одет, опишите по-подробнее? — попросил капитан.
— Одет был в добротный кожаный плащ, чёрного цвета, я ещё подумал перед тем, как он представился, что он из милиции, видимо вспомнился Жеглов. Брюки были тоже чёрного цвета, а вот какие туфли или ботинки, не обратил внимания.
— А на голове что-нибудь было, ну, шапка или кепка?
— Да нет, вроде ничего не было.
— Какие то особенности заметили, ну, как разговаривал?
— Да нет, разговаривал уверенно, вот…говорил как-то странно…
— Что, как говорил, может с акцентом, — подсказал врачу мысль Сергей.
— Точно, с акцентом. Немного слова растягивал.
— Извините, мне нужно срочно позвонить, могу я позвонить от Вас.
— Да, пожайлуста.
Капитан набрал номер Карпенко и ждал соединения.
— Алло, Николай Иванович, — спросил Бурцев и услышав подтверждение продолжал, — необходимо чтобы Вы срочно с группой прибыли в больницу. Объявился наш знакомый.
Детали расскажу при встрече… Понял.
— Спасибо, доктор. Скажите как чувствует себя Тимирязева? Мне необходимо с ней поговорить.
— Да Вы что! — возмутился доктор. Женщина только пришла в себя, слава богу, что не попала в кому. Сейчас она спит после процедур.Отпечатки её пальцев, по Вашей просьбе, мы сняли.
— Хорошо, хорошо, доктор, я просто пойду посмотрю, проводите меня только до коридора, где находится палата и все. Если Вам будут звонить и спрашивать, кто-либо приходил из милиции или МУРа, то скажите, что — нет. Поймите меня, это очень важно для проводимого нами расследования.
— Я ничего толком ни понимаю, — сказал главврач, — но по книжкам знаю, что МУР пустяками не занимается.
— Не волнуйтесь доктор, — засмеялся Сергей, — все будет Окей. Сейчас приедет наша бригада. Вы потом получите инструкции, как себя вести и что делать дальше. Не волнуйтесь.
Капитан подошёл к палате, охранник, сидевший у входа на стуле, мгновенно встал и двинулся навстречу Бурцеву.
— Капитан Бурцев, из группы майора Карпенко, — представился Сергей и показал охраннику своё удостоверение.
— Здравия желаю, товарищ капитан, — козырнул охранник, слегка расслабившись, — прапорщик Филонов.
— Вы ничего не видели здесь подозрительного, примерно минут сорок назад.
— Да нет, товарищ капитан, если бы что было — я заметил бы.
— А главврач не приходил.
— Приходил, а как же, — обрадовался прапорщик, — только он с каким-то мужчиной метрах в двадцати от меня в коридоре остановился, они о чем-то говорили,а затем пошли обратно.
— А о чем они говорили?
— Извините, товарищ капитан, не слышал, далеко они от меня стояли, примерно метрах в десяти, говорили негромко.
— Тот мужчина не выглядел подозрительно? — поинтересовался капитан.
— Нет, что Вы, товарищ капитан, — уверенно сообщил прапорщик, — видно сразу, что приличный человек — хорошо одет, разговаривал с врачом спокойно, не кричал и не ругался. Приличный человек.Я подумал, что кто-то из родственников больных пришёл поблагодарить главврача.
— Ну ладно, как там женщина?
— Да, все нормально. Посторонних не пропускаем. Вроде пришла в себя.
— Ну и хорошо, пойду посмотрю.
Капитан Сергей Бурцев зашёл в палату, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить Тимирязеву. Старушка лежала на спине, закрыв глаза, голова была плотно забинтована — она спала. Медсестра, сидевшая рядом с кроватью на стуле, посмотрев на Бурцева, приложила палец к губам, дав понять, что необходимо его молчание. Сергей кивнул в знак полного согласия и понимания, тихонько подошёл ближе и остановившись, посмотрел на Надежду Федоровну.
— Вот же сволочь, — размышлял капитан, — напасть на беззащитную старушку. Ну ушёл бы тихо, не трогая. Ну ничего, ещё попадёшься.Тихо ступая, капитан вышел из палаты…
21. 1812 год. Россия. Мария Брусникина.
Капитана Шарль де Понтарлье быстро шёл на поправку. Мария ухаживала за ним, как за маленьким ребёнком.Отечественная война закончилась, русские праздновали победу над Наполеоном. Он уже выучил небольшое количество слов и пытался их употреблять в разговоре вперемешку с французскими. Староста деревни, степенный Филимон Кондратьич, разрешил оставить его в деревне до выздоровления и приезда барина, который должен был вскорости вернуться. Француз был не злобный и не причинял ему беспокойства. Заходившие к Марии крестьяне, научили Шарля пить водку.
Никто из них не знал, что Наполеон собирает новые войска для возобновления войны с Россией и коалицией.
Его мундир с наградами, вычищенный и выстиранный, лежал в сундуке у Марии. Француз ходил в крестьянском армяке, единственное, что он не захотел менять, это были его ботфорты.
Они сидели вместе на завалинке, Шарль курил трубочку, набитую самосадом и искоса поглядывал на Марию. Мария была очень хороша собой: большие чуть раскосые глаза, отливали синевой неба, ровные зубы — словно жемчуга, роскошные русые волосы, уложенные в косу до пояса, длинная лебединая шея и высокий рост, бархатная кожа. Сам хозяйский приказчик сватался к ней, но получил решительный отказ. Мария маленькой девочкой была привезена в имение и даже ходили слухи, что она незаконнорождённая дочь родного брата их барина — гусара, с какой-то девицей, низкого происхождения. Несмотря на разговоры и перессуды, их барин — Павел Владимирович Трегубов, освободил Марию от крепостной зависимости и наделив земельным наделом, продолжал по-прежнему быть благосклонным к Марии Брусникиной. Она считалась найдёнышем, ни имея ни отца, ни зная своей матери, и до совершеннолетия служила в качестве прислуги у жены Павла Владимировича. Никто, кроме Трегубовых не мог раскрыть тайну её происхождения.
— Маррия, я тебя льюблю, — произнёс Шарль и выразительно посмотрел на Марию.
