Любовь по контракту, или Игра ума - Тихонова Карина

Заснуть мне так и не удалось. Постель пахла непривычным женским запахом, и этот запах вызывал невеселые мысли. Я долго крутился вдоль и поперек широкой кровати, пока яркое весеннее солнце не сделало мои попытки уснуть безнадежными. Поднялся злой, раздраженный и поплелся в ванную. Как назло, день был выходной, и занять себя мне было практически нечем.

Я тщательно побрился, надел чистую рубашку и новые джинсы. Немного постоял над постелью, размышляя, сменить белье с волнующим меня запахом или нет. Решил сменить. Достал из бельевого шкафа чистый комплект и принялся яростно сдирать простыню и пододеяльник. Ободрал и вдруг прижал его к носу. Знакомый острый запах ударил обоняние – и я присел на разворошенную кровать, судорожно вздыхая. Черт, что со мной?!

Отбросил комок ткани в сторону и принялся методично и аккуратно застилать постель свежим бельем. Закончил, полюбовался и оттащил старый комплект в ванную. Сунул в машину, засыпал порошком и включил нужный режим. Потом пошел в гостиную и принялся уничтожать следы вчерашней слабости. Первым делом вымыл бокалы и сунул их в сушку. Перемыл чайную посуду, выбросил вчерашнюю заварку и сварил себе кофе. Аккуратно вытер журнальный стол и оглядел комнату еще раз. Все в порядке. Никаких следов не оставалось.

«Ой-ли? – подколол меня ехидный голос внутри. – Так уж и никаких?»

Я налил себе кофе в большую кружку и, не разбавляя молоком, попробовал на вкус. Гадость какая. Насыпал две ложки сахара и снова попробовал. Ну вот, это уже лучше. Хорошо, что Дэн не видит. Перед сыном я держу марку человека, ведущего здоровый образ жизни и соответственно питающегося.

Сделал себе пару бутербродов и присел за стойкой, мрачно пережевывая кусок. Тишина давила невыносимо, и я включил маленький кухонный телевизор. Он с готовностью расцвел какой-то идиотской утренней викториной.

Несколько минут я бесцельно шарил по каналам, послушал утренний выпуск страшилок, то есть новостей, и выключил телевизор.

Сидеть дома было невозможно. Что если заняться каким-то делом? Например, позвонить своей бывшей пассии по поводу квартиры для Юльки. Через несколько дней квартира уже понадобится.

Я достал свой старый потрепанный блокнот и несколько минут вспоминал, на какую букву записан телефон дамы. Полистал странички, нашел знакомый номер и набрал его.

Мы расстались почти два года назад по той простой причине, что Наташке хотелось замуж, а мне не хотелось жениться. Ни на ней, ни на ком вообще. Расстались вполне цивилизованно, она даже заняла у меня денег на ремонт. По-моему, это самый объективный показатель хороших отношений.

– Алло!

Голос у пассии совсем не изменился. Только стал еще жизнерадостней. Именно это ее качество мне нравилось больше всего. Я-то по натуре человек угрюмый.

– Привет, Наташ.

– Никита!

Она обрадовалась так искренно, что я немного испугался. Может, рассчитывает на продолжение отношений? Но я ошибался. Вдалеке послышался детский плач, и она торопливо попросила:

– Подожди немного.

Я остался с трубкой возле уха. В отдалении началась веселая возня, послышались мягкие уговоры и плач стих. Раздались приближающиеся шаги, и Наташа вполголоса сказала:

– Все, угомонила. Я потихоньку буду, ладно?

– Кто у тебя? – поинтересовался я.

– Дочка. Танька.

– Здорово! – позавидовал я.

– Да тебе-то чего? Сын уже, небось, жениться собирается?

– Пока нет, слава богу.

Мы еще немного поговорили о том, о сем, и я изложил свою просьбу.

– Никит, – сказала она озабоченно. – Ты же понимаешь, я давно не работаю...

– Но какие-то зацепки у тебя остались?

– Остаться-то остались... Только кто ж захочет сдавать квартиру уголовнице?

– Во-первых, ее пока не осудили. И она такой же гражданин своей страны...

– Да понимаю я! – нетерпеливо перебила Наташка. – Это с юридической точки зрения. А я говорю – с обывательской.

Я задумался.

– Ну, давай снимем квартиру на мое имя.

– А ты согласишься?

– Конечно!

– Все тот же рыцарь, – насмешливо сказала Наташка и велела. – Ладно. Наведу мосты. Сиди возле телефона, тебе перезвонят.

– Спасибо.

– Не за что. Только девочек отблагодарить придется.

– Ста долларов достаточно?

– И все такой же щедрый, – подвела итог моя бывшая пассия и положила трубку.

Я снова включил телевизор и попытался вникнуть в происходящее. По-моему, играют в «балду». Так, во всяком случае, называлась эта игра тридцать лет назад. Сомнительной ее делал только возраст участников: от пятидесяти и выше. Вопрос, очевидно, был высшей категории сложности, и участники мялись в затруднении. Нужно вспомнить фамилию заведующей культмассовым сектором из «Собачьего сердца» Булгакова. Я немного напрягся. Так, как они представлялись профессору Преображенскому?

Пеструхин, Жаровкин и Вяземская. Почему-то у дамы с пролетарскими замашками была явная княжеская фамилия. Я быстро подсчитал буквы. Да, все правильно.

Снова зазвонил телефон, и я снял трубку.

– Да!

– Пап, привет.

Голос у сына был просительный и я насторожился:

- Нет!

– Что нет? – не понял он.

– Все нет, что ты попросишь!

– Ты чего, не выспался? – спросил сын озадаченно.

Я стиснул зубы и посчитал до пяти.

– Ладно, говори.

– Па, давай ты сам сегодня за моими вещами съездишь... Подожди, дослушай! Нас с Машкой ее предок с утра прямо в институт привезет. К первой паре. Давай, а?

– Нет! – сказал я непреклонно. – Постеснялся бы! Мать твою сумку будет собирать, а отец ее перетаскивать с места на место! Это нормально?

– А чего такого?

– Чтоб дома был не позже семи, – коротко приказал я. – И матери сам позвони.

– Ладно-ладно, – заворчал ребенок, как обиженный щенок. Помолчал и спросил:

– Ты чего такой дерганый?

– Работа не ладится, – коротко ответил я и дал отбой.

Но не успел я положить трубку на место, как телефон зазвонил снова.

– Я все тебе сказал! – заявил я трубке в повышенном тоне.

– Это я...

У меня перехватило дыхание, но я справился.

– Как ты доехала?

– Нормально.

Марина немного помолчала и спросила:

– Ты выспался?

– Выспался, – соврал я. – А ты?

– А я нет.

– Тогда спи.

Она снова помолчала и неуверенно предложила:

– Может, увидимся сегодня? Хочешь?

Я проглотил комок в горле. Снова игры?

– Хочу, – ответил я осторожно.

– Во сколько?

– Давай часа в четыре. Мне сейчас должны звонить по поводу квартиры для Юли. Она на этой неделе выйдет под залог, а жить ей негде. Просила что-то подыскать.

– Хорошо. Где?

– Все равно.

Маринка подумала и предложила:

– Ну, тогда давай прогуляемся. Я люблю район Университета.

– Ладно. Только я сегодня за руль не сяду. Не выспался.

Она насмешливо фыркнула, и я вспомнил, что минуту назад утверждал совершенно обратное.

– В четыре. Возле метро. Выход возле рынка, там, где трамвайные пути. Знаешь?

– Знаю, – ответил я, ощущая, как колотится сердце.

– Ну, пока.

– Пока.

– Целую, – неожиданно сказала Марина, и мне в ухо полетели короткие гудки.

Я положил трубку на место. У меня свидание. Умереть от смеха можно. Дэн, во всяком случае, точно бы умер.

Снова зазвонил телефон, и я поспешно схватил трубку, смутно надеясь, что Марина забыла что-то сказать. Но это была незнакомая мне девица.

– Никита Сергеевич?

– Да.

– Я звоню по просьбе Наташи.

– Да-да, слушаю вас.

– Нет, это я вас слушаю, – заявила девица. – Объясните, что вы хотите и в каких пределах. И на какой срок.

– Мне нужна однокомнатная квартира. Месяца на два. Я прописан в Москве, деньги заплачу вперед.

– Прекрасно. Район?

– Все равно.

– По деньгам – не все равно, – резонно возразила собеседница. – Вам нужно платить четыреста долларов в месяц?

– Господи! Я просил однокомнатную квартиру.