Агата Кристи - Безмолвный свидетель
— А мисс Арунделл, по-видимому, была очень привязана к своей компаньонке? — уже вторично задал этот вопрос Пуаро. Видимо, ответ, полученный в первый раз, его не удовлетворил.
— Трудно сказать, сэр.
— По-моему, да, иначе хозяйка бы не оставила все богатство мисс Лоусон, — сказал Пуаро.
После этих слов женщина замкнулась и в голосе зазвучал холодок:
— Почему хозяйка оставила ей деньги, едва ли мое дело, сэр…
Мне показалось, что в разговоре с прислугой Пуаро встал на ошибочный путь. Женщина была так расположена к нему вначале, а теперь дело принимало другой оборот. Мой друг, достаточно умный человек, сразу понял, что надо переменить тему. После общих замечаний о размере и количестве спален он направился к парадной лестнице. Боб исчез, но когда я подошел к лестнице, то споткнулся и чуть было не упал, — но успел ухватиться за перила. Посмотрев под ноги, понял, что наступил на мяч Боба, который тот бросил на лестнице. Женщина торопливо заговорила:
— Простите, сэр. Этот пес — безобразник, всегда оставляет свою игрушку там. В темноте мяча не видно. Наша бедная хозяйка тоже споткнулась и упала, что вполне могло кончиться плохо.
При этих словах Пуаро остановился на лестнице.
— Вы говорите, был несчастный случай?
— Да, сэр. Боб, по своему обыкновению, бросил мяч на лестнице, а хозяйка вышла из комнаты, споткнулась и упала. Могло быть и хуже.
— Старушка сильно ушиблась?
— Ей еще повезло, как сказал доктор Грейнджер. Немного разбила голову, потянула спину, конечно, синяки и даже шоковое состояние. Пролежала в постели около недели, но, к счастью, все обошлось.
— Давно это случилось?
— За одну-две недели до смерти.
Пуаро остановился на ступеньке и нагнулся за чем-то.
— Простите, моя ручка. Вот она… Да, пес мог стать причиной большого несчастья, — заключил Пуаро.
— Конечно, но собака же не может такое понять, — заметила снисходительно служанка. — Дело в том, что хозяйка иногда плохо спала ночью, поэтому выходила из комнаты и разгуливала по дому.
— И часто это бывало?
— Довольно-таки часто.
Пуаро снова вернулся в гостиную.
— Великолепная комната! Интересно, хватит ли места в нише для моего книжного шкафа? Что вы думаете, Гастингс?
— Не знаю, трудно сказать.
— Возьмите линейку и измерьте, а я запишу размеры. Так я и сделал, а данные Пуаро записал прямо на конверте письма мисс Арунделл. Это удивило меня, так как Пуаро всегда аккуратно записывал необходимое в карманный блокнот. Передавая мне исписанный конверт, он попросил проверить измерения. Но на конверте не было никаких цифр. Я прочел: «Когда мы пойдем снова наверх, спросите, можно ли позвонить по телефону. Пусть женщина пойдет с вами, задержите ее как можно дольше».
— Все правильно, даже два шкафа легко поместятся, — сказал я, пряча конверт в карман.
— Хорошо. Если вас не затруднит, неплохо бы еще раз осмотреть большую спальню, подсчитать, сколько потребуется обоев.
— Пожалуйста, сэр, никаких проблем.
Мы снова поднялись наверх. Пуаро с серьезным видом измерял стены, рассуждал вслух, где установить кровать, шкаф, письменный стол. В это время я посмотрел на часы и в изумлении воскликнул:
— Бог мой, да вы знаете, что уже три часа? Что подумает Андерсон! Я должен был позвонить ему… — Повернувшись к женщине, я спросил:
— Есть ли телефон в доме?
— Конечно, сэр, в маленькой комнатке около холла, я покажу вам.
Мы пошли вместе. Потом я позвонил в соседний город мистеру Андерсону, которого, к счастью, на месте не оказалось. Было решено позвонить туда позднее. Когда я вернулся, Пуаро уже спустился с лестницы и был в холле, в его глазах трепетал зеленый огонек — было понятно, что он взволнован.
— Падение хозяйки с лестницы не могло обойтись без тяжелого шока. Событие с мячом и все последствия привели мисс в смятение?
— Смешно сказать, но она действительно страшно переполошилась, а вскоре умерла. Перед смертью в бреду она бессвязно бормотала про Боба и про его мяч… Странные слова, но бедняжка была без сознания.
— Минутку, необходимо еще раз зайти в гостиную, — и Пуаро отправился туда исследовать орнамент. Особое внимание сыщика привлек большой кувшин с крышкой, на мой взгляд, довольно посредственная вещь китайской работы. На нем весьма грубо был нарисован бульдог, сидящий перед дверью с печальным выражением на морде. Ниже просматривалась надпись: «Наступила ночь, а в дом не войдешь». Пуаро, вкус которого, по моему мнению, был невзыскателен, пришел в неописуемый восторг.
— Наверное, и Бобу приходилось оставаться всю ночь во дворе перед закрытой дверью?
— Конечно, случалось, сэр, но он хороший, — терпеливый пес. Порой Боб уходил и возвращался под утро. Тогда он сидел на ступеньках и лаял, пока не впускали в дом.
— Кто открывал ему дверь, мисс Лоусон?
— Все, кто слышал лай, а в последний раз мисс Лоусон, так как в эту ночь случилось несчастье с хозяйкой. Боб вернулся около пяти, и Минни поспешила вниз впустить собаку, чтобы та не лаяла. Она боялась разбудить хозяйку и не хотела ее волновать.
— Понятно, компаньонка считала, что больной не надо ничего говорить. Пес вернется вовремя, он всегда возвращается, а бедная хозяйка может расстроиться, лучше ей ничего не знать. Боб любил мисс Лоусон?
— Ну, знаете, это трудно сказать. Минни чересчур миндальничала с ним, называла собачкой, милым песиком, а тот не воспринимал ее нежности и не внимал ласковым словам.
Пуаро понимающе кивнул. Следующий его поступок поразил меня. Он вытащил из кармана письмо, которое получил этим утром.
— Элен, вы знаете что-нибудь о нем?
Лицо женщины исказилось. Вытаращив глаза, она смотрела на Пуаро.
— Я здесь ни при чем! — воскликнула горничная.
Наблюдая за ней, Пуаро сразу понял, что она знает, о чем речь. Женщина постаралась взять себя в руки:
— Так вы тот джентльмен, которому послано письмо?
— Я Эркюль Пуаро.
— Мой бог, Эркюль Пуаро! Повариха страшно удивится…
— Будет ли прилично сейчас пойти на кухню и там вместе с вашей приятельницей обсудить дело?
— Конечно, если вам угодно, — сказала Элен с некоторой неуверенностью.
На кухне Элен объяснила ситуацию мощной симпатичной поварихе, которая только что сняла кастрюлю с плиты:
— Анни, вы никогда не поверите, что здесь сейчас тот самый джентльмен, которому написано письмо. Помните, оно было случайно обнаружено под слоем промокательной бумаги в пресс-папье?
— Вам, должно быть, понятно, что я теряюсь в догадках. Может, мне объяснят, почему письмо пришло ко мне так поздно?
