Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии
— Давно вы женаты?
— Около двух лет.
— Счастливы?
— Угу.
— Это история связана с вашей женой, да?
— Если не возражаете, я предпочел бы не обсуждать нюансы.
— Хорошо! Пожалуй, нам пора возвращаться.
— Они дадут знать, когда все будет кончено?
— Требуется время, чтобы обменять двести туристских чеков, вы сами это знаете, и сделать все как следует.
— И вы не отпустите меня, пока они не совершат эту операцию?
Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Что-то в этом роде.
— Почему это поручено не Бинни?
— Они думали, что он будет действовать вам на нервы.
— Они?
— Я и мой длинный язык, — ответила она. — Давайте поговорим о политике, или сексе, или бизнесе — словом, о том, где мы могли бы прийти к согласию.
— Вы думаете, что у нас общие политические взгляды?
— Конечно. Я умею широко мыслить. Знаете что?
— Что?
— Я хотела бы выпить.
— Можно остановиться у одного из придорожных баров, — предложил Бедфорд.
— Им это не понравится. Пора возвращаться в мотель. Я не должна оставлять вас одного, а мне нужно забежать кое-куда. Как вы впутались во все это?
— Давайте не будем обсуждать это.
— О'кэй. Поехали назад. Думаю, вы попались таким же образом, как и я. Они диктуют условия, вы уступаете. Если уступили один раз, в дальнейшем сопротивляться становится все труднее и труднее. Так было со мной. Нужно однажды поплыть против течения. Лучше всего сразу же, так только попадаешь в поток. Я не должна вам это говорить. Это не имеет отношения к моей работе. Им это не понравилось бы. Наверное, я так поступаю, потому что вы очень правильный. Думаю, вы честный игрок.
— Вы правы. Я всегда шел по пути наименьшего сопротивления. Думаю, мне не хватает решимости выступить против и встретиться с трудностями лицом к лицу.
Некоторое время ни ехали молча. Наконец она сказала:
— Есть только один выход.
— Для кого?
— Для нас обоих. Я уже забыла, насколько порядочным может быть порядочный человек.
— Ну и какой же вы предлагаете выход?
Она отрицательно покачала головой и замолчала. Потом придвинулась к нему поближе.
Бедфорд, который все время отчаянно искал выход из тупика, начал расслабляться. Он признал, что совершил глупость, оказавшись во власти Бинни Денэма и некоего таинственного субъекта, о котором он знал только то, что его зовут Делбертом. Теперь, когда они завладели его деньгами, они не захотят огласки. Но не остановятся на этом и будут тянуть из него деньги снова и снова.
Бедфорд знал, что рано или поздно этому придется положить конец. На некоторое время, вероятно, наступит передышка, и он сможет разработать план ответного удара.
Они подъехали к мотелю. Из дверей выглянул управляющий. Вероятно, узнал машину, помахал рукой в знак приветствия и скрылся.
Бедфорд поставил машину в гараж. Геральдина, у которой были оба ключа, открыла дверь и вместе с ним вошла в его номер. Достала бутылку виски, взяла колоду карт. Вдруг засмеялась и выбросила карты в мусорную корзинку.
— Обойдемся без них. Никогда еще мне не было так скучно. Вот как трудно приходится зарабатывать деньги.
Девушка подошла к холодильнику, достала кубики льда, положила их в бокалы, налила виски. Потом на кухне добавила в виски воды. Вернувшись, своим бокалом дотронулась до его бокала со словами:
— За преступление!
Они сели и начали медленными глотками пить виски. Геральдина сбросила туфли с ног, кончиками пальцев провела по чулкам, посмотрела на свои ноги, совершенно открыто любуясь ими. Потянулась, зевнула, еще раз приложилась к бокалу и сказала:
— Меня что-то клонит ко сну. Ногой она подтянула к себе стул, положила ноги на его спинку и улеглась на высоком мягком кресле.
— Знаете ли, — начала она, — в жизни девушки бывают моменты, когда она оказывается на перепутье, и все происходит так легко и естественно, что она не успевает сообразить, что наступил кризис.
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
— Как вас зовут... ваши друзья?
— Стюарт.
— Какое ужасное имя! Они наверняка зовут вас Стю.
— Угу.
— Хорошо. Буду звать вас Стю. Послушайте, Стю, вы мне кое-что продемонстрировали.
— Что именно?
— Что ничего нельзя добиться, если будешь плыть по течению. Я должна либо повернуть назад, либо доплыть до берега. Я сыта всем по горло. И не хочу, чтобы кто-то распоряжался моей жизнью. Расскажите мне что-нибудь о своей жене.
Бедфорд растянулся на кровати, положив под голову обе подушки.
— Давайте не будем говорить о ней.
— Вы хотите сказать, что не желаете говорить о ней именно со мной?
— Не совсем так.
— Интересно, — сказала Геральдина несколько мечтательно, — какой должна быть женщина, чтобы ее любили так сильно, как любите вы свою жену.
— Она замечательная девочка!
— Черт возьми! Я знаю это. Не стоит тратить время, чтобы рассказывать об этом. Я хочу знать, как она относится к жизни... Я хотела бы знать, что у Бинни есть против нее.
— Зачем?
— Сама не знаю. Думаю, что, может быть, могла бы ей помочь.
Она откинула назад голову и широко зевнула:
— Меня клонит ко сну.
Наступило молчание. Бедфорд стал думать об Анне Роанн; ему захотелось рассказать Геральдине о ее живом характере, об умении быть остроумной, но при этом никогда не задевать чужого достоинства...
Бедфорд услышал тихий вздох и увидел, что Геральдина заснула.
И его самого охватила странная дремота. Бедфорд расслабился, и это было совершенно невероятно. Исчезло нервное напряжение. Он закрыл глаза, открыл их, и на мгновение у него перед глазами все стало двоиться. Ему стоило больших усилий, чтобы два предмета слились в один. Бедфорд сел, и у него закружилась голова. Он упал на подушки. Понял, что в спиртное добавлено снотворное. Но исправить что-либо было поздно. Он попытался сделать усилие, чтобы встать с постели, но тщетно: сладкая дремота охватила его.
Бедфорду казалось, что он слышал голоса, что говорили шепотом, что речь шла о нем. Ему казалось, что он слышал шелест бумаги. Бедфорд понимал, что нужно проснуться, чтобы защитить себя. Он пытался подняться, но снотворное было очень сильным, и скоро он больше ничего не слышал, наступила тишина.
Потом услышал шум мотора, снова попытался стряхнуть с себя летаргический сон, но тщетно.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Бедфорд начал приходить в себя. Постепенно до него дошло, что он находится в мотеле, что ему нужно подняться с постели, что в комнате должна быть девушка, что она подмешала ему снотворное. Так прошло минут десять-пятнадцать, и он снова погрузился в сон. Потом сознание возвратилось к нему, и, лежа с закрытыми глазами, он попытался проанализировать ситуацию.
