Под прицелом - Клэнси Том

— Что-нибудь есть общего со слухами об индийских шпионах?

— Может быть, и так. Индия взволнована. В данном случае это понятно. Совместная разведывательная деятельность спровоцировала настоящий международный кризис, и я не знаю, сможем ли мы отойти от края пропасти.

Карузо спросил:

— Собирается ли ваше правительство пасть, особенно сейчас, после того, как ваши бомбы оказались в руках дагестанских террористов?

— Коротко говоря, Доминик, - да. Может быть, не сегодня или на этой неделе, но, безусловно, очень скоро. Наш премьер-министр с самого начала не был сильным. Я ожидаю, что армия свергнет его, чтобы, как они скажут, "спасти Пакистан".

Чавез спросил:

— Где сейчас Рехан?

— Он живет в квартире в старом районе Лахора, называемом Городом-стеной, недалеко от мечети Сунехри. С ним немного людей. Мы думаем, что только его помощник, полковник Саддик Хан, и пара охранников.

— Есть какие-нибудь идеи, что он задумал?

— Никаких, если только не для встречи с террористами из Лашкара. Это опорный пункт ЛэТ, и он использовал их в операциях за границей. Но, честно говоря, Лахор кажется последним местом, где Рехан мог бы сейчас быть. Город не является оплотом фундаменталистов, как Кветта, Карачи или Пешавар. У меня есть пара человек возле его квартиры, так что, если он по какой-либо причине уйдет, мы можем попытаться проследить за ним.

Аль-Даркур отвел американцев в соседнюю квартиру. Они только устроились, когда зазвонил мобильный телефон Чавеза.

— Динг, - сказал он.

— Привет, - это был Джон Кларк.

— Джон! Ты в порядке?

Делаю это. Помнишь, ты сказал, что, если ты мне понадобишься, ты прибежишь?

— Черт возьми, да.

— Тогда тащи свою задницу в самолет, и побыстрее.

посмотрел через комнату на двух молодых операторов.

— Ему пришлось бы оставить их одних, но не было ни малейшего шанса, что он не будет рядом с Кларком. Куда я направляюсь?

— В самую гущу событий.

Черт возьми, подумал Чавез. И просто спросил:

— Космодром?

— Боюсь, что так.

Джейсон Кларк переоделся в российскую камуфляжную форму и плотное пальто к тому времени, как выбрался из вертолета на стоянке отеля "Спутник". Повязки на его руке и голове были профессионального качества, Бирюков позаботился о том, чтобы хирург-ортопед прилетел вместе с ними из Москвы, чтобы осмотреть раны американца.

Это было чертовски больно. Джон был почти уверен, что рука будет беспокоить его всю жизнь, даже после Бог знает скольких операций, которые ему потребуются, чтобы срастить кости, но это беспокойство следовало отложить на потом.

Во время его прибытия шел сильный снег. Было восемь утра по местному времени, и Кларку показалось, что в "Спутнике" царит почти хаос. Люди из разных организаций, как в форме, так и в штатском, застолбили себе крошечные королевства как снаружи, так и внутри, и, казалось, ими никто не руководил.

Пока Джон шел от вертолета к отелю, все на его пути останавливались и смотрели. Некоторые знали, что он бывший командир "Радуги", прибывший сюда, чтобы взять ситуацию под контроль. Другие знали, что это Джон Кларк, международный беглец, разыскиваемый Соединенными Штатами за многочисленные убийства. Многие просто осознавали присутствие человека, который шел целеустремленно и властно.

Но все видели разбитое лицо, темно-фиолетовую челюсть и синяки под глазами, а также правую руку, обмотанную свежей белой повязкой.

Рядом с ним был Станислав Бирюков, и еще дюжина сотрудников ФСБ и группы "Альфа" последовали за ними, когда они вошли в отель и промаршировали через вестибюль. В коридоре, ведущем в главный конференц-зал, военные офицеры, дипломаты и специалисты по ракетостроению расступились, пропуская процессию.

Бирюков не стал стучать, прежде чем войти в командный пункт. Он разговаривал с президентом Рычковым за несколько минут до приземления на "Юбилейной", и, по мнению Бирюкова, у него были все полномочия, необходимые для того, чтобы делать здесь все, что ему, черт возьми, заблагорассудится.

Командный центр был уведомлен о прибытии американца и директора ФСБ, поэтому работающие там были рассажены и готовы к беседе. Кларка и Бирюкова попросили сесть за стол, но оба мужчины остались стоять.

Первым заговорил директор российского разведывательного управления.

— Я говорил с президентом напрямую. У него были беседы с командующими НАТО относительно "Радуги".

Посол России в Казахстане кивнул.

— Я лично разговаривал с президентом, Станислав Дмитриевич. Позвольте мне заверить вас и передать мистеру Кларку, что мы понимаем ситуацию и всегда к вашим услугам.

—Как и я.

В комнату вошел генерал Ларс Гаммессон. Кларк познакомился с Гаммессоном, когда тот был полковником шведского спецназа, но не знал ничего об этом человеке, кроме того факта, что он был нынешним главой "Радуги". Он ожидал трений со стороны офицера, это было бы вполне естественно для того, кого отстранили от командования, но высокий швед ловко отдал честь Кларку, даже с любопытством глядя на избитое лицо и раненую руку пожилого человека. Он сказал:

— Я разговаривал с руководством НАТО, и они объяснили, что вы будете командовать "Радугой" в этой операции.

Кларк кивнул.

— Если у вас нет возражений.

— Совершенно никаких, сэр. Я служу по воле моего правительства и по воле руководства НАТО. Они приняли решение заменить меня. Ваша репутация опережает вас, и я рассчитываю многому научиться в ближайшие двадцать четыре часа. В те времена, когда "Радуга" действительно использовалась в прямом действии, то есть когда вы были главным, я уверен, что вы узнали много вещей, которые будут полезны в ближайшие часы. Я надеюсь увидеть хорошую работу сегодня вечером, и вы можете меня использовать, как посчитаете нужным.

Гаммессон закончил словами:

— Мистер Кларк, пока этот кризис не миновал, "Радуга" ваша.

Кларк кивнул, не столь уж довольный тем, что взял на себя эту ответственность, как, казалось, думал шведский генерал. Но у него не было времени беспокоиться о своих собственных обстоятельствах. Он немедленно приступил к разработке операции.

— Мне нужны планы центра управления запуском и ракетных шахт.

— Вы получите их немедленно.

— Мне нужно будет выслать разведывательные подразделения, чтобы получить точное представление о районах боевых действий.

— Я предвидел это. Перед рассветом мы разместили две группы по два человека на расстоянии тысячи ярдов от каждого из трех мест. У нас есть надежная связь и видео в режиме реального времени.

— Превосходно. Сколько бойцов Джамаат Шариат на каждом участке?

С момента запуска со 109-го они объединили своих людей. Кажется, около каждой пусковой шахты находится от восьми до десяти бойцов. Еще четверо находятся в бункере возле подъездной дороги, ведущей в район Днепра. Мы понятия не имеем, сколько человек находится в центре управления запуском. Издалека мы видели одного человека на крыше, но это не особо помогло. Объект, по сути, представляет собой бункер, и мы не можем заглянуть внутрь своими глазами. Если мы атакуем, нам придется атаковать вслепую.

— Почему мы не можем использовать ракеты класса "земля-воздух", чтобы уничтожить ракеты, если они запустятся?

Гаммессон покачал головой.

— Когда они все еще находятся очень низко над землей, это возможно, но мы не можем подвести оборудование достаточно близко, чтобы уничтожить их до того, как они начнут двигаться слишком быстро для ЗРК. Ракеты, выпущенные с самолетов, также не смогут их достать.

Кларк кивнул.

— Понял, что это будет не так просто. Хорошо. Нам также нужен наш собственный операционный центр. Где остальные?

— У нас есть большая палатка снаружи для СКК. Связью, командованием и контролем займётся оперативный центр "Радуга". Есть еще одна палатка для снаряжения и третья, где расквартирован личный состав.