Алексис Лекей - Дама пик
Несмотря на боль во всем теле, он все же решил дойти пешком до здания уголовной полиции. Сворачивая за угол, Мартен машинально огляделся по сторонам – нормальная реакция сыщика, привыкшего контролировать окружение, в каком бы моральном и физическом состоянии он ни находился. Он опять заметил вдалеке незнакомку, которая стояла на месте, повернувшись к нему, и снова испытал мимолетное любопытство.
Но тут же забыл об этой женщине и снова стал думать о Мириам.
Мириам. Все произошло совсем не так, как он ожидал.
Во время поездки в ее “мини-купере” они почти не разговаривали. Она вела машину как обычно – на большой скорости и рывками. Несколько раз украдкой бросала на него быстрые взгляды. Что-то было не так. Мартен не знал, кто в этом виноват – он или она, а потом решил, что все-таки главным образом он.
Как только дверь закрылась, она не бросилась в его объятия, а странным образом повела себя как-то робко. Даже не рискнула дотронуться до него, и они так и застыли друг напротив друга, словно двое подростков, не до конца уверенных, чего же они все-таки хотят.
Первый шаг сделал Мартен. Он прижал ее к себе и нежно поцеловал в губы. Это был ласковый, почти братский поцелуй. В глубине души он знал, что уже принял решение, но пока не придумал, как ей об этом сказать.
Мириам жадно ответила на поцелуй, а потом сразу отстранилась.
– Все кончено, да?
– Нет, между нами ничего и никогда не кончится.
– Не надо жульничать, Мартен. Ты бы с удовольствием продолжал любить меня. Из чувства порядочности, верности, нежности… Но ты меня больше не любишь.
Мартен почувствовал себя некомфортно, оттого что Мириам видит его насквозь, но не признать ее правоту он не мог, и тут уж ничего не поделаешь. Он попытался робко протестовать.
Поняв, что он сейчас скажет, она приложила ладонь к его губам.
– Нет, сперва подумай как следует, а потом уж отвечай. А то ты скажешь, что по-прежнему любишь меня, просто чтобы доставить мне удовольствие. Но, клянусь, этого мне хочется меньше всего.
– Ну, тогда сама скажи, что ты хочешь от меня услышать. – В его голосе прозвучала нотка сарказма, о чем он немедленно пожалел.
Мириам нетерпеливо тряхнула волосами:
– Ты ждешь ребенка от Марион. И от этого не отмахнуться. К тому же у тебя нет никакого желания завязывать сложные отношения с другой женщиной, даже если это твоя бывшая жена. Для меня это очевидно, потому что я тебя знаю, Мартен. Ты едва не умер, а это заставляет взглянуть на вещи по-другому. Я думаю, ты всегда будешь любить меня, но – иначе.
– Не знаю, – возразил он, – для меня это как-то слишком сложно.
– Вот уж нет! Ты знаешь, что я права. Скажи, что все кончено. Скажи прямо сейчас, не тяни. Помоги мне освободиться от тебя.
Мартен ничего не ответил.
– Прошу тебя, любимый, – прошептала Мириам, – ну пожалуйста, дай и мне шанс снова начать жить. Признай правду и признайся в ней мне. Наш роман… Нет у него и не может быть никакого продолжения. Все кончено.
Она закрыла глаза и прошептала еще раз: “Прошу тебя”.
Мартен снова обнял ее, и на этот раз она не сопротивлялась.
– О, Мириам, – пробормотал он. – Как тебе удается быть такой сильной?
– Я не сильная, – ответила она, зарывшись лицом в грудь Мартена. – А теперь уходи. Иди-иди, быстро. Уходи.
Она оттолкнула его, но продолжала за него цепляться.
Он почувствовал, как она шарит за его спиной, и услышал щелчок открывающегося замка. Она подняла на него полные слез глаза и поцеловала в последний раз. Потом вытолкнула на площадку и захлопнула дверь.
Мартен в растерянности застыл перед закрытой дверью.
Итак, все кончено. Надолго ли? Навсегда?
Она дала ему возможность протестовать, отказываться, отрицать. Он этого не сделал. Она права.
Марион… Невозможность для Мириам родить ребенка – еще одна несправедливость, которая тем не менее ничего не меняет по существу. Его подруга – это Марион.
Глава 11
Утро среды
Тело Жюли Родез обнаружила приходящая прислуга, явившись на работу в дом 22 по улице Анатоля Франса в Коломбе, ближайшем северо-западном пригороде Парижа.
Поэтому на место преступления прибыла не парижская бригада уголовного розыска, а служба региональной уголовной полиции департамента О-де-Сен.
Уголовная полиция департамента находилась на улице Анри Барбюса в Нантере и не имела ничего общего с одноименной улицей в Коломбе, рядом с авеню Анатоля Франса (которая, в свою очередь, не имела ничего общего с одноименной авеню в Нантере).
Расстояние между местным угрозыском и адресом жертвы не превышало шести километров, если проехать три с половиной километра по скоростному шоссе А86, однако средняя скорость на нем едва достигала шести километров в час, вне зависимости от наличия на машине маячка, и полицейские появились через добрых полчаса, что, впрочем, не могло уже повлиять на судьбу жертвы.
Эксперты прибыли, в свою очередь, через полтора часа и начали работу в отвратительном настроении, готовые сцепиться с коллегами из уголовки из-за малейшего замечания.
Потом электричество, которым был насыщен воздух, понемногу рассеялось, и место преступления накрыла вполне профессиональная тишина. Всем было чем заняться.
Жюли Родез ударили ножом не менее двадцати раз – спереди и сзади, а также по ногам. Ни одна из нанесенных ран сама по себе не могла оказаться смертельной, но в конце концов не выдержало сердце. Все это напоминало не лихорадочную атаку безумца в состоянии аффекта, а тщательно просчитанные удары, ни один из которых не должен задеть жизненно важные органы или крупную артерию.
Тело лежало на кровати, обнаженное, руки и ноги были привязаны к четырем ножкам. Сделали множество снимков – разными объективами и в разных ракурсах, их записали на диск для банка данных. Несмотря на положение тела и отсутствие одежды, ничто не говорило о сексуальной агрессии как до, так и после смерти.
Решающий элемент расследования, пока не догадывающийся о своем статусе, тем временем неторопливо приближался к месту преступления с дорожной сумкой через плечо, чтобы в ужасе застыть на пороге дома, взятого в плотное кольцо автомобилей и наводненного целой армией полицейских.
Женщину не пропустили даже после того, как она назвала себя. Через какое-то время к ней все же подошел офицер и спросил, что ей нужно.
Она живет здесь, это ее официальное место жительства, и она требует, чтобы ее пропустили в дом. Она предъявила документы, испытывая нарастающее беспокойство. Изучая бумаги, лейтенант полиции размышлял о том, что стоящая перед ним худая брюнетка странным образом напоминает ему женщину, которую он видел наверху в спальне.
– Давайте отойдем, – предложил он.
Она замотала головой, постепенно приходя в ярость.
– Я хочу вернуться домой.
– Это невозможно, – сказал он.
– Хотя бы объясните почему.
В этот момент домработница вышла из домика напротив, где с ней поговорили и накачали успокоительными. При виде той, что только что пришла, она вытаращила глаза и упала в обморок, причем сопровождавшая ее женщина в полицейской форме даже не успела среагировать.
И в этот самый момент женщина окончательно поняла, что в ее доме произошло нечто ужасное.
– Моя сестра, – проговорила она внезапно севшим голосом. – Что-то случилось с моей сестрой.
– Вы сестра Жюли Родез?
– Ян есть Жюли Родез! Именно это я битый час пытаюсь вам сообщить, – сказала она, вновь частично обретая былую агрессивность, несмотря на страх, скрутивший нутро. – Что с моей сестрой?
– Сожалею, мадам. Она скончалась.
– Нет! Я хочу ее увидеть!
– Увидите. Но только попозже.
Она попыталась обойти его, но он твердо остановил ее и увел в кафе за углом, которое служило полицейским временным штабом.
Офицер усадил ее спиной к окну, чтобы она не увидела, как тело переносят в фургон, который только что подъехал и припарковался чуть в стороне от входа.
Он заказал ей коньяк и устроился напротив.
– Что произошло? – спросила она, немного успокоившись. – Пожалуйста, я должна знать.
– Вашу сестру убили. Больше я ничего не могу вам сказать. Нам понадобятся ваши показания.
– Жертвой должна была стать я? – предположила женщина. – Это же мой дом!
Полицейский удивленно взглянул на нее. Кто мог так ненавидеть эту женщину лет сорока, совершенно безобидную на первый взгляд и наверняка не очень богатую и счастливую, чтобы буквально изрешетить ее ударами ножа?
– Вам известны люди, которые достаточно ненавидят вас, чтобы убить?
