Владимир Колычев - Ледяная месть
— И что?
— Я все про тебя знаю, козел! — Похоже, Оврагов специально провоцировал меня.
— Не, ну зачем так сразу? — с пораженческим возмущением развел я руками, неторопливо поднимаясь со своего места.
— Что сразу, козел! — злорадно оскалился Оврагов.
Он тоже поднялся со своего места, опираясь руками на стол и нависая над ним. Если выбить опору из-под его рук, он мог бы упасть на пол, но стол прочно прикреплен к стене. К тому же у меня другой план, в который отлично вписывалась поза моего противника.
Я схватил его за нос, выкручивая его при этом в сторону. Нос у него далеко не маленький и не самый короткий, и это помогало мне удерживать его между сжатыми пальцами.
Оврагов попытался вырваться, но я сделал так, что его скрутило от боли, и приготовился провести подсечку, причем в таком направлении, чтобы Оврагов, падая, ударился затылком о край стола. Он мог удариться и виском об острый угол, но сейчас эта мысль ничуть меня не смущала. Сказывалась зэковская закалка. В зоне ведь все средства хороши, чтобы выжить.
— Ты за базаром следи, мальчик, а то быстро девочкой станешь! На зоне это враз!
— Пусти! — беспомощно размахивая руками, простонал Оврагов.
— Зачем ты здесь?
— Шилки-ин…
— Он мне не верит?
— Не знаю…
— А тебе?
— Не знаю… Не убивал я…
— А кто убивал? Я?
— Не знаю…
Я отпустил Оврагова и толкнул его в грудь. Он не устоял на ногах и рухнул на свою шконку. Подниматься на ноги не стал, просто сел на край койки и затравленным волком посмотрел на меня. Затравленным, но еще способным на прорыв…
— А что ты вообще знаешь?
— Ты же подбросил мне ствол!
— Сам придумал или Шилкин подсказал?
— А кто еще мог это сделать?
— Я всего лишь за Буруновым следил. А ты к Нине подъехал. Или ты не угрожал убить Бурунова?
— Ну, сорвалось с языка…
— Да нет, не сорвалось. Я слышал ваш разговор, ты все продумал насчет Бурунова…
— Не продумывал я ничего!
— А ствол у тебя как оказался?
— Подкинули мне ствол!
— Ну вот, хоть какой-то прогресс, — хмыкнул я. — Кто-то подкинул ствол. Кто-то, но не я…
— Может, и ты!
— Каша у тебя в голове. И Шилкин твой идиот… Шилкин, ты слышишь, нет у тебя мозгов!
Я не исключал, что менты прослушивали сейчас наш разговор. Если так, то Шилкин разозлится, но мне все равно. Сволочь он, и я рад был его оскорбить, даже ценой своей печени и почек. А еще Оврагов мог отделать меня под орех или даже убить…
— Не подбрасывал я ствол! И Бурунова не убивал! И Воротникова!.. — Я обращался к Шилкину, но вдруг понял, что мне нужно задать вопрос Оврагову: — Слушай, Лева, я так понимаю, ты знал Бурунова?
— Ну, знал.
— А дружков его московских тоже знал?
— Дружков?! Ну, приезжал он как-то с кем-то. Московские с ним были, на крутой тачке…
— А может, злобу ты на московских затаил, а?
— Да пошел ты, знаешь, куда? Тоже мне, следователь нашелся!
— Я не следователь, я частный детектив.
— А здесь что делаешь, дефектив?
— Еще раз говорю, следи за базаром. Если твой ствол за орудие убийства признают, то этап тебе светит и казенный дом. Там жить можно, если знать, о чем говорить…
— Нельзя мне на этап, — вдруг помрачнел Оврагов.
— Почему?
— Я во внутренних войсках служил.
— Спецназ внутренних войск?
— Он самый.
— Тебя на специальную зону должны отправить.
— А это как повезет… Да и не хочу я на зону! — озлобленно взревел парень.
— О чем ты раньше думал?
— Да не убивал я Бурунова!
— Но грозился его убить?
— Ну, проскочила искра… А ты мог на этом сыграть. Ты же слушал меня, да?
— Слушал. Но не подставлял.
— Ну, сказать все что угодно можно…
Я понимал, что Оврагов зациклился на мне, поэтому нужно было перевести стрелки на кого-то другого.
— Ты можешь взять меня за горло, я могу признать свою вину, но толку от этого не будет. Ствол у тебя нашли, парень, и если это тот самый ствол, все равно тебе сидеть, а не мне… Можешь убить меня, но это тебе не поможет. Скорее, наоборот…
— Не убивал я Бурунова! — исподлобья глядя на меня, простонал парень.
— Я не следак, мне все равно, убивал ты или нет… А если не убивал, то давай думать, кто мог это сделать. Мне твой Бурунов тоже не сдался, а вот кому он был нужен, кто мог свести с ним счеты? Что, если уши из вашего Скоровска торчат?
— Из Скоровска?! То есть из меня?
— Ну, почему из тебя? Может, кто-то тебя из твоих скоровских подставил…
— Кто?
— Тебе виднее… Ты же говорил, что Бурунов со своими московскими дружками приезжал. Может, они там, в Скоровске, что натворили?
— Ну, я не знаю… — задумался Оврагов. — Был разговор. Московские приезжали, какие-то проблемы у них были.
— С кем?
— Я не вникал… Я тогда еще в армии служил. Сестра что-то писала. Московские были, что-то там у них произошло, менты за ними гонялись… А что конкретно, не знаю. Может, и не Бурунов вообще это был…
— А вдруг он там с каким-то крутым авторитетом поцапался? Кто у вас там за городом смотрит?
— Ну, был раньше один. Был да помер. Кто там сейчас рулит — без понятия. Я в Москве уже три года работаю, дома наездами бываю…
— Может, все-таки из вашего Скоровска след тянется?
— Не знаю… Вряд ли…
— Ты думай, парень, думай, — сказал я, подходя к двери. — А на меня тянуть не надо, я точно не при делах. Был ты у Нины? Был. Про Бурунова говорил? Говорил. Я это слышал? Слышал. За что купил, за то продал…
Я постучал в дверь, и вскоре появился дежурный мент. Я изложил ему ситуацию с Овраговым, сказал, что мы проходим по одному делу, и капитан Шилкин стравливает нас. И еще сказал, что, если вдруг прольется кровь, виноватой останется дежурная смена. Мент хорохориться не стал, после недолгого раздумья внял моим предостережениям и перевел Оврагова в другую камеру.
А на следующий день, ближе к обеду, надзиратель вернул мне под расписку вещи, вывел из изолятора во внутренний двор и показал на открытые ворота — дескать, свободен. Это значило, что гниловатый Шилкин не захотел со мной даже пообщаться. Что ж, пусть это останется на его совести…
Глава 16
Не ждала меня Анжела. Я заглянул в свою комнату — никого. В гостиной тоже ни единой живой души. И на кухне пусто, но на плите кастрюля — кто-то что-то недавно стряпал. На Кешу это не похоже. Маша? Вряд ли. Скорее всего, Анжела. И еще чисто на кухне. Видно, что кто-то наводил порядок.
Я снова вернулся в свою комнату и заглянул в шкаф. А там женская одежда на плечиках. Не было Анжелы, но ее вещи на месте. И тапочки с цветочками в прихожей стоят. Может, в магазин куда-то ушла? А может, в институт? Ведь она же учиться должна…
Я позвонил Анжеле на сотовый.
— Слава! — обрадовалась она. — А я к тебе еду!
— Я уже дома.
— Как здорово! Скоро буду!..
Я отправился в ванную, чтобы смыть с себя зловоние неволи. С хорошим настроением отправился. Не все так плохо, оказывается, как я думал… Выходя оттуда, я надеялся, что Анжела уже пришла, но мне навстречу попалась Маша. Бедра обвязаны полотенцем, а грудь голая. Взгляд у нее не то чтобы распутный, но и смущения в нем я не заметил. Она мило мне улыбнулась и прошла в ванную, молча закрыв за собой дверь. Девушка ничуть меня не стеснялась. Почему? Я озадаченно поскреб затылок и хотел пойти на кухню, как в дверь позвонили. Анжела! Ну, наконец-то!..
Я стремительно открыл дверь, но Анжелу не увидел, вместо нее на меня вдруг надвинулся чей-то кулак. Сильнейший удар в нос отшвырнул меня к стене, уронил на пол. Сознание я не потерял, но в голове вертелась только одна мысль — зачем Анжела ударила меня?..
Но нет, это была не Анжела. Надо мной склонился какой-то мужик с крупным и корявым, как у гориллы, лицом, вернее, мордой. Я и сам не понял, как выбросил в его сторону кулак, в моем состоянии просто физически не мог ударить сильно. Но, как ни странно, удар удался, и налетчик вылетел в распахнутую дверь. Правда, вместо него появился еще один амбал. Этот ударил меня ногой, выключив лампочку в моей голове…
Сознание вернулось ко мне уже в машине. Я сидел на заднем сиденье, с двух сторон меня сжимали крепкие и на вид, и на поверку ребята. Третий за рулем, четвертый рядом с ним… Это менты так перевозят задержанных, зажимая их в тиски собственных тел. Но эти ребята не были похожи на ментов. И ехали мы на высоком джипе с очень мягким ходом. В ментовке, конечно, водятся джипы, но для высокого начальства. Мужик, сидящий впереди на пассажирском кресле, мог быть по возрасту полковником, но уж слишком у него невыразительная внешность для мента. Уродливое у него лицо, ему бы Бармалея в ТЮЗе играть — с таким рылом он бы собирал аншлаги.
— Я не понял, что за дела? — с тоскливой надеждой в голосе спросил я.
