Элмор Леонард - Огонь в норе
Это было два дня назад. Она встала с пола и решила, что он больше никогда ее не ударит.
На другой день, в субботу, он пришел, воняя пивом, в боевом настроении, как будто вчера ничего не было. Она подала ему ужин — ветчину с ямсом, молочную кукурузу, недоеденную окру с томатной приправой, — ей надо было, чтобы он сел. Когда он налил себе «Джим Бима» с диетической колой и уселся за стол, она пошла в кухонный чулан и взяла его винчестер. Он поднял голову и с набитым ртом прошамкал что-то вроде: «Какого черта ты его взяла?»
Ава сказала: «Я застрелю тебя, дурак». И выстрелила, он свалился со стула.
Когда прокурор спросил ее, заряжала ли она винчестер перед тем как выстрелить, Ава задумалась не больше чем на секунду и сказала, что он у Боумана всегда был заряжен.
* * *Рэйлену сказали, что Боуман, когда напивался, сам не мог найти свой дом. Поезжайте вдоль Кловер-форк или по Газ-роуд до объездных туннелей и сверните на восточную дорогу, где стоит щит ХРИСТОС СПАСАЕТ. Там уже недалеко; смотрите, где красный «додж-пикап» во дворе.
Дом стоял среди сосен, одноэтажный, с высокими алюминиевыми навесами. Рэйлен вылез из «линкольна таун-кара» — Арт забрал его у осужденного преступника и отдал Рэйлену во временное пользование — и мимо красного пикапа прошел к двери.
Дверь открылась, и он увидел женщину с темными спутанными волосами, в запачканной футболке, надетой поверх старого домашнего платья, которое висело на ней мешком. Аве было теперь сорок, но он узнал эти глаза, и она его узнала.
— Господи, Рэйлен, — произнесла она каким-то молитвенным тоном.
Он вошел в комнату: голые стены, вытертый ковер, диван.
— Вспомнила меня, да?
Ава захлопнула дверь:
— Я тебя никогда не забывала.
Рэйлен раскинул руки, и она прижалась к нему — девушка, которая ему нравилась когда-то, теперь женщина, которая застрелила мужа и хотела, чтобы ее обняли. Он чувствовал это, чувствовал по тому, как она держится за него. Она подняла лицо и сказала:
— Не верится, что ты здесь.
Он поцеловал ее в щеку. Она продолжала смотреть на него карими глазами, и он поцеловал ее в губы. Они смотрели друг на друга, и наконец Рэйлен снял шляпу и кинул на диван. Ее глаза были близко, руки обхватили его за шею, и на этот раз поцелуй был основательный, губы приладились как следует и не расставались, пока в груди хватало воздуха. И теперь он не знал, что сказать. Не знал, почему поцеловал ее — просто хотелось. Хотелось, он помнил, с тех пор, как она была подростком.
— Я помирала по тебе с двенадцати лет, — сказала Ава. — Знала, что тебе нравлюсь, но ты не хотел этого показывать.
— Ты была еще маленькой.
— Мне было шестнадцать, когда ты уехал. Я слышала, женился. До сих пор женат?
Рэйлен покачал головой:
— Оказалось ошибкой.
— Об ошибках поговорим?.. Я сказала Боуману, что хочу развода. А он: «Подашь — тебя больше никто не увидит». Сказал, исчезнешь с лица земли.
— Я слышал, он бил тебя.
— Последний раз… у меня до сих пор шишка — упала и ушибла голову о плиту. Хочешь пощупать? — Она потрогала голову, пощупала под спутанными волосами, и лицо ее вдруг изменилось. Она сказала: — Ой, господи, не смотри на меня. — И стала стаскивать футболку; подол платья задрался, приоткрыв ноги, торопливо шагавшие прочь. — Закрой глаза, не хочу, чтобы ты меня такой видел.
Но, прежде чем войти в спальню, обернулась.
— Рэйлен, в ту минуту, когда ты вошел, я поняла, что все будет хорошо.
Дверь спальни закрылась, и он хотел постучаться, пока она не навоображала себе лишнего. Объяснить ей, что он федеральный полицейский и зачем он здесь. Но потом спросил себя: а в самом деле, зачем? Арт сказал, что она не хочет защиты. Он все равно бы ее предложил. Нет, он здесь, чтобы получить ниточку на Бойда. Поцелуй на минуту сбил его с курса.
Рэйлен подошел к столу, за которым, по рассказам, сидел Боуман. Он посмотрел на груду тарелок в раковине. Ава запустила хозяйство, запустила себя, не зная, что с ней будет. Но вот собралась, устыдилась своего вида и, кажется, ожидает, что он ее выручит в этой истории. Если так, то чего от него ждут? Для начала надо перестать целоваться.
Не прошло и минуты, как наружная дверь распахнулась с грохотом и вошел парень с аллигаторовыми зубами.
Аллигаторовы зубы, крашеный блондин, волосы шипами, наколка на груди — часть ее выглядывает из расстегнутой рубашки. Он постоял, глядя на Рэйлена, и сказал:
— А ты кто такой, похоронное бюро, что ли?
Рэйлен взял с дивана шляпу и надел так, как носил на работе. Он сказал:
— Да, похоронами могу заинтересоваться. Дай посмотреть, что у тебя на груди. — Он хотел, чтобы скинхед распахнул рубашку.
Тот раздвинул ее и показал Рэйлену наколку ХАЙЛЬ ГИТЛЕР; пистолета за поясом не было. Рэйлен решил не цепляться к Гитлеру и сказал:
— Ты эти бусы купил или браконьерствуешь — сам убил и вытащил зубы?
Скинхед прищурился на него, но сказать хотелось, и он ответил:
— Подстрелил и съел его хвост.
Теперь прищурился Рэйлен, показывая, что думает.
— Выходит, ты из Флориды, откуда-нибудь с озера Окичоби.
На это скин ответил:
— Из Белл-Глейда.
— Да ну? — Рэйлен полез во внутренний карман за удостоверением. — Одного парня из Белл-Глейда я отправил в Старк, его звали Дейл Кроу-младший. — Он открыл корочку и показал свою звезду. — Я Рэйлен Гивенс, заместитель начальника федеральной полиции. — И, закрыв корочку: — Не откажи сообщить, кто ты.
Скинхед смотрел так, как будто хотел отказаться и раздумывал, стоит или нет. Рэйлен сказал:
— Ты же знаешь свое имя?
— Дьюи Кроу, — сказал скинхед с некоторым вызовом. — Дейл Кроу — мой родственник.
Рэйлен сказал:
— Ну и семейка у тебя. Я знаю четырех Кроу, либо застреленных, либо отбывающих срок. Скажи мне, что ты тут делаешь.
Дьюи сказал:
— Я приехал, чтобы отвезти Аву кое-куда. — И направился к спальне.
Рэйлен поднял ладонь и остановил его.
— Вот что я скажу тебе, мистер Кроу. К человеку в дом не входят без приглашения. Ты вот что сделай: выйди наружу и постучи в дверь. Если Ава хочет тебя видеть, я тебя впущу. Не хочет — езжай дальше.
Рэйлен наблюдал за ним, интересно, как поведет себя этот малый с аллигаторовыми зубами, большими, страшными зубами, но как будто без оружия.
Тот сказал:
— Ладно. — Коротко, чтобы показать свое хладнокровие. — Я выйду. — Помолчал, чтобы поставить все на свои места. — А потом приду.
Он повернулся и вышел, не закрыв дверь.
Рэйлен стал в дверном проеме. Он наблюдал, как молодой мистер Кроу торопливо идет к своей машине на дороге, старому проржавевшему «кадиллаку», смотрел, как он открывает багажник.
Рэйлен снял пиджак и повесил на дверную ручку. Он был в голубой рубашке с синим галстуком в полоску. Поправил шляпу на голове. Опустил руку к рукоятке револьвера на правом бедре, 11-миллиметрового «смита-вессона», но не вынул его из потертой кожаной кобуры.
Он наблюдал, как Дьюи Кроу достает из багажника помповое ружье и идет обратно, сама деловитость и решительность, — дурацкая гордыня ведет его туда, откуда отступить будет уже трудно.
Хотя затвор не передернул, чтобы дослать патрон.
Не передернул и тогда Дьюи Кроу, когда увидел Рэйлена в рубашке, только шагать стал осторожнее и выставил ружье перед собой. Рэйлен сказал:
— Мистер Кроу, слушай, постой там, пока я тебе кое-что объясню.
Тот остановился шагах в двадцати, опустил плечи.
— Я хочу, чтоб ты понял, — сказал Рэйлен. — Я вынимаю револьвер только чтобы выстрелить и убить. Для этого он предназначен — чтобы убивать. Так я им и пользуюсь.
Тяжелые слова он произнес спокойным тоном.
— Я хочу, чтобы ты подумал над моими словами до того, как станешь действовать и будет уже поздно.
— Надо же, — сказал Дьюи, — ты говоришь это под дулом моего ружья.
— Но успеешь ли ты загнать патрон, — сказал Рэйлен, — до того, как я тебя убью?
Рэйлен вышел во двор. Он сказал:
— Хватит, — и отвел ствол ружья в сторону, чтобы взять Дьюи за руку пониже плеча и отвести к машине, хоть и рухляди, но «кадиллаку». — Куда ты хочешь везти Аву?
Дьюи сказал:
— Мужик, я тебя не понимаю.
— Бойд хочет ее видеть?
— Не твое дело.
— Ты знаешь, что мы с Бойдом были товарищами? Вместе добывали уголь и пили пиво, — Рэйлен открыл дверь машины. — Увидишь его, скажи, я в Харлане.
Дьюи молча сел в машину. Ему пришлось повернуть ключ несколько раз, прежде чем мотор завелся. Рэйлен через открытое окно положил ему руку на плечо.
— На твоем месте, парень, я бы бросил эту нацистскую ерунду и вернулся домой браконьерничать — это безопасней.
Дьюи посмотрел на него. И сказал:
— В следующий раз увижу тебя и…
Но не закончил: Рэйлен сгреб его за прическу и сильно ударил головой о дверь. Потом наклонился и заглянул в лицо, искаженное болью.
