Сирил Хейр - Жилец. Смерть играет
— Ну? — резко спросил инспектор. — Я жду. Каков же результат?
— Автобус номер 5а, сэр, — заговорил Тейт медленным, нарочито равнодушным тоном, — достиг центра ровно в шесть минут девятого. Согласно показаниям кондуктора, один из пассажиров, которые там сошли, точно походил на Вентри, чью фотографию я ему показал.
— Разумеется, он ошибся, — быстро сказал Тримбл. Поразительно, подумал он, как спокойно человек может среагировать на такое потрясение! По его тону Тейту нипочем не догадаться, какой волнующей оказалась эта новость. Слава богу, у Тейта не было этого дара — угадывать мысли человека, которые делали таким тяжелым общение с шефом. — На установление личности по фотографии всегда трудно полагаться.
— Да, сэр, — еще более уклончиво сказал Тейт. — Хотя кондуктор абсолютно в этом уверен.
— Но он должен ошибаться! — Как ни старался инспектор, в его голосе прозвучала нотка раздражения. — Автобус 5а! Его маршрут и близко не проходит от дома Вентри! Он входит в Сити с севера, не так ли?
— Да, сэр. Вот как раз один из них идет.
Мимо пронесся двухэтажный автобус, оставив за собой золотистое сияние в сгущающихся сумерках.
— Вот вам! — Тримбл слабо махнул рукой ему вслед. — Как мог Вентри, направляясь со своей стороны города, достигнуть центра на этом автобусе?
— Совершенно верно, сэр. Именно это я и хотел сказать, когда говорил, что лгать можно по-разному.
— Конечно, Вентри лжет! Но это полный вздор полагать, что он…
Инспектор внезапно замолчал. Вопреки своим принципам, он позволил себе быть втянутым в спор по поводу преступления со своим подчиненным.
— Пожалуй, лучше я сам поговорю с этим кондуктором, — сказал он усталым голосом, как шеф, которому предстоит неприятное задание исправить ошибку своего помощника.
— Хорошо, сэр, — покорно сказал сержант.
Оставшийся путь они проделали в полном молчании.
— Добрый вечер, джентльмены! — приветствовал Кларксон детективов с радостной улыбкой. — Ради бога, простите, что я заставил вас ждать, но, по правде говоря, не думал, что это вы, когда услышал звонок. Я прислушивался к шуму машины, никогда бы не подумал, что вы пришли пешком. Но это великолепно! Приятно думать, что вы стараетесь экономить деньги налогоплательщиков! Прошу ваши пальто и шляпы, а затем — прошу в гостиную. Это же только в кино детективы не снимают шляп в помещении, не так ли?
Продолжая болтать, он провел мужчин в гостиную, обставленную приобретенной в рассрочку мебелью в стиле середины тридцатых годов. Детективы с удивлением увидели, что каждое сиденье из трехпредметного мебельного гарнитура уже занято. На диване расположился лысый молодой человек, тараща глаза в возбужденном ожидании. Одно из кресел было занято пышнотелой темноволосой женщиной, которая нервно и жеманно улыбалась, прикрывая рот ладошкой. В другом, строго выпрямившись, сидела еще одна женщина, привлекательная блондинка, с выражением скуки и брезгливости на строгом красивом лице.
Это моя жена. — Кларксон указал на блондинку. — А это Том и Морин — мои друзья.
— Рады с вами познакомиться! — одновременно проговорили Том и Морин.
Жена ничего не сказала, однако по взгляду, брошенному на мужа, было ясно, что она много чего могла бы ему высказать.
Тримбл важно поклонился присутствующим.
— Счастлив с вами познакомиться. — Затем, обернувшись к хозяину, он продолжал: — Мистер Кларксон, мне нужно задать вам несколько вопросов. У вас есть свободная комната, где мы с сержантом…
— О нет! — прервал его Кларксон. — Это нам не подходит. Понимаете, Том и Морин — мои алиби!
— Что? — искренне удивленный, переспросил Тримбл.
— Мои алиби. Как и моя жена, только не знаю, считается ли она по закону — как свидетельница по завещанию, если вы меня понимаете. Полагаю, — с ноткой тревоги спросил он, — вы ведь хотели меня видеть в связи с этим убийством в Сити-Холл, верно?
— Да, — успокоил его Тримбл, — именно так. — В этот момент он поймал взгляд сержанта Тейта, и впервые за время общения почувствовал, что между ними установилось веселое взаимопонимание. — Может, вы просто расскажете нам все, что знаете об этом, — добавил он, подвигая себе стул и предоставляя сержанту устроиться на диване рядом с Томом.
— Ну, дело в том, — затрещал Кларксон, — что я страшно интересуюсь детективными историями, как почти каждый более или менее умный человек, но в данном случае я имею особый интерес, поскольку знаю многих оркестрантов. И я был страшно заинтригован, когда услышал о тайне пропавшего кларнета. (Не знаю, как вы в полиции называете этот случай, но лично я всегда думаю о нем под этим названием.) Ни для кого не секрет, что я должен был играть партию кларнета на этом концерте, и играл бы, если бы этот тип Эванс не восстал против этой идеи, и, когда я услышал, что вы расспрашивали обо мне, я сказал себе: «Привет! Значит, в недостающем кларнетисте подозревают вашу милость!» Я прав?
— Совершенно верно, — выразительно подтвердил Тримбл.
— Ну, что я тебе говорил? — торжествующе заявил Кларксон жене, выглядевшей еще более недовольной. — Вот, но я совершенно определенно не тот недостающий кларнетист, и, более того, я вообще не был на этом концерте. Если я недостаточно хорош, чтобы выступать, сказал я Билли Вентри, тогда будь я проклят, если заплачу такие деньги и пойду вас слушать. Так я подумал. Я не так уж обожаю музыку, хотя человек должен иметь то или иное хобби. Конечно, как оказалось, я только навредил самому себе. Когда я узнал, что пропустил самое настоящее сенсационное убийство, не скрою, я впал в бешенство. Однако что случилось, то случилось, и что толку жаловаться! Но если вы меня спросите, — здесь он доверительно склонился к инспектору, — если вы спросите меня, то парень, за которым вам нужно следить, так это проклятый самоуверенный тип, Клейтон Эванс. Он способен выгнать девушку из оркестра только потому, что на репетиции она допустила ошибку! Да он просто сумасшедший, этот тип, — помешался на своей музыке! Я, конечно, тоже люблю музыку, но в пределах разумного, — вот почему я готов был играть в оркестре, если бы только он предоставил мне достойную моего мастерства партию…
— Вы хотели сказать мне о своем алиби, — мягко прервал его инспектор Тримбл.
— Простите, старина, конечно. Боюсь, я немного заболтался. Послушайте, может, желаете сигарету или виски? Я совершенно забыл о гостеприимстве… Ну, раз вы не желаете, с вашего разрешения, я сам закурю… Так вот, я говорил про алиби. Так или иначе, но вместо того, чтобы идти на концерт, я провел вечер здесь вместе с Томом и Морин.
