Ось ординат - Алейников Дмитрий Александрович

— Давай мужик, давай! Еще немного! — Сима тащил свою жертву, как однополчанин тащит раненого товарища. — Давай! Шагай же! Не вырубайся! Что там у тебя с бизнесом стряслось?

— Бизнес? Хороший был бизнес. С англичанами… а потом обули меня, — неожиданно внятно сообщил пьяный. — Три раза за день обули. И с того дня все понеслось… покатилось под откос, блин…

До выхода из метро оставалось пять ступенек.

— Сначала телки меня развели. Поехал, блин, по объяве… Короче, и бабы не те, кривые, прыщавые, и конура — клоповник… А на выходе какие-то молокососы навалились. Башку раскроили, бабки вытряхнули…

Они поднялись на поверхность. Еще шагов пять по тротуару и метров пятнадцать в глубь двора. А мужик, кажется, совсем позабыл, как переставлять ноги, увлекся своим монологом.

— Главное, не просто так меня трясли, прикинь? Я сразу сообразил. Я эту шпану хотел на понт взять — не прошло. Короче, бабы эти навели, твари. Я к Яше рванул. Не стоило, конечно, лишний раз с ним встречаться, но обидно мне стало, понимаешь? Я столько бабок этим волкам слил, а они ж ни черта не сделали еще! Пусть, думаю, хоть этих сучек накажут. А они сразу тему перевели: как, мол, у меня с англичанами, где металл беру, как таможу… Короче, никого искать они не стали, а повесили мне типа компаньона…

До заветных поддонов оставалось шага три, но Сима не мог двинуться с места. Не то, чтобы мужик потяжелел. Ноги Симины вдруг перестали слушаться и окаменели, будто два столбика, врытые в асфальт. Смысл услышанного доходил до сознания парня медленно, но неотвратимо, как античный яд.

— Стой, мужик, так тебя грабанули в подъезде пару недель назад?!

— Так я ж и говорю…

— А крыша твоя ничего не сделала?

— Да ведь козлы они какие! Слушать не стали: ни приметы, ни адрес… этих…

Сима встряхнул спутника, подняв его голову повыше, и заглянул ему в лицо. Конечно! Это тот самый пижон в плаще, которого они трясли. Даже плащ тот же.

Пьяный тоже поднял глаза и посмотрел в лицо своего поводыря. Секунду-другую он просто смотрел, а потом посмотрел особенно, узнавая.

— Э! Э!

Он даже попытался сомкнуть пальцы, ухватив Симу за ворот куртки.

Сима просто оттолкнул его, и мужик беспомощно рухнул, звонко тюкнувшись головой об асфальт. Сима дернулся было в сторону темной арки, но, заметив, что мужик отключился, притормозил. Быстро оглядевшись по сторонам, он убедился, что ни один случайный глаз не смотрит в его сторону, нагнулся к лежащему и извлек из кармана бумажник. Тот самый, змеиной кожи, с правами и кредитками, разложенными по специальным отделениям.

Сима сделал крюк и вышел в тот самый темный сквер на противоположной стороне шоссе, прежде чем заглянул в бумажник. Купюр было много, но в основном мелочь. Тысяч пять. И двести баксов. И все. То ли бизнес с англичанами впрямь пошел на убыль, то ли их прошлая встреча научила торгаша осторожности.

Деньги перекочевали в карман джинсов, бумажник полетел в кусты. Сам же грабитель пересек жидкий газон, остановился у обочины дороги и поднял руку. Можно было прокатиться на метро, но не терпелось увидеть Марка. На сей раз не затем, чтобы передать ему деньги, нет. На сей раз Марку придется ответить на пару резких вопросов. Хотя какие тут вопросы? Насколько надо быть наивным, чтобы и дальше слушать Марка? Пусть сдирает со своего брюха пластырь и выворачивает карманы, гад! «Баста, карапузики, кончилися танцы!» Пусть платит по счету! Пусть платит сполна! С процентами!

Уже садясь в машину, Сима подумал о том, что, получив с Марка деньги, не стоит рассказывать подробности этой истории Пуху и Лопате. К чему такие жертвы? У Лопаты теперь новая интересная жизнь, а Пух будет вполне счастлив, что история с долгом благополучно рассосалась. Нет, пацаны, делиться по собственному почину глупо. Все эти общие деньги и девизы «один за всех» хороши для младшего школьного возраста. Пора уже взрослеть!

СДЕЛКА

Юрист топтался на месте, перекладывая папку из руки в руку, вздыхал и покашливал. Словом, вел себя, как красна девица пред грозным видом тятеньки.

— Что? — сам спросил генеральный директор.

— Филипп Тихонович, а верны ли слухи, что мы теперь разбежались с «Арботрастом»?

Генеральный директор, хотя и знал заранее, о чем пойдет речь, насупился и посуровел на лицо. Прежде чем ответить, он даже переменил позу, опершись локтями о край стола и приподняв могучие плечи, отчего общая насупленность стала выглядеть почти угрожающе. Когда большой босс наконец заговорил, то слова выкатывались из его рта, как каменные глыбы из бойниц осажденной крепости.

— Ты, Андрей Николаевич, у меня главный юрист. Наиглавнейший. И на тебя у меня большие надежды положены… возложены. И тем горше мне как руководителю слышать, что ты руководствуешься в своей работе слухами и сплетнями.

— Я не руководствуюсь… — поспешил оправдаться юрист. — Я просто сказал… Как бы это сказать…

— Так и сказать! — генеральный обрушил на стол свою ладонь, широкую, как ракетка для пинг-понга.

Юрист от грохота не то, чтобы упал в обморок, но волшебным образом стал уже в плечах и несколько ниже ростом.

— Так и сказать, — повторил Филипп Тихонович много спокойнее. — По-мужски скажи, конкретно. Скажи, что «в экспедиторском трепались…» или «секретарша капнула…». Объективно подходи, юридически. Имеется непроверенная информация о возникшем конфликте интересов между нами и «Арботрастом», так должен юрист спрашивать?

— Так это неправда? — юрист чуть «подрос».

— Это правда, — ответил генеральный, осматривая порозовевшую ладонь. — Но это не повод сюсюкать и шептаться по углам.

— Но как же теперь с таможней будет?

— Будет как-нибудь. Было как-то до «Арботраста». Будет и без них. Придется серьезно поработать над этим вопросом. Тебя это беспокоит? Работы боишься?

— Я? Нет…

— Тогда все. Свободен!

Выпроводив юриста, Филипп Тихонович объявил секретарше, что для всего мира, кроме президента Путина, он скоропостижно умер до шестнадцати ноль-ноль. Полтора часа выгаданного таким образом времени господин генеральный директор решил посвятить весьма серьезному делу. Предстояло обдумать, как жить дальше и что делать. В том смысле, что решить эти вопросы в контексте отсутствия «Арботраста».

Некоторое время Филипп Тихонович сидел неподвижно, с сосредоточенностью снайпера уставившись в некую точку пространства, потом подтянул к себе коробку сигар, не глядя подрезал и раскурил одну. Не то чтобы клубы ароматного дыма помогали думать, но тяжелая куколка табачных листьев напрягала челюсти достаточно, чтобы забыть о жевательной резинке, с которой он не расставался лет двадцать, а теперь, капитально поднявшись и заметно поседев, решил распрощаться: не тот стиль.

Раз несколько чмокнув горьковатым кончиком кубинской самокрутки, Филипп Тихонович подтянул к себе листок чистой бумаги и энергичным движением левой руки вывел в углу цифру один. Снова задумался. По замыслу, этот чистый лист должен был покрыться двумя разбитыми на параграфы списками. Один список — бреши, образованные уходом «Арботраста» с орбиты; другой — участки, на которые бывший партнер может больно надавить.

Немного посмотрев в ту самую точку пространства, генеральный директор внес первым параграфом таможню. Потом еще подумал и решительным взмахом провел поперек листа черту, отделившую место под второй список. И тоже написал «таможня» под первым же номером. Так уж получалось, что таможенный вопрос являлся ключевым во взаимоотношениях двух крупных компаний.

Фирма, которую возглавлял Филипп Тихонович, на протяжении многих лет ввозила в Россию бытовую технику. В начале, так сказать, славных дел, процедура пересечения границы не слишком беспокоила компаньонов. Потом дела пошли в гору, и объемы начали расти. Шутки шутками, но в предкризисный год они росли чуть ли не в геометрической прогрессии, и даже знаменитый августовский дефолт не переломил этой тенденции. Салоны и оптовые склады открывались чуть ли не каждую неделю, расползаясь по стране подобно грибку плесени, оккупирующему забытую в хлебнице горбушку. Контейнеры с импортными железяками шли длинными составами и целыми баржами, и денег они стоили космических. Задержки и проволочки в пути выливались в чудовищные потери, которые не могли, конечно, разорить компанию, но в номинальном исчислении наводили тоску на акционеров. Требовалось решение. И решение было найдено, как и всегда, когда речь идет о больших деньгах. В данном случае решение даже нашлось само. Таможенники сами пришли к руководству фирмы и предложили свою небезвозмездную помощь в плане сопровождения и доставки грузов. Для осуществления сотрудничества стражи границы создали упомянутый уже «Арботраст», куда понавтыкали своих родных и близких, дабы не мараться и не возиться со взятками, а загребать монету совершенно законным способом.