Татьяна Ермакова - Двойное золотое дно
Мое самолюбие было уязвлено. Ведь и я оказалась в длинном списке побед господина Щербинина. С этим фактом пришлось смириться, но было очень обидно.
Я поняла, что если и дальше буду развивать эту тему, то скоро сама о себя стану ноги вытирать. А комплексов у меня и так хватает.
Поэтому усилием воли я приглушила свои обиды и утихомирила самолюбие.
«Ничего страшного не произошло. С этим можно жить, а со временем даже не вспоминать. Все нормально!» — уговаривала я себя, направляясь к остановке. И, кажется, мне удалось себя убедить.
Мужчины ненавидят магазины.
Они и не в состоянии представить себе, как может радовать покупка какого-нибудь пестрого шарфика или бантика. Тем более им не понять, зачем глазеть на выставленный в витрине товар, если не собираешься его покупать.
В детстве я тоже терпеть не могла походов в магазин. Особенно в продовольственный.
Тогда трудно было что-либо купить. Весть о том, что «Масло привезли!» (мясо, сахар, сгущенку, тушенку, рыбу...) вызывала ажиотаж среди жителей. В очередь выстраивались и древние старики, и младенцы в колясках. Как я ненавидела эти очереди!..
Сейчас наши магазины просто завалены товарами. Можно купить все, ну если не все, то очень многое. И нет понятия «дефицит». Сейчас в дефиците — деньги.
Однако я давно поняла, что всех денег не заработаешь, а всех товаров не купишь. Мне просто это не нужно.
И я полюбила магазины. Полюбила ходить между прилавками и глазеть. Почему-то мне так лучше думается. Я переключаюсь.
В огромном «Доме мебели», где, собственно, от мебели остался всего один, хорошо замаскированный другими прилавками отдел, я провела около часа. Гуляла между прилавками с колбасой, книгами, игрушками, обувью, ювелирными изделиями.
Думать о Щербинине мне не хотелось. Но меня буквально преследовали мысли об Илье.
С некоторых пор к убийце Бориса Георгиевича я относилась уже не так отрицательно. Кем бы он ни был. Но мне все же не хотелось, чтобы им оказался Ельчанинов.
Старательно, минута за минутой, я вспоминала весь роковой эпизод. Я хотела знать точно, почему в тот момент подумала об Илье.
«Я увидела машину. Но не уверена, что это была его машина. Я видела автомобиль такого же цвета, как ельчаниновская «Мицубиси»... Ой, хватит! Кому ты врешь? Самой себе?! Ты видела именно темно-синюю «Мицубиси», иначе бы просто не обратила на машину внимания!.. Интересно, сколько таких автомобилей в городе? Возможно, это просто стандартный цвет для этой марки. Ведь стандартная комплектация стоит дешевле. Вообще, о цветах, автомобилей я знаю только старый анекдот: «Какого цвета может быть «Форд»? Любого, при условии, что он будет чёрный!»
Приставать с дурацким вопросом к Косте мне не хотелось. Чем меньше знает мой дорогой друг, тем крепче спит, а руки у меня тем свободнее. Начнет квохтать, как моя мамочка (в этом они удивительно похожи), еще следить надумает, аргументируя тем, что беспокоится...
Поэтому я решила обратиться за консультацией к Гоше, у него был «Запорожец».
Я вернулась домой. Когда заканчивается рабочий день у Гоши, я не имела понятия. Поэтому около полутора часов просидела в ожидании, как на иголках. Наконец, со двора послышались ни с чём не сравнимые трели мотора иномарки по имени «Запорожец», я кубарем скатилась по лестнице, чтобы перехватить Гошу у подъезда и вытрясти из него интересующие сведения.
— Привет, Ксюха, — улыбнулся краснощекий, но удивительно худой и длинный сосед. Как он помещается в свою крошечную машинку? Загадка природы!
— Гош, сколько стоит «Мицубиси»? — с места в карьер выпалила я.
Сосед парнем был обстоятельным. Почесав в затылке, он закатил глаза и только после этого отозвался:
— Смотря какой модели, комплектации. Опять же, если тюнинговая...
— Гоша, не тяни жилы! — прикрикнула я на парня. — И незнакомыми словами в моем присутствии попрошу не выражаться.
— А что здесь незнакомого? Тюнинг? Так это предпродажная подготовка, включающая в себя...
— Гоша! Плевать мне на этот твой тюнинг! Я задала тебе конкретный вопрос!
— Ну, хоть модель назови, — поскучнел Гоша. Автомобили были его большой слабостью, и говорить о них он мог бесконечно.
Какая разница, — чуть не взвыла я. — Не знаю я модели, ты примерно скажи, ориентировочно!
— А зачем тебе, в лотерею, что ли, выиграла?
— Да ну тебя! Меня сегодня этот проклятый темносиний «Мицубиси» чуть не сбил. Да еще и пальто угваздал грязью так, что в химчистку надо, — вдохновенно врала я.
— Хочешь денег стрясти? Ничего у тебя не выйдет. Знаю я эту машину, одна она у нас в городе. Хозяин какой-то крутой, раз почти тридцатку за нее отвалил.
Услышав, что темно-синий «Мицубиси» здесь в единственном экземпляре, я помрачнела и поглупела одновременно.
— Чего тридцатку?
— Ну ты, соседка, даешь! — весело хмыкнул Гоша. — Не рублей же!
— Н-да.
— Вот тебе и н-да! — подхватил сосед. — Лучше не суйся. Сытый голодного не разумеет. Сама постирай.
— Чего? —задумавшись, не поняла я.
— Пальто! — радуясь неизвестно чему, расхохотался Гоша.
Поблагодарив Гошу, я вернулась домой. Возможно, у Ельчанинова и были весомые аргументы для убийства Щербинина, но мне этого очень не хочется... И дело даже не в том, что произошло между нами в Желудеве. (А что, собственно, произошло? Ничего!) Просто, пока я все не узнаю, буду сомневаться. Не в нем. В себе. В своих мыслях и чувствах, своих оценках и самооценках...
Занятие неприятное!
Настроение у меня было самое поганое. С расстройства я даже не заметила, как проглотила целую пачку крабовых палочек. Ни смотреть телевизор, ни читать я не могла — мысли мешали.
На следующий день прямо с работы я рванула в редакцию.
Иришка с кислым видом выдала мне удостоверение и покачала головой:
— А я уж, наивная, обрадовалась, когда ты вчера не заявилась. Подумала даже, что ты за ум взялась и затею с писаниной бросила.
— Да нет, не бросила, — неохотно призналась я. Если Ирка спросит, накопала ли я уже чего, придется соврать или уйти от ответа. Не хотелось мне раскрывать Фаинину тайну. Не быть мне журналисткой. Не смогу на чужой беде зарабатывать деньги. Неэтично это, неправильно и некрасиво.
Но, слава богу, Ира не спросила. Тогда поинтересовалась я:
— Андреевна, не знаешь, кого лет десять назад у нас в Москву на повышение взяли?
— С дуба упала?! Когда это было? — возмутилась Поливанова. — Ты хотя бы уточнила, откуда?
Да, есть у меня такая черта. Периодически выдаю фразы, и люди не понимают, о чем это я. Единственный, кто понимает меня почти всегда, это Костик. У меня даже складывается впечатление, что просто одинаково мыслим.
— Из города, из руководства области, откуда-нибудь с заводов, — пожала я плечами. Найти вдову Щербинина я вряд ли смогу, пока Фаина не скажет мне ее имени. Или имени ее отца. Но Остапчук сейчас недосягаема, и совсем не факт, что, когда придет в себя, вспомнит о своем хорошем ко мне отношении и согласится что-либо еще сообщить.
— Тогда такие были перестановки и перетасовки! — Поливанова только руками развела.
— Неужели же в вашей газетке нет никакого досье, картотеки или чего-то подобного. Архива, одним словом.
— Нет ничего такого. Есть чулан, где хранятся старые подшивки, если еще их мыши не сожрали. А кого ты ищешь?
— Если бы я знала. Возможно, кто-то заявит права на наследство. Я должна об этом узнать в первую очередь, — потребовала я у Ирины.
— А мед ложкой ты не хочешь? — разозлилась Поливанова.
— Нет, я его терпеть не могу. — Тон подруги меня нисколько не заботил, поэтому я задала следующий вопрос. — Ирка, что ты знаешь о Ельчанинове?
— Владелец фирмы «Строитель», — отчеканила Поливанова, и я уловила в ее глазах странный огонек. — А ты подала мне хорошую мысль!
— Какую? — опешила я.
— Илья Владимирович Ельчанинов пока не входит в число моих любовников. Нужно срочно заняться этим вопросом, — плотоядно улыбнулась Ируля.
Я представила свою подругу в объятиях мужчины, о котором столько думала в последнее время и... мне стало дурно! Руки затряслись, на спине выступил противный липкий пот. Что со мной?!
— Поливалка, я тебя о деле спрашиваю, а не о твоих сексуальных фантазиях, — нарочито нахмурилась я, чтобы скрыть от бдительного ока приятельницы свою реакцию. — Что ты о нем знаешь, кто такой, что за человек.
— Ксюха, вечно ты кайф обломаешь, — вздохнула Поливанова. — Ну, что я могу про него сказать... Владелец фирмы «Строитель». Не женат и, по-моему, никогда женат Не был. Какая-то шишка в комитете ветеранов Афганистана. Что еще... Мужик состоятельный, дела у фирмы идут прекрасно. Дом в Желудеве, говорят, неплохой. Квартира в городе, в доме у музыкальной школы... В друзьях у него наш великий эскулап...
— Кто-кто? — не поняла я.
— Ты что, не знаешь? У нас в городе есть костоправ. Врач от бога. К нему даже из-за границы ездят, говорят, второй Дикуль. Евгений Геннадьевич Григорьев.
