Хороший товар - Курланд Борис

Слезы текут по моим щекам, я хлюпаю носом.

– Бедная девочка, не плачь. Мы едем по гостевой визе в Израиль через три месяца. Там есть курортный город на юге…

– Эйлат. – Миша снимает очки и протирает линзы салфеткой.

– Мы едем туда втроем на международную конференцию. Вернее, Наума Самойловича пригласили прочесть лекции, а мы в это время погостим у моей двоюродной сестры Беллы. Она живет в…

– Хайфе.

Миша неумело протягивает мне салфетку подтереть слезы. Таких, как он, в Израиле презрительно называют хнун – растяпа, маменькин сыночек. Попадется ему такая, как я, всю жизнь под каблуком будет ходить. Но такая, как я, на него и не посмотрит.

– Возьмите меня с собой, пожалуйста. Я так соскучилась по папе, он мне по ночам снится. Каждую ночь, я ужасно скучаю…

Ниагарский водопад выглядит засыхающим водоемом по сравнению с обильными потоками моих слез. Вероятно, я слегка переборщила, соседка смотрит на меня испуганными глазами, опасаясь приступа эпилепсии или чего-то подобного.

– Обязательно поговорю с твоей мамой, обязательно. – Она протянула руку, погладить меня по голове, но остановилась в последний момент: вдруг я кусаюсь?

Эйтан

Мы с Мири выползли из самолета в прохладный вечер аэропорта Кеннеди. После паспортного контроля среди толпы встречающих: водителей такси, экскурсоводов с приподнятыми над головой флажками, представителей конференций – нас поджидал темнокожий мужчина с табличкой Mizrahi Miriam. Он выхватил наши чемоданы и показал следовать за ним.

Водитель отвез нас в гостиницу в двух кварталах от Таймс-сквера. Неплохо, если учесть короткий срок до вылета.

– Извини, поскольку все случилось так неожиданно, мне удалось в последний момент забронировать только одну комнату, – ответила Мири на мой немой вопрос, когда клерк протянул карточку-ключ от номера.

– Там две кровати?

– Не знаю.

Она посмотрела на часы:

– Водитель должен скоро вернуться, он не может стоять у входа в отель. Поднимемся, оставим вещи, мне надо освежиться.

– Я подожду тебя здесь.

На мой вопрос о свободной комнате клерк отрицательно покачал головой. Спать с бывшей подругой в одной кровати казалось неудачной шуткой. Мне в голову не пришло спросить Сарит об этом. Я просмотрел сайт Booking.com: Нью-Йорк, трехзвездочные отели, одна персона, дата прибытия, дата отбытия. Сайт предложил несколько номеров по цене 600 и больше долларов за ночь. Дешевле только хостел или двухзвездочные гостиницы с общим туалетом в коридоре.

Мири вышла из лифта. Она выглядела свежо – другой костюм, макияж в легких тонах, деловая сумочка под мышкой.

– Наш водитель здесь, пошли.

В машине подруга вынула бумажку из сумки.

– Сарит продиктовала адрес больницы, где находится Гай. Надеюсь, я правильно записала.

Она осветила записку фонарем мобильника.

– The Mount Sinai hospital, – сказала она водителю, – por favor 10. Si puedes rápidamente 11.

– Ты говоришь по-испански, я не знал.

– Я собиралась учиться в Америке, если ты помнишь.

Намек в мою сторону. Мири передумала получать высшее образование в Америке. Главный виновник, конечно, я – не захотел присоединиться к ней в качестве телохранителя.

– В Штатах испанский – второй язык, в стране масса нелегальных эмигрантов из Мексики и других латиноамериканских стран. Не говоря о беженцах с Кубы. В Майями половина населения говорит на испанском, там есть район Маленькая Куба, заселенный беженцами с Острова свободы. Какая ирония – так называть диктатуру Кастро. Я два года занималась с частным преподавателем испанского языка. Суровая тетка с характерным аргентинским акцентом не делала мне поблажек, гоняла по грамматике, заставляла читать «Сто лет одиночества» в оригинале.

Мы сидим бок о бок, разговариваем, словно близкие друзья. С одной стороны, ситуация напоминает наши прежние отношения. С другой стороны, я твердо решил продолжать свою жизнь один. Или с другой подругой.

Я вспомнил о неожиданном знакомстве. Даша. Неординарная, на мой взгляд, девушка. Уверенная в себе, решительная, талантливая. Что там мамаша долбила мне мозги, как дятел? Русия, ищет деньги, все они такие.

Израильское общество зиждется на одном факте и двух мифах, словно на трех китах – расизм, патриотизм и все израильтяне – братья. Последнее не сочетается с первым, второе давно стало уделом фальсификаторов истории, а третье, понятно, не имеет под собой фактической основы. Общество, как огромный кит, обросло невиданным количеством паразитов, живущих за чужой счет, причем они не стесняясь поедают не объедки, а лучшее со стола.

Даша и Рики моментально нашли общий язык. Неужели маленьким подарком так легко подкупить симпатию женщины? Мири никогда не забывала дарить мне подарки, большинство, не помню, где валяются. Она настойчиво уговаривала меня переехать к ней: дом большой, сделаем тебе рабочую комнату, сэкономишь на съеме квартиры и офиса.

Я категорически отказался, не хотел чувствовать себя обязанным. Мы сняли квартиру совместно, договорились, все расходы пополам. В итоге я оказался прав. Лучше платить и быть независимым, чем жить за чужой счет.

Пройдя стеклянные двери, мы подошли к информационной стойке больницы.

– Gai Mizrahi. – Девушка в справочной пробила на компьютере фамилию, всмотрелась в экран, слегка скривив губы, отрицательно качнула головой.

– Нет. Я не нахожу. Вы можете произнести по буквам имя и фамилию?

Она вновь постучала клавишами, то же выражение лица.

– Сожалею, но такого пациента нет в наших данных.

Мири посмотрела на меня.

– Позвоним Сарит? Сколько времени сейчас в Тель-Авиве?

– Плюс восемь часов. Утро.

– Звони.

Телефон Сарит ответил казенным голосом: «В данный момент абонент недоступен. Перезвоните, пожалуйста, позднее».

Где она может быть в такое время, черт побери? Вторая попытка, тот же голос автоответчика.

– Предлагаю вернуться в номер. – Мири прикрыла рукой рот, скрывая зевок. – Уже поздно, надо выспаться, завтра продолжим.

Жалкая мыслишка искать альтернативное жилье в столь поздний час потухла, словно сигарета, брошенная в воду.

Несмотря на близость к Таймс-скверу, стандартный номер оказался вполне просторным. На двухместной кровати валялась горка женской одежды. Чемодан, забитый вещами Мири, опирался крышкой о стенку. Мой чемоданчик скромно валялся на полу. Экран телевизора на фоне изображения гостиницы пересекала надпись «Welcome to our hotel Ms.&Mr. Mizrahi». Пока подруга принимала душ, я переложил горку одежды на кресло, снял кроссовки и повалился на матерчатое покрывало.

Меня мгновенно накрыл сон, глубокий, как океан.

Я просыпаюсь от прикосновений Мири, она голая сидит на мне и ритмично двигается. Любимая позиция. Как она утверждает, таким образом сефарды трахают ашкеназов.

Не могу сказать, что я не получил удовольствие. Оргазм у нас наступает почти одновременно. Мири издает вереницу звуков разной высоты. Что касается меня, я вновь засыпаю, ощущая на себе давление распластанного тела.

Мири в ванной комнате разговаривает с кем-то по телефону. На часах девять двадцать. Дня или ночи?

– Выспался? – Подруга выходит из ванной, целует меня в лоб, она одета, в руке мобильник. – Разговаривала с папой, он позвонил знакомому в консульство, нам окажут помощь, если понадобится.

– Куда ты собралась?

– Принести из Starbucks кофе латте со сливками. Твой любимый.

Приятно, когда тебя балуют, угадывают желание. Мири знает, какой сорт кофе я предпочитаю, любимое блюдо в ресторане и как расслабить после рабочего дня.

Даша