Рекс Стаут - Черная гора (сборник)
– С чего бы? Потому что вам так хочется?
– Вздор. Вы прекрасно понимаете, что практически невозможно, чтобы карандаши случайно сложились в подобный рисунок. Гудвин, ты же их видел. Они ведь так и лежали?
– Почти, – признал я. – Я ведь не знал, что в это время в кладовке находится труп, поэтому не заинтересовался ими так, как вы. Но раз уж вы меня спрашиваете, они вовсе не лежали заточенными концами в одном направлении, и еще посередине была резинка с одного из них. – Я указал пальцем. – Вот здесь.
– Разложи, как ты их видел.
Я встал рядом с ними у стола и, сняв резинку с одного из карандашей, расположил ее, как показывал. Картинка получилась следующая:
– Конечно же, – заметил я, – ваш фотограф сделал снимок. Не берусь утверждать, что карандаши лежали именно так, но грифели их указывали в разные стороны, и резинка точно была.
– И ты не подумал, что это какое-то сообщение?
– Еще чего. Однажды вы поставите капкан, в который я попадусь, и уж тогда мне несдобровать. Ну, конечно, я решил, что Хеллер сообщает мне таким образом, что отошел в уборную и вернется через восемь минут. Восемь карандашей, понимаете? Весьма ловко. А вы разве не так прочитали послание?
– Отнюдь, – упорствовал Кремер. – Думаю, Хеллер развернул карандаши в разные стороны, чтобы сбить с толку убийцу. Подойдите, пожалуйста, сюда и посмотрите.
Мы с Вульфом подошли к столу с левой стороны и посмотрели. Одного взгляда оказалось достаточно. Вы увидите то же, что и мы, если развернете страницу на девяносто градусов против часовой стрелки.
Кремер вопросил:
– Можно ли требовать более очевидного доказательства? Ну разве это не «N. W»?
– Я бы попросил вас не спешить с выводами, – возразил я. – Зачем тогда понадобился лишний карандаш слева от «W»?
– Хеллер специально его туда положил, для маскировки, чтоб было не так заметно. Или же карандаш просто случайно туда закатился. В любом случае лишний карандаш меня не волнует. Это несомненно «N. W», то есть «Ниро Вульф». – Он уставился на моего босса. – Я обещал доказать вашу причастность к убийству и доказал.
Вульф, вновь занявший свое кресло, сплел пальцы.
– Вы же это несерьезно?
– Черта с два несерьезно!
Кремер тоже вернулся к красному кожаному креслу и сел.
– Поэтому я и пришел к вам, и пришел один. Вы отрицаете, что посылали туда Гудвина, но я вам не верю. Он признает, что пробыл в кабинете Хеллера десять минут, поскольку деваться ему некуда. Портье видел, как он поднимался наверх, а пять человек – как он заходил в приемную. В ящике стола Хеллера обнаружен предназначенный вам конверт с пятьюстами долларами. Но решающий аргумент – это вот послание. Хеллер, сидя за столом и осознавая, что через несколько секунд его убьют, тратит последние секунды, чтобы оставить сообщение. Можно ли усомниться в смысле такого послания? Для меня оно яснее ясного. Это информация о лице – или лицах, – несущих ответственность за его смерть. Я предполагаю, что Хеллер желал указать на них. Вы не согласны с подобным предположением?
– Отчего же? Думаю, оно вполне допустимо. Даже весьма.
– Вы признаете это?
– Я не признаю – я констатирую.
– Тогда назовите мне другое лицо – или несколько лиц, – помимо вас самого, на кого могли бы указывать инициалы «N. W». Если вы не сделаете этого прямо сейчас, я забираю вас с Гудвином с собой, как важных свидетелей. У меня несколько человек в машинах. Если не я, так окружной прокурор заберет.
Вульф выпрямился и глубоко вздохнул, явно опечаленный.
– Вы на редкость несносны, мистер Кремер. – Он поднялся. – Прошу извинить, я отойду на минуту.
Обогнув ноги Кремера, Вульф направился в противоположный конец комнаты, к книжным полкам за циклопическим глобусом, потянулся вверх, достал томик и раскрыл его. Он стоял слишком далеко, чтобы я мог разглядеть, что это за книга. Сначала босс заглянул в конец, где обычно располагается предметно-именной указатель, а затем открыл на середине. Перевернул страницу, еще одну. Кремер, с трудом сдерживавший эмоции, извлек из кармана сигару, сунул в рот и принялся жевать ее. Он почти никогда не закуривал.
Наконец Вульф вернулся к столу, открыл ящик, положил в него книгу, а затем закрыл и запер.
Кремер заговорил вновь:
– Я вовсе не фантазирую. Вы его не убивали, вас там не было. И я даже не предполагаю, что его убил Гудвин, хотя возможность у него имелась. Я лишь говорю, что Хеллер оставил послание, которое привело бы к убийце, а оно состоит из двух букв «N. W», что означает «Ниро Вульф». Следовательно, вам что-то известно, и я хочу знать что. На следующий вопрос мне будет достаточно короткого и однозначного ответа – «да» или «нет». Известно ли вам нечто указывающее или способное указать на убийцу Лео Хеллера?
Вульф, вновь устроившийся в своем кресле, кивнул:
– Да.
– Ах, известно! Что же?
– Оставленное им сообщение.
– В сообщении значится лишь «N. W». Отсюда и начинайте.
– Мне нужна дополнительная информация. Мне нужно знать… Карандаши остались лежать на столе в том же положении, в каком вы их нашли?
– Да, их не трогали.
– В доме, естественно, дежурит ваш человек. Позвоните ему и дайте мне с ним поговорить. Вы можете слушать наш разговор.
Кремер заколебался. Предложение явно пришлось ему не по душе. Но потом он решил: собственно, почему бы и нет? Подошел к моему столу, набрал номер и сказал своему человеку на другом конце провода, что с ним сейчас поговорит Вульф. Вульф снял трубку со своего аппарата, Кремер продолжал слушать с моего.
Вульф говорил учтиво, но твердо:
– Как я понимаю, карандаши на столе остались в том же положении, в каком их обнаружили. Причем у всех них, кроме одного, на концах есть резинки, а та, которой недостает на единственном карандаше, располагается между двумя группами. Все верно?
– Да, все так и есть. – Детектив явно скучал, в чем я убедился, слушая разговор с третьего телефона, на столе за глобусом.
– Возьмите резинку и вставьте ее в карандаш, в котором она отсутствует. Мне нужно знать, прочно ли она там держится, не могла ли выскочить случайно.
– Инспектор, вы на линии? Вы велели не трогать…
– Выполняй, – проревел Кремер, – я здесь.
– Слушаюсь, сэр. Подождите, пожалуйста.
Последовала долгая пауза, а затем детектив снова заговорил:
– Резинка не могла выскочить случайно. Оставшийся ее кусок все еще торчит на конце карандаша. Ее нужно было потянуть с силой и оторвать, а рваные поверхности яркие и свежие. Я могу оторвать резинку от другого карандаша и сказать, сильно ли нужно дергать.
