Джастин Скотт - Девять драконов
— Подъемные суммы и доступ к вашим новопостроенным и строящимся жилым кварталам. Вы же будете их строить?
— Строительство домов стоит денег, Альфред.
— Я заполню их возвращенцами, как только вы построите. Подумай над моим предложением, Викки. Тогда, может, мы вскоре вернемся к этому разговору.
Викки проводила его до дверей.
— Ну хорошо. Но ты, кажется, говорил о двух вещах. Что еще?
— Тебе не хотелось бы выбраться куда-нибудь в новогоднюю ночь?
Викки улыбнулась. Ей стало немножко грустно.
— А ты изменился, Альфред. Когда мы с тобой познакомились, ты бы сначала пригласил меня, а уж потом заговорил о деле.
— Так тебе нравится эта идея или нет?
Он нервничал, и она удивилась.
— По григорианскому или по лунному календарю?
— Да по обоим.
— Новый год гуйло сегодня, Альфред. Ты опоздал. Извини, но я уже приглашена.
Она подумала и отбросила мысль, чтобы пригласить его на семейный праздник: дела в Пик-хаусе были не из лучших.
— Конечно, конечно. Надеюсь только, что ты не очень разочаровалась во мне оттого, что я пригласил тебя слишком поздно. Я только что вернулся из Канады. А как насчет китайского Нового года? Чудесная вечеринка в ресторанчике моих родителей?
— Звучит потрясающе. Что тебя смущает, Альфред?
— Мне придется ждать шесть недель.
— Господи, Альфред!
Она наклонилась над календарем:
— Двадцать первое января тебя устроит?
Альфред посмотрел в свою электронную записную книжку:
— Отлично!
Их глаза встретились и улыбнулись своим старым секретам. Прежде чем она повернулась, чтобы уйти, он спросил мягко:
— Чему я обязан своим счастьем?
— Тому, что ты наконец пришел сказать мне: «Привет». Надеюсь, ты скажешь мне, когда покончишь с этой Китайской башней?
Улыбка Альфреда стала еще шире.
— Не удивляйся, если мы это дело отметим в новогоднюю ночь. — Он приложил палец к губам. — Это между нами?
— Конечно. Желаю удачи.
Она пожала его руку, а потом, когда вошел ее секретарь, чтобы проводить его, тихо спросила:
— Почему ты ждал так долго, чтобы пригласить меня куда-нибудь? Я дома уже полгода.
Застигнутый врасплох ее прямотой, Альфред запнулся на мгновение, но быстро пришел в себя:
— Старая китайская пословица, Викки, гласит: «Принеси золото дочери тайпана».
— Это ты выдумываешь.
— Вовсе нет. Научился в юности.
— Не у меня, — вспыхнула Викки, задетая одним только предположением, что она отвергла его потому, что он был беден.
— У тайпана, — сказал он.
Увидев, что он рассмеялся, она засмеялась тоже.
— Ну что тут забавного? — потребовал ответа Альфред.
— У женщин Макфаркаров есть неплохая семейная традиция: они выходят замуж за бедных парней, которые потом удваивают их состояние, — поддразнила его Викки. — Мой отец удвоил состояние Фаркаров, а мой дед сделал такой же пустячок для Хэйгов. Но это не означает, что ты не можешь стать сначала богатым самостоятельно, Альфред.
— Тогда, пока я все еще бедный, давай начнем удваивать твое состояние при помощи хорошего совета.
— Это какого же?
— Возвращайтесь к своим корням.
— Что ты имеешь в виду?
— Забудьте вы про все эти отели. Это обуза. Будьте тем, что есть Макфаркары. Станьте снова британской торговой компанией. Старые английские хонги поняли нечто, что коммунисты, мафия и триада понимали всегда: господство в узловых местах. Стойте там, где Восток встречается с Западом с протянутыми в обе стороны руками. Ищите заказы для Китая, вывозите товары. Вы знаете Азию. Используйте свои каналы. Одним словом, будьте снова торговцами.
— Ты думаешь, что мы должны послать к черту отели и землю?
Альфред улыбнулся ей натянутой улыбкой:
— Посмотри правде в лицо, Викки. Гуйло и гуйло никогда больше не создадут себе империй в Азии.
— Альфред, да ты свихнулся. Макфаркары — это нечто поважнее, чем просто торговцы.
— Вы начинали как друзья двух незнакомых друг с другом сторон. Вы знакомили их. Это неплохое место в интересное время.
— Мы больше, чем торговцы, — запротестовала она опять. — Мы завоевываем здесь себе место.
Прежде чем Викки смогла продолжить, позвонил ее секретарь.
— Наверное, звонит мой отец. Увидимся через три недели. Удачи тебе с твоими затеями.
— А как насчет возвращения эмигрантов?
— Мне это понравилось.
Викки медленно пошла к телефону.
Итак, Альфред Цин позволил себе легкую вольность — насчет вида из окна и строительства. Да, манеры его изменились. Казалось, он врастал в свой успех. Не то чтобы он был неуверен в себе в юности. Просто он перестал извиняться.
Викки была рада, что он наконец объявился. Ее личная жизнь была пресной, тощей прослойкой между увесистыми восемнадцатичасовыми рабочими днями в офисе Макфаркаров. Редкие свидания несли только разочарования. Так, например, после нескольких обедов с парнем, с которым она познакомилась в клубе, Викки увидела перед собой просто честолюбивого лондонца, искавшего женщину, которая родит ему детей, — он считал своим долгом осчастливить ими мир; и уж конечно, ему не помешало бы, если б дочь тайпана принесла в придачу изрядный гостинчик от Свирепого и Могущественного Макинтоша-Фаркара. Вообще охотники за деньгами, ловцы фортуны, реальные или воображаемые, были всегда проблемой для дочери тайпана в Гонконге, и по иронии судьбы друзья детства, только разведясь, были снова готовы к бою, и начинали опять с нее.
Инспектор Чип часто появлялся в их доме. Он как-то незаметно вписался в него после смерти Хьюго. Он незаметно старался воодушевить отца и даже стал посредником между ним и матерью, когда их брак стал давать трещину под двойной тяжестью смерти Хьюго и интрижки Дункана.
Когда Салли Фаркар-Макинтош наконец догадалась о Вивиан или просто поняла то, что смутно ощущала, она потребовала развода, по поводу которого закипели страсти в Пик-хаусе: Дункану Макинтошу она собралась оставить контроль над хонгом Макфаркаров, их домами и инвестициями. Все, что просила Салли, — это любимый мужем «Вихрь» и достаточно денег, чтобы хватило на джин, зарплату Ай Цзи и оплату места стоянки яхты в бухте королевского яхт-клуба Гонконга.
Как оказалось, Викки тоже нуждалась в неизменной поддержке полицейского, и иногда она ужинала с ним поздно вечером после работы или болтала за чаем субботним полднем. Казалось, он был к ней неравнодушен, но Викки подталкивала его к Фионе, думая, что со временем он мог бы стать славным отчимом для нее.
Чип напоминал ей любимого Хьюго своей бережной теплотой и спокойным юмором, но высокие мужчины, хотя и привлекательные на вид, были не в ее вкусе. Те, в кого она влюблялась, были невысокого роста, крепко сложенные — тип, тревожно напоминавший Альфреда Цина и ее отца.
Она позвонила секретарю:
— Подготовьте, пожалуйста, чек для Альфреда Цина.
Его идея о возвращении эмигрантов понравилась Викки.
Одной из обязанностей Викки, унаследованной от Хьюго, были переговоры с Комитетом по труду о найме плотников, стекольщиков и плиточников из Китая. Последние полгода Викки большую часть времени тратила на то, чтобы укомплектовать бригады строительных рабочих на Кай Тэ, где «Голден-Экспо» Макфаркаров отставал на много месяцев от намеченных по плану сроков строительства.
Нехватка «белых воротничков», о которой говорил Альфред Цин, была просто мелочью по сравнению с почти каждодневной нехваткой рабочих рук. В то время как Гонконг мог запросто принять тридцать тысяч человек на гребне бума строительства «Волд Экспо-97», Комитет по труду КНР со скрипом предлагал меньше двадцати тысяч и распределял их по колонии по весьма туманному принципу, который мог измениться от любой его прихоти. Похоже, это просто делалось левой ногой.
Три недели назад Макфаркары лишились стекольщиков, которых переманил многоэтажный торговый центр в Эбердине на южной оконечности острова Гонконг, и строительство отеля почти замерло.
Чудовищная высота отеля «Голден Экспо» лишь усугубляла неразбериху, как твердил ей все время начальник строительства, и Викки была готова его за это удавить. То одни, то другие рабочие операции стояли, и в результате пробки заполонили здание от полузаконченного холла до отсутствующей крыши. Материалы и блоки, подготовленные к монтажу, забивали входы и лифты, и рабочие, которых Викки с трудом удалось нанять, часто вынуждены были ждать окончания чужих работ, чтобы приступить к своим.
Так как Макфаркары взяли на себя обязательства по строительству и финансировали большую часть работ, то в случае провала им некому было бы предъявить судебный иск, кроме как своим филиалам, и поэтому риск был еще больше.
Викки пришлось самой заправлять делами, пока отец вел переговоры в Шанхае.
